Борьба за господство (СИ) - "Strelok"

Для Вадима это был сигнал. Наступление ВССР на юг становилось вопросом недель, возможно даже дней.

Его главная проблема заключалась в отсутствии доступа к спутниковой разведке. Единство работало с тем, что имело: дроны, вылазки разведгрупп, внедряемую агентуру. Но пробраться в штабы федералов пока не удалось. Те уже научились выявлять омег — ставили ловушки, проводили проверки, вылавливали всех подозреваемых. В таких условиях почти любая попытка внедрения заканчивалась провалом, нужны полноценные инфильтраторы…

«„Ох, как бы мне сейчас пригодился этот ГРУ-шный майор… “»

Вадим чувствовал давление. Малейшая ошибка в оценке сроков стоила бы дорого. Если он просчитается и наступление начнется внезапно, у северных рубежей не окажется достаточно сил, чтобы задержать удар. А в отличие от федералов, у Единства не было нормальной армии в четверть миллиона бойцов с ядерным оружием, флотом, авиацией.

Он продолжал сидеть в темноте кабинета, слушая тихое гудение ретранслятора. Мысли были собраны и сосредоточены: решения надо было принимать быстро. Но внутри оставалось ощущение тревоги, не паники, а осознания того, что противник уже дышит в затылок, и у него осталось критически мало времени на реагирование.

Вадим переключил внимание с беспилотников на другую нить. Где-то в глубине города находился один из пленных диверсантов — сержант Николай Руденко. В отличие от своего командира, майора Каплана, тот полностью принял установки Единства. Его мысли текли мягко, без сопротивления, словно растворялись в роевом фоне.

Вадим связался с ним напрямую. Импульс прошел через ретрансляторы, и вот уже в голове раздался покорный голос:

+Я здесь. Готов ответить.+

Вадим не тратил времени.

+Давай еще раз. Что ты знаешь о сроках наступления ВССР? Что ваши командиры говорили о направлениях главного удара?+

Сержант послушно начал вспоминать. Обрывки разговоров, слова офицеров, слухи между бойцами. Все он выкладывал честно, не пытаясь что-то скрыть. Упоминались Полярные Зори, подготовка к переброске артиллерии, слухи о том, что штаб торопит командиров, чтобы успеть до конца июня.

Вадим слушал, не перебивая. С каждой минутой понимал: информация полезная, но слишком общая, ничего нового. Это взгляд снизу. Солдат слышал обрывки, но не знал деталей.

Он резко отрезал поток мыслей и на миг сжал зубы. Сержант был добросовестен, но от него толку было мало. Настоящая ценность была у Каплана. Тот, будучи майором, общался напрямую с заместителем командующего ВССР. Там могли быть конкретные сроки, реальные планы, ориентиры по силам и задачам.

«„Черт. Отпустили самого нужного. Я точно этого Ковальчука с Марь Иванной в пыль радиоактивную сотру… “»

Эта мысль зазвенела особенно горько. Коллективное большинство решило, что изгнание будет худшим наказанием для майора. Но стратегически это было равносильно тому, что отпустили источник информации ценой и заготовку для нормального инфильтратора.

Вадим разорвал контакт с Руденко, но осадок остался.

Петрозаводск в любом случае станет первой линией обороны. Значит, нужно было срочно усиливать рубежи.

Через обычный радиоканал Вадим отправил в Великий Новгород детальный запрос. В сообщении было ясно указано: требуются подкрепления, тяжелая техника, артиллерия и средства ПВО. Без них удержать северное направление будет невозможно. Особенно если федералы решат задействовать авиацию или крупные механизированные части.

Ответ пришел быстро. Защитник, командующий Новгородом, привычно ворчал и жаловался жалобы на дефицит топлива. Запасы подходили к концу, и даже при максимальной экономии в следующем году придется переводить большую часть войск на пешее передвижение. Логистика и снабжение худо-бедно держались на имеющихся запасах горючки, добыча нефти фактически умерла вместе с цивилизацией, а доступа к нормальным месторождениям у Единства пока не было.

Вадим выслушал это и передал заверение, что вскоре даст технологию синтеза топлива. Разработка уже шла, и ее результаты можно будет применить на практике. Кроме того, в качестве дополнительного аргумента он сообщил, что в ближайшее время появятся феи и плазменное вооружение, которое можно вырастить кому угодно.

На том разговор завершился. Вадим понимал, что Новгород не горел желанием делиться ресурсами, но выбора у них не будет. Если Петрозаводск падет, последствия ударят по всем. А значит, придется поддержать.

Глава 15

Штурм Пскова

Колонна двигалась по разбитой трассе к окраинам Пскова. Впереди два БТР-82А и БМП-3, за ними грузовики с ульевыми воинами, дальше бронемашины омег и несколько танков Т-90, выделенных союзниками из Великого Новгорода. Сидевшие на броне бойцы чувствовали напряжение, они оказались на совершенно чужой территории.

Нижинский ехал чуть позади головных машин в броневике, и вертел головой по сторонам, вслушиваясь не только в шум моторов, но и в странный фон города. Обычно зараженные отзывались на зов, реагировали на сигналы и демонстрировали готовность подчиниться. Здесь же было иначе, первые попавшиеся ходоки, заметив колонну, даже не повернули голов. Они просто стояли или брели в сторону, будто не слышали приказа.

— Игнорируют, — коротко пробурчал Нижинский, и остальные сразу ощутили то же.

Это означало только одно, местный альфа держит их под контролем и блокирует любые чужие команды. Колонна продвинулась дальше. Город выглядел мертвым, но слишком уж упорядоченным. Слишком тихо. Это было тревожно, опыт подсказывал, что подобное затишье не к добру.

И предчувствие оправдалось.

Когда первая машина въехала на перекресток, с боковых улиц одновременно хлынули толпы ходоков. Они шли с криками, не шатко и не вразнобой, а будто волна, направляемая одной волей. Между ними мельтешили стаи развитых и ломились прыгуны.

И среди всей этой массы появились уродливые новые формы. Двое амбалов, сросшихся боками, грудные клетки которых двигались, как меха гармошки. Из ребер торчали костяные шипы, и при каждом рывке тел раздавался пронзительный скрип. Другая тварь — три подростка, у которых головы слились в один общий челюстной каркас. Пасть раскрывалась и захлопывалась, издавая визг, от которого звенело в ушах и деморализовало некоторых омег, остававшихся людьми. Все это шло в лобовую атаку на колонну.

Нижинский понял: Скрипач заметил их вход в город и воспринял как угрозу. И теперь бросал в бой все, что у него было.

+Организовать круговую оборону!+

Нижинский сидел в «„Тайфуне“» и наблюдал за происходящим роевое сознание. Машина шла в центре колонны, боевой модуль на крыше по управлением оператора активно работал, пулемет гремел без остановки, выкашивая тех, кто слишком близко подходил. Из бойниц по обе стороны били ульевые воины и омеги, организовав круговой обстрел

Спереди грохотали БМП-2 и БМП-3. Их пулеметы и пушки били непрерывно, превращая напирающие орды в фарш. Каждая пулеметная очередь выкашивала до десятка ходоков, каждая очередь из тридцатимиллиметровой пушки разрывала прыгунов на части, крупный калибр их прочные кости и мышцы выдержать не могли.

Танки били прямой наводкой осколочно-фугасными снарядами. Один выстрел и половину улицы накрывал взрыв с дождем из осколков пополам с ударной волной. Мутанты рвались в атаку, но каждая попытка заканчивалась кровавым месивом на асфальте и кишками на фасадах обросших биомассой зданий.

В воздухе работали феи. Маленькие силуэты мелькали среди крыш, и их телепатические сигналы стекались к людям. Они сообщали, где собирались особенно крупные скопления зараженных и позволяли заранее предугадать удар. Нижинский быстро перекидывал туда огневые группы, разворачивал броню и корректировал огонь тяжелого вооружения.

+Левый фланг, триста метров, крупная группа прыгунов!+ донесся импульс от одной из разведчиц.

Тут же ближайшая БМП-3 повернула башню и огрызнулась из автопушки, трассеры прочертили воздух, и прыгуны остались лежать. Одному снесло половину черепа, второму разворотило шею и грудь, третий остался без передних конечностей.