— Достопочтенный дракарий! — раздался голос одного из драконов-защитников. — Позвольте мне помочь. Мой клинок острее, и…
— Молчать! — рявкнул Тирам, резко обернувшись. Его глаза сверкнули, а меч в его руке качнулся в сторону воина. — Как ты смеешь мне указывать?! Ты, ящерица недобитая! Я сам справлюсь!
Не успел воин что-то ответить, как Тирам, в порыве ярости, ударил его мечом наотмашь. Клинок прошёл по лбу дракона-защитника, оставив глубокую кровоточащую рану. Мужчина даже не вскрикнул — он просто рухнул на землю, как подкошенный, его глаза потухли, а кровь начала растекаться по белому камню двора. Толпа ахнула, кто-то закричал, кто-то отступил назад. Я почувствовала, как холод пробежал по спине, а в горле встал ком.
Тирам сплюнул на землю, его лицо исказилось презрением.
— Ничего, — бросил он, будто говоря о сломанной игрушке. — Эти девицы из Дома Целлианы ещё нарожают. А ты, — он ткнул пальцем в сторону упавшего воина, — не смей мне перечить!
Толпа замерла в шоке. Даже стражники, стоявшие по периметру, переглянулись, не зная, как реагировать. Драконы-защитники, оставшиеся шестеро, напряглись, их руки легли на рукояти мечей, но никто не посмел возразить. Тирам был их повелителем, и его слово, даже пьяное и безумное, было законом.
Я украдкой взглянула на окна дворца, и моё сердце подпрыгнуло — в одном из них мелькнул силуэт. Маленький, быстрый, закутанный в тёмный платок. Санна. Она была уже на полпути к башне.
Моя девочка, моя храбрая малышка… Я сжала кулаки, молясь всем богам, которых знала, и самой Целлиане, чтобы она успела. Чтобы огонь зажёгся. Чтобы наша подмога увидела сигнал, даже если они ещё не готовы, даже если уверены, что атака начнётся лишь через несколько часов.
— Тирам, довольно! — раздался резкий голос Дардэллы. Она шагнула вперёд, её платье колыхалось, как тень, а глаза горели гневом. — Остановись, пока не натворил ещё больших глупостей!
Тирам повернулся к ней, его лицо исказилось от ярости. Он был пьян, но всё ещё достаточно силён, чтобы внушать страх. Его меч качнулся в её сторону, хотя и не коснулся её.
— Не смей мне указывать, мать, — прорычал он. — Я — дракарий! Я — сам Торесфаль! И я сам решаю, что мне делать!
Дардэлла замерла, её лицо побледнело, но она не отступила. Я видела, как её пальцы сжались в кулаки, как она пыталась сохранить достоинство, несмотря на унижение. Она открыла рот, чтобы что-то сказать, но тут вмешался другой голос — низкий и рокочущий.
— Мой повелитель, — произнёс Великий Митроил, выступая из толпы, — прошу вас, не портите праздник. Этот дар — символ вашего величия. Позвольте ему остаться целым, чтобы он украшал ваш сад, как вы того хотели.
Тирам обернулся к нему, его глаза сузились, и в них вспыхнула такая ненависть, что я невольно отступила на шаг.
— Ты! — прошипел он, указывая мечом на Митроила. — Ты мне портишь не только праздники, но и всю жизнь! Ты и твои проклятые ритуалы! Я — дракарий! Я — великий властитель! Я одолею любого дракона, и этот деревянный — не исключение!
Он повернулся к статуе и с новой силой обрушил меч на деревянное брюхо. Удар был сильнее прежних, и дерево треснуло громче, брешь стала шире. Я затаила дыхание, чувствуя, как время замедляется. Ещё один удар — и он увидит, что внутри. Ещё один удар — и всё рухнет.
Но не успел Тирам снова занети меч, как из бреши вдруг вылетел клинок. Быстрый, точный, беспощадный. Он вонзился в плечо дракария, и тот с криком боли рухнул на колени. Кровь брызнула на белый камень, его меч выпал из руки, звеня о мостовую.
В тот же миг брюхо дракона разлетелось на щепки, словно взорвалось изнутри. Деревянные обломки посыпались во все стороны, и из чрева статуи один за другим начали выскакивать мирендальские воины, их доспехи блестели, а клинки из сверкали в свете факелов.
— Измена! Нас предали! — взревел Тирам, пытаясь подняться, но кровь хлестала из его плеча, и он снова осел на землю.
Дардэлла бросилась к сыну. Она схватила его за руку, пытаясь оттащить назад, подальше от хаоса, который вот-вот должен был охватить двор. Толпа взорвалась криками, люди бросились врассыпную, сталкиваясь друг с другом, падая, спотыкаясь. Стражники, стоявшие по периметру, схватились за оружие, но мирендальцы уже выстроились в боевой порядок, их клинки рассекали воздух, встречая первых противников.
Я метнулась в сторону, ища укрытие. Мой взгляд скользнул по двору, и я заметила Райли — он уже мчался к воротам, его клинок сверкал в руке, а лицо было сосредоточенным. Он знал, что должен открыть ворота, чтобы впустить отряды Эйдана и Тарвина, но стража у ворот уже заметила его и двинулась наперерез. Я хотела крикнуть, предупредить его, но понимала, что это привлечёт внимание. Вместо этого я нырнула за груду бочек, стоявших у стены, и притаилась, наблюдая за хаосом.
Драконы-защитники, оставшиеся шестеро, бросились в бой, но не могли перевоплотиться в драконью ипостась прямо сейчас. На это требовалось время, которого у них не было. Их клинки скрестились с мечами мирендальцев, и двор наполнился звоном стали, криками боли и яростными воплями.
Я подняла взгляд к башне, и чуть не завизжала от радости — там, на самом верху, вспыхнул огонь. Яркий, алый, он разгорелся в чаше, посылая сигнал в ночное небо. Санна сделала это. Моя девочка справилась. Теперь Эйдан и Тарвин увидят огонь, но я знала, что им потребуется время — они были слишком далеко, и, как и мы, они рассчитывали на ночную атаку. Мысли путались, но я заставила себя сосредоточиться. Санна в безопасности, спряталась где-то в башне или в одном из тайных уголков дворца. Она умница, она справится. А я должна помочь Райли.
Я выглянула из-за бочек и увидела, как он сражается у ворот. Двое стражников наступали на него, их копья мелькали в воздухе, но Райли двигался, как вихрь. Его клинок отбил одно копьё, затем второе, и одним точным ударом он свалил первого стражника. Второй закричал, бросаясь на него, но Райли увернулся и вонзил клинок в его бок. Стражник рухнул, но тут же подоспели ещё двое.
Митроил, стоявший в центре двора, вдруг повернулся, его красный балахон заколыхался, как пламя. Его взгляд, скрытый под капюшоном, метнулся в сторону Райли. Я видела, как он сжал рукоять кинжала, спрятанного в рукаве, и двинулся к воротам, его шаги были быстрыми и решительными. Он не кричал, не отдавал приказов — он просто шёл, как хищник, почуявший добычу. И я поняла, что Райли не видит его. Он был слишком занят боем, чтобы заметить кровавую тень, надвигающуюся сзади.
Моё сердце замерло. Я не думала, не взвешивала шансы, не прикидывала, что будет дальше. Просто сорвалась с места, бросившись через двор, лавируя между бегущими людьми, перепрыгивая через упавшие факелы и обломки. Митроил был уже в нескольких шагах от Райли, его кинжал сверкнул в свете огней, и я поняла, что он сейчас ударит.
— Райли! — закричала я, но мой голос утонул в хаосе.
Я бросилась вперёд, в последний момент вставая между Райли и Митроилом. Я видела, как глаза служителя расширились под капюшоном, как его рука дрогнула, но он не остановился. Кинжал вонзился мне в бок, и боль, острая, как раскалённая сталь, пронзила всё моё тело. Я ахнула, мои ноги подкосились, и начала оседать на землю.
— ЗИНА!!! — крик Райли разорвал шум боя, его голос был полон ужаса и отчаяния.
Я опустила взгляд и увидела рукоять кинжала, торчащую из моего бока. Кровь пропитывала платье, тёплая и липкая, стекая по ноге. Мир вокруг начал мутнеть, звуки боя становились приглушёнными, как будто я погружалась под воду. Я попыталась вдохнуть, но каждый вдох отдавался новой вспышкой боли. Мои глаза встретились с глазами Райли, и в них я увидела не только страх, но и что-то ещё — ярость, решимость, любовь.
— Зина… — прошептал он, бросаясь ко мне, но я уже не могла ответить. Тьма накрывала меня, и последнее, что я видела, — это его лицо, искажённое болью, и далёкий свет сигнального огня, пылающего в ночи.
Глава 116.
