Борьба за господство (СИ) - "Strelok"

— Наши бы через час перекур устроили, пока командир не видит, -хмыкнул Савельев. — А эти не устают.

Каплан молча наблюдал за огневыми точками. Между ними курсировали вооруженные бойцы, на взлетном поле мелькали легкие броневики — гражданские внедорожники, обшитые листами импровизированной брони и пулеметными турелями. Все это было сделано с пониманием дела, не наспех.

Мысли возвращались к Пророкам. Каплан знал: удерживать власть им было просто. Биорадиотелепатия давала полный контроль над зараженными. Омеги, прошедшие перепрошивку, не сомневались и не колебались, служили фанатично, с полной памятью и навыками прежней жизни. Фактически это были офицеры новой армии.

Именно это пугало. Если в Новгороде они подчинили целую зону, если в Петрозаводске история повторилась, значит, система работает. Она может размножаться и расширяться. И никакая суровая зима или голод уже не станут барьером, раз холодный сезон пережили.

— Смотри, Миш, -шепнул Волошин. — «„Крокодил“» пошел.

По полосе медленно выкатывался Ми-35. Машина явно готовилась к вылету. Вскоре к нему подвезли топливную цистерну, зараженные в потрепанном камуфляже разных расцветок возились у баков. Вскоре загудели двигатели вертушки, скорость вращения винтов увеличивалась.

— Да они их действительно в воздух поднимают, -едва слышно сказал Савельев. — Млять, кто бы мог подумать…

Каплан сделал себе в памяти заметку: «„Ми-35 — запуск, техобслуживание, присутствие омег на обслуживании, охрана усилена“». Такие приемы позволяли лучше запоминать увиденное, фиксировать наиболее важные детали.

Затем майоры всмотрелся в даль за периметром снова мелькали прыгуны. Они уходили дальше обычного, прочесывали местность.

— Везет, пока нас не засекли, -пробормотал майор. — Еще сутки надо продержаться

Но сам он понимал: если хотя бы одна из тварей выйдет на их след, уйти будет не просто.

Вечером в небо поднялись очередные дроны. Небольшие, но с явным размахом крыла больше двух метров, они уходили в высоту, набирали курс и исчезали в облаках. Каждые двадцать минут поднимали новые. Диспетчерская вышка активно работала.

— Дроны у них на постоянном цикле, -констатировал Савельев.

Каплан коротко кивнул, но промолчал. В этот момент от полосы оторвался Ми-17. Машина сделала над аэродромом круг и пошла на малой высоте в сторону Петрозаводска, осуществляла транспортировку какого-то грузка.

Руденко, оторвавшись от прицела, нахмурился.

— Я тут вспоминаю… слушал как-то выступление наших ученых по радио. Там говорили про роевое сознание. Мол, это не просто сигналы. Они память могут передавать. Опыт. Понимаете?

Все трое повернулись к нему.

— Ты хочешь сказать, уточнил Савельев. — Что им не нужны инженеры? Достаточно одного, и опыт уйдет дальше?

— Вот именно, -кивнул Руденко. — Нет дефицита специалистов. Омег перепрошивают, и он получает доступ к коллективным знаниям. Кто-то один разобрался с двигателем, значит, через пару дней целая сеть зараженных поблизости знает, как его чинить.

Каплан оторвался от тепловизора. Его лицо было мрачным.

— Тогда у нас проблемы конкретные. В долгосрочной перспективе это означает одно: Единство может победить.

Он сказал это без пафоса. Спокойно, но в словах звучала тяжесть. Секунду все молчали, слушая гул с аэродрома. Казалось, даже старый дом вокруг прижал плечи, будто сам понимал сказанное.

— И тут штабные ошибаются, -наконец произнес Волошин. — Полагая, что можно покончить с ними, устранив альфу.

— Не покончим, -резко ответил Каплан. — Эти ребята уже не толпа и чем дальше, тем сильнее она будет.

Глава 2

Просто глава

Свой рабочий офис Вадим обустроил в относительно минималистичном стиле, в основном тут лишь самое необходимое вроде рабочего компьютера с выходом в налаженную локальную сеть, армейская радиостанция, холодильник, чайник, микроволновка, на стене висела карта Ленинградской области. Из роскоши лишь кожаный диван и дорогущий персидский ковер на полу, вносивший в обстановку чуточку домашнего уюта. Члены Единства, от альфы до рядовых омег, сохраняли много привычек из прежней жизни, но скорее по инерции. В новом мире зараженным не нужны деньги, не нужна бюрократия, не нужна значительная часть прежних технологий. Доступ к роевому сознанию уменьшал потребность в компьютерах, рациях, прочей электронике.

Без стука и приветствий в кабинет заявился крепкий на вид мужчина лет тридцати. Коротко стриженный, в белом лабораторном халате поверх футболки и джинсов. Никто бы со стороны не сказал, что помолодевший за год иммунолог стал правой рукой предводителя Единства. Они не носили галстуков, пиджаков. Все это было пережитком… Вадим так и вовсе отвык от одежды, которую ему заменила органическая броня вместо кожи. Он со временем оценил удобство: не холодно, не жарко, требований к гигиене минимум, не нужно стричься, бриться.

— Чего звал? -с недовольством начал иммунолог. — Могли и удаленно обсудить вопросы.

Вадим отмахнулся.

— Предпочитаю живые встречи, да и поднять жопу, подняться на пару этажей тебе несложно.

— Короче, — Исаев развалился на диване. — Выкладывай, твое императорское высочество, у меня работы вагон и маленькая тележка… Кто еще сможет нормально протестировать генетические линии на нежелательные мутации?

Через радиотелепатический канал Вадим передал образы, запечатленные внедренным агентом. Взлетная полоса, военно-транспортный самолет «„Геркулес“», из которого выгружали бочки со знаками биологической опасности.

— И?

— Наши инфильтраторы с прошлой недели докладывают о прибытии на аэродром Основателей в Сосновом Бору бортов с химоружием. Что именно за дрянь выяснить не удалось, известно лишь, что это токсины нервно-паралитического действия. Плюс их гарнизон на АЭС усилен раза в полтора за счет подкреплений из Прибалтики.

Исаев слушал, не делая поспешных выводов. Он привык к фактам, к схемам, к тому, что можно положить на чашу весов и взвесить.

— Нервно-паралитические яды, -произнес он наконец. Как ученый, он не выражал эмоций. — Это меняет многое.

— Это меняет все. Как мы и подозревали, Директор ссал нам в уши насчет мира и сотрудничества.

— Это логично, -сказал Исаев. — Значит, ИИ не рассматривал нас в качестве «„человечества“„, которое требуется сохранить, а химоружие — быстрый и чистый инструмент. Большинство инфицированных погибнет, инфраструктура останется нетронутой. “„Перемирие“» было способом выиграть время, подготовиться, получить нужные данные о Хронофаге.

— Можно ли вывести вирусный вектор, чтобы сделал нас устойчивыми к таким газам? -спросил Соколовский напрямую.

Исаев улыбнулся, не от удовольствия, а от предвкушения новой нестандартной задачи.

— Теоретически да. Практически — нужен профиль агента. Не «„нервно-паралитический“» как слово, а конкретные характеристики: молекулярную структуру, механизм действия, летучесть, время жизни в воздухе. Без этого мы действуем вслепую. Если яд действует на холинэстеразу, защиту надо строить одним способом, если он липофилен и аккумулируется в тканях, то другим. Если он быстро испаряется и обладает сверхбыстрым сроком воздействия… ты понял. Нам нужна конкретика.

Вадим слушал и взвешивал риски. Внедренная к Основателям агентура — это не расходный материал, очень сложно подгадать момент для замены оригинального человека на выращенную копию.

— Тогда поступим так, — сказал он. — Я озадачу клонов получить больше сведений. За это время ты со своими умниками подумаешь, дашь заключение, можно ли обеспечить нам универсальную защиту от широкого спектра токсинов. Срок — семьдесят два часа.

— Управимся за сорок восемь, может раньше… Вопрос не терпит промедления.

— Буду ждать.

— А у нас есть ресурсы? -сменил Исаев тему. — Чтобы прижать Основателей в регионе?

Вадим откинулся в кресле.

— Последние полгода мы тоже ворон не считали.

— А конкретнее? Я ж из лаборатории почти не вылезаю, за новостями слабо слежу.