Я тяжело дышала, чувствуя, как силы покидают меня. Но не могла просто лежать. Кое-как поднялась на ноги. Мир кружился, но я заметила, как Дардэлла, волоча за собой раненого Тирама, несётся к ступеням дворца. Она пыталась сбежать, утащить своего сына подальше от хаоса. Я не могла позволить ей уйти. Не после всего, что она сделала. Не после того, как её интриги едва не погубили меня, Райли, всех нас.
Я схватила выхватила с пояса клинок из драгура — тяжёлый, холодный, но такой родной в моей руке. Ковыляя, бросилась за Дардэллой. Каждый шаг отдавался болью, кровь текла по ноге, но я стиснула зубы и заставляла себя двигаться. Она была уже на ступенях, её тёмное платье мелькало, как тень, а Тирам, шатаясь, пытался поспевать за ней. Я ускорилась, насколько могла, и, когда Дардэлла была уже у входа во дворец, я рванулась вперёд и схватила её за ногу. Клинок выпал из моей руки, звеня о камни, но я вцепилась в неё мёртвой хваткой.
Дардэлла обернулась, её глаза пылали яростью. Она не была воином, но в ней горела сила отчаянной матери, защищающей своё дитя. Она выхватила из складок платья нож — небольшой, но острый, как жало. Замахнулась, целясь мне в горло, но я, собрав последние силы, увернулась, чувствуя, как лезвие чиркнуло по плечу, оставив жгучую царапину. Я ударила её кулаком в лицо, вложив в удар всю свою злость. Дардэлла вскрикнула, её голова откинулась назад, и она почти потеряла сознание, оседая на ступени.
Я схватила упавший клинок, занесла его над ней, готовая покончить с этим раз и навсегда. Но в этот момент чья-то рука перехватила мою. Я потеряла равновесие и рухнула на ступени, боль пронзила всё тело. Обернулась и увидела Великого Митроила. Его красный балахон был разорван, кровь — чёрная в свете факелов — пропитала ткань. Он был ранен, тяжело ранен, его лицо, всё ещё скрытое капюшоном, едва виднелось в тени. Он цеплялся за меня, его пальцы дрожали, но хватка была отчаянной.
— Дардэлла, беги! — прохрипел он, его голос был слабым, полным мольбы.
Дардэлла, очнувшись, вскочила на ноги. Я заметила, что Тирама уже нет — он сбежал, воспользовавшись суматохой. Его мать бросилась внутрь дворца. Я попыталась вырваться, но Митроил держал меня, его пальцы впивались в мою руку.
— Отпусти! — рявкнула я, толкнув его.
Он был слаб, но всё ещё цеплялся, как утопающий за соломинку. Я схватила его за капюшон и сорвала его с головы. И тут передо мной оказался старик — глубокий, измождённый, с морщинистым лицом и глазами, полными боли и отчаяния. Его волосы, седые и редкие, прилипли к мокрому от пота лбу. Он выглядел жалко, совсем не так, как представлялся грозный служитель культа Целлианы.
— Пожалуйста… — прохрипел он дрожащим голосом. — Не убивай её…
— Что?! Кого?! Дардэллу?! Да с какой стати?!
— Она моя дочь… — прошамкал несчастный.
Я замерла, словно громом поражённая.
Дочь?! Дардэлла — его дочь?! Мой разум отказывался это принимать. Я схватила его за грудки, тряхнула, не обращая внимания на его стоны.
— Дочь?! — выкрикнула я. — Ты врёшь!
— Она моя дочь… — простонал он, его глаза наполнились слезами. — Я всё скажу… Только пощади её… Прошу…
— Где мой ребёнок?! — заорала я, тряся его так, что его голова моталась из стороны в сторону. — Отвечай, демон!
— Я скажу… Всё скажу… — он кашлянул, кровь пузырилась на его губах. — Только обещай… Пощади мою дочь…
— Я ничего тебе обещать не стану! — рявкнула я. — Ты обманщик! Манипулятор! Из-за тебя я чуть не потеряла всё! Из-за тебя чуть не убила любимого человека!
— Я не желал тебе зла, Киора… — прошептал он. — Я сделал всё, что мог… Для тебя… Для Торесфаля…
— Тогда говори, где мой ребёнок! Где мой сын?!
— Дочь… — выдохнул Митроил.
— Что?.. — от шока я чуть не выпустила его.
— У тебя родилась дочь, Киора. Прелестная маленькая девочка… Как и все дети Тирама… У него рождались только дочери…
Я замерла. Дочь? Не сын, а дочь? Мой разум закружился, словно в водовороте.
— Где они?! — я снова тряхнула его. — Где все эти девочки?! Ты убил их?!
— Нет! — служитель закашлялся, его голос стал ещё слабее. — Они в безопасности… Я ни одной не тронул… Клянусь Целлианой!
— Не смей упоминать её имя своим грязным ртом! — я была вне себя. — Где моя малышка?!
— В Доме…
— В доме?!
— В Доме Целлианы… Они все там. Все.
— И как я узнаю свою девочку?
Митроил дрожащей рукой потянулся к поясу и вытащил амулет — Око Дракона, мерцающий алацирс, в котором, казалось, отражались все звёзды ночи.
— С помощью этого… У всех девочек есть метка… На ноге… У каждой — своего цвета… Твоя малышка… У неё фиолетовая метка… Как у тебя, Киора… Она вырастет сильной… Очень сильной…
— На ноге? — переспросила я, и вдруг моё сердце замерло.
Санна... У неё была метка на ноге…
— Ты сказал… У всех дочерей Тирама метка на ноге?! — я снова встряхнула его.
— Да… Да… — простонал служитель. — Очень необычно, знаю… Впервые такое видел… Обычно метки на груди, спине, руках… Но на ногах… Только у дочерей Тирама…
Санна… Моя Санна… Дочь Тирама? Я не могла поверить. Но выходило именно так…
— Я сказал, где твоя дочь… — прохрипел Митроил. — Пощади мою… Ты же мать, Киора…
— Посмотрим, — бросила я, поднимая его за капюшон.
Он был тяжёлым, несмотря на свою слабость, но я заставила его встать.
В этот момент я услышала оглушительный рёв. Подняла глаза и увидела, как Райли, всё ещё в облике дракона, сражается с последним защитником. Их тела сцепились в воздухе. Когти Райли вонзились в грудь врага, и с последним рёвом он швырнул тело дракона вниз. Оно рухнуло с грохотом, разрушим дозорную башнб на дворцовых воротах.
Двор наполнился криками. Мирендальцы, почти побеждённые подоспевшей стражей, вдруг воспряли духом. Ворота распахнулись, и я услышала топот копыт — подмога. Наконец-то!
Лорд Тарвин, восседая на коне, ворвался во двор, его меч сверкал, рассекая врагов. За ним следовали воины Эйдана. Дворец был захвачен.
Ксавир, с окровавленным лицом, выволок из дворца визжащую Дардэллу. Её платье было разорвано, волосы растрепались, но она всё ещё сопротивлялась, царапая его, как дикая кошка. Я хотела броситься к ней, но моё внимание переключилось на Райли. Он приземлился посреди двора, его серебряная чешуя начала тускнеть, крылья сложились, а тело стало уменьшаться. Через несколько мгновений он снова был человеком — почти обнажённым, с разорванной одеждой, но всё ещё пылающими фиолетовыми глазами. Он шёл ко мне, не замечая ничего вокруг — ни боя, ни криков, ни крови.
Вскоре он был рядом со мной. Не говоря ни слова, Райли заключил меня в объятия. Его губы нашли мои, и мы слились в поцелуе, полном отчаяния, любви и облегчения. Мир вокруг исчез, остались только мы двое.
— Битва окончена! — прогремел голос лорда Тарвина. — Драконат пал! Именем пратария Эйдана объявляю Торесфаль собственностью пратората Мирендаль! Восславим же пратария Эйдана!
Мирендальцы разразились торжествующими криками. Я слышала их, но не могла думать ни о чём, кроме Райли, кроме его тепла, его дыхания, его силы.
Но тут раздался другой голос, резкий и громкий:
— СТОЙТЕ!
Я обернулась и увидела Эллаю, ведущую за руку Санну. Они спускались по ступеням и шли к нам, их силуэты чётко вырисовывались на фоне горящих факелов. Эллая подошла к Райли, посмотрела на его обнажённую грудь, где всё ещё тлела метка — три маленькие точки, окружённые фиолетовым сиянием. Я не понимала, что она делает. Да и никто не понимал в ту секунду. Эллая протянула руку и коснулась плеча Райли. Метка погасла, оставив на коже лишь три чёрные точки.
— Ронар… — тихо сказала Эллая дрожащим от волнения голосом. — Истинный правитель Торесфаля… Ты вернулся.
Все замерли. Немая сцена повисла в воздухе, и никто в тот момент ничего не мог сказать, но все без исключения поняли, что случилось нечто — нечто невозможное.
Глава 117.
