Паук у моря (СИ) - Валин Юрий Павлович

— Сказал-то верно, — Фей смотрела прямо в глаза. — Все вы, мужчины — что те козлы, только погремушка не туда привязана. Но ты не из худших. Дойдете до вашего сраного Хамбура, мамке привет от меня передашь. Редкой цепкости и твердости фрау, сумела парнишку воспитать. И вот что… Понятно, ты офицер, герой, вояка, высоко взлетишь. Но если что, деревню нашу отыщешь.

Ответить на это было нечего.

— Хорошая у вас деревня, — только и сказал Верн.

Постояли, глядя на неровную полоску огородика, где сидели на корточках две девчонки, издали одна другой разве чуть-чуть больше. А будущий вождь со своей мотыжкой опять куда-то сгинул, насчет этого — исчезать и маскироваться — он был ловок.

Именно такой деревня почему-то Верну и запомнилась. Не запруда новая, не битва с Гнилым или умные беседы с вождями. И даже не хижина, в которой на душистой траве сил набирался. Тот подъем от ручья, синь утреннего неба, капли прохладные на грубоватом и ненадежном ведре…

Веревочные ручки на ведре успел по-новому переплести, а ограду огородика вместе с Вольцем и Фетте переложили…

Бодро вышагивали Брек и Чернонос со своими нетяжелыми вьюками, ничуть не завидовали ламы оставшимся в деревне бывшим сослуживцам. Ничего, переживет Ланцмахт потерю тех двух ламов, это не огнестрел, вполне поправимое дело. Правда, начальник штаба вдоволь поныл «как списывать будем? Это же незаконно». Верн лично записал в ЖБП «ламы вьючные №№… — прокорм личного состава». Вольц признал, что формулировка вполне приемлемая. Собственно, в журнале оставалась единственная последняя страница, да и та уже заполненная на треть, тут особо в деталях не распишешь.

Рейд подходил к концу. Прямо даже стремительно летел, как на аэроплане.

Нет, про аэроплан преувеличение. Двигались походным порядком, по большей части солдатскими ногами, на повозку присаживались редко. Но двигался обоз по накатанной тропе, точно зная, где идет и где встанет ночевать, никаких проблем с едой, водой и точным направлением. Да что там говорить — на ногах фенрихов были новые, пусть и не уставного образца, но уже обношенные и удобные сапоги. Разве это рейд⁈ Это мечта, а не рейд! Километры так и улетали.

Но ничего магического в этом не было. План, четко разработанный начальником штаба и Старшим вождем, вполне работал — собственно, он — план — и не особо сложным был.

Нечасто, но регулярно ходили к горам торговые обозы. Сушеные ягоды, редкие лекарственные травы, связки отборных брусков и дощечек из ценного пестро-дуба, северные резные шкатулки… о, да много товара, причем достаточно дорогого. В Холмах тропы относительно спокойны, разбойнички редки, но дополнительные попутчики, опытные и надежные вояки, предусмотрительным торговцам не помешают.

Конечно, серьезным препятствием виделось то, что вояки — эстерштайнские дойчи, что, конечно, дело небывалое и, прямо сказать, противоестественное. Но помогли слухи — про Гнилого Льва знали, наверное, уже все Холмы. Жуткая гибель деревень нагнала ужаса: тогда-то никто и не знал, отчего львы так озверели. Теперь дело прояснилось — вел хищников громадный мертвый лев — явное злодейство безымянного некроманта. Этих проклятых колдунов, которые мертвых поднимают, ненавидели все жители Холмов, причем вполне справедливо полагая, что и в Эстерштайне некромантов не любят. Так, собственно, оно и было, если говорить о простых жителях фатерлянда. И вполне логично получалось, что Эстерштайн счел уместным выслать по следу гигантского льва-людоеда не военный, но специальный охотничий отряд. Не сразу, но удалось настичь проклятого зверюгу и его банду, в жестокой битве, совместно с храбрыми местными феаками, героически завалили небывалого убийцу. Неплохая трактовка, не хуже любой иной, причем вранья практически и нет. А некоторые умолчания… куда без них?

…— Что-то молоды вы больно, — не скрыл удивления глава торгового каравана. — Неужто в вашем Эстерштайне охотников-следопытов поопытнее не нашлось?

— Были у нас люди и постарше. Научный специалист имелся — по части львов весьма сведущий. Но тяжеловато пришлось, не всем оказалось суждено вернуться, — со вздохом намекнул Верн.

— Это как же, это да, наслышаны, — закивал торговец. — Что ж, парни, пусть с Эстерштайном мы не в большой дружбе, но тут случай особый. Присоединяйтесь. Оплату за охрану посчитаем взаимозачетом за найм наших проводников, но питание будет полноценное, тут без обмана. На ночную стражу порознь будете заступать, в смысле, вместе с нашими людьми. Вы хоть и львиные победители, но все ж дойчи.

— Имеем полное понимание. Мы люди дисциплинированные, обученные, — заверил Верн.

— Вот и хорошо. Нам главное — поспокойнее пройти, без подвигов, — наметил главную стратегическую задачу мудрый торговец.

Конечно, внимательно присматривали за попутчиками торговые феаки, особенно в первые дни. Фенрихи тоже оставались настороже, хотя виду и не подавали. Но ничего этакого не происходило. Двигался обоз без спешки, но и не медля, все здесь были людьми опытными, свое дело знали. Так что не случалось никаких подвигов, разве что Брек поцапался с чужим крупным ламом и метко оплевал наглеца.

Идти без подвигов оказалось даже интереснее. Обозные охранники и возницы знали много неизвестного про земли к северу и западу, и явно не считали эту информацию чересчур секретной. Вообще-то информация, которая наполовину из баек, вряд ли может считаться важными откровениями. Но если бывалый человек начинает «заливать» — это же заслушаться можно. Эстерштайнцы отвечали тем же: Фетте вдохновенно врал о столичных гаштетах и борделях с ксанами, его слушали, открыв рты, а когда Вольц демонстрировал приемы работы со штатным армейским щитом, тут уже и сами друзья удивлялись — столь сложно, виртуозно и замысловато выглядели обычные упражнения. Хитер был начальник штаба, не упускал случая поднять авторитет пехоты Ланцмахта.

Под утро Верн заступал на стражу, вместе с бойцами-феаками обходили похрапывающий, сонно пофыркивающий и поыгивающий обоз, особое внимание уделяя драгоценным фургонным лошадям.

— Раньше думали — в Эстерштайне сплошь безмозглые головорезы живут, которым лишь бы набежать да пограбить, — сказал молодой щербатый охранник, вглядываясь в неспешно светлеющие склоны. — А вы — ничего парни, хотя и любите приврать.

— Байки рассказывать, это же, считай, единственное развлечение на боевой службе, — напомнил известную истину Верн. — А так народ у нас, конечно, разный. Есть и полные психи, отрицать не буду.

— Где их нет-то? — вздохнули феаки.

В предутреннюю стражу попадали по большей части самые молодые. Но ведь правы: психов, недоумков и злодеев везде хватает. Беда, конечно, в том, что в Эстерштайне самые безумные психи верховную власть и держат. Но об этом беседовать с феаками было не совсем разумно. У фатерлянда и так весьма дурная репутация.

Отчего так получилось? Ведь Эстерштайн действительно самая прогрессивная, образованная и развитая территория мира. В здешних местах человек, умеющий читать и писать — редкость. В обозе таких всего трое. О больницах и водопроводе здесь вообще слышат впервые. Дикая дикость. А идти с этими людьми довольно приятно, ламы и лошади у них ухожены, из котла не обделяют. Да и в разговорах…

Верн полагал, что когда к нему вернутся командирские обязанности, придется нелегко. Отвык. Вести все дипломатические переговоры, присматривать за болтливым Фетте, придерживать порой излишне уставного начальника штаба.… Во всех разговорах идти по кромке правды и откровенной лжи. Ничего подобного — выдался прямо не поход, а отдых.

Но было грустно.

Глава 18

Все пути ведут в столицу

С обозом расстались уже в горах. Дальше товары напрямую поставлять было не принято — попасться эстерштайнским разведчикам и разом лишиться всего имущества и свободы желающих не имелось. Распрощались душевно — в довольно крупном поселке имелся трактир, пиво там было дрянное, но шнапс недурен. У рейдовиков еще оставались денежки, а тут полновесные дойч-марки были в ходу, и даже вполне уважаемы. Фетте обучал дружков-феаков бессмертной «И коль пробьет наш смертный час, судьба нам скажет — стоп!», к Вольцу клеились сразу две пухленькие подавальщицы, было весело.