— В общем, Херовато-сан, — подытожил Томимо, наконец выдохшись. — Я буду рад видеть вас в нашем отделении. Если вам что-нибудь понадобится — любая помощь, совет, консультация — обращайтесь ко мне лично. В любое время дня и ночи. Мой кабинет всегда для вас открыт!
Он откинулся на спинку кресла, и его взгляд стал маслянистым, как у кота, добравшегося до сметаны.
— Спасибо, профессор, — сказал я, поднимаясь. — Я это запомню.
— Что ж, добро пожаловать в команду, Херовато-сан, — он снова протянул мне руку. — Ваша ординаторская на этом же этаже. Располагайтесь.
Я кивнул, поклонился и вышел из кабинета, чувствуя себя так, будто только что искупался в бочке с патокой. Липко, сладко и до тошноты противно.
Я шел по коридору, пытаясь отмыться от этого ощущения. Я так задумался, что не заметил, как из-за угла вышла она.
Мы столкнулись. Не сильно, но достаточно, чтобы она отшатнулась, а папка с бумагами, которую она держала в руках, полетела на пол, рассыпав листы белоснежным веером.
— Простите, — вырвалось у меня одновременно с ее резким:
— Смотреть надо, куда…
Она подняла голову, и наши взгляды встретились.
Мей Теруми.
Она была в своем безупречном белом халате, волосы собраны в строгий пучок, а в глазах — холодный огонь. Узнавание промелькнуло на ее лице, сменившись удивлением, а затем — чем-то еще. Чем-то похожим на разочарование.
— А, — протянула Мей, и в ее голосе прозвучал лед. — Доктор-умелец. Покоритель канцелярских товаров. Какими судьбами?
Она присела и начала собирать разлетевшиеся листы. Я бросился ей помогать.
— Перевели сюда, — пробормотал я, подбирая какой-то график.
— Перевели? — Мей выпрямилась, но взгляд ее все также был холоден, а в глазах не было и тени удивления.— Как интересно. Я слышала, в нашей клинике очень строгий отбор.
Она взяла у меня из рук последние листы, даже не поблагодарив.
— А, впрочем, — ее губы скривились в презрительной усмешке, — я, кажется, догадываюсь, в чем секрет вашего успеха. Талант — это, конечно, хорошо. Но звонок от семьи Ямада, я полагаю, работает куда эффективнее.
Мей смотрела на меня в упор, и в ее взгляде не было и тени той игривости, что я видел в ту ночь. Только холодное, колючее презрение.
— Я думала, в вас есть что-то настоящее, Херовато-сан. Какая-то дикая, неправильная, но искра. А оказалось — просто очередной докторишка на коротком поводке у сильных мира сего. Жаль. Это так… банально.
Не дожидаясь ответа, она развернулась и пошла прочь по коридору, оставив меня стоять в одиночестве и с ощущением, будто мне влепили пощечину. И ее слова почему-то ранили. Хотя я и знал, что это неправда, и в другой раз мне было бы абсолютно плевать, что думают другие.
Я все же отмахнул эти мысли, усмехнулся и пошел искать ординаторскую. Дверь туда была приоткрыта. Я толкнул ее и вошел. Это была большая, светлая комната.. У одной стены стояли кровати, у другой — длинный стол, заваленный книгами, ноутбуками и пустыми чашками, и стулья. А еще разные шкафчики, тумбочки, полки.
В комнате было трое.
Первый, сидевший за столом у самого окна, был полностью погружен в книгу. Он был худощав, с тонкими чертами лица и в очках с толстыми линзами, которые делали его глаза огромными и серьезными. Он даже не поднял головы, когда я вошел.
Второй, сидевший за центральным столом, тут же вскочил, едва я переступил порог. Он был полной противоположностью первого. Низкий, с растрепанными волосами и добродушным, немного глуповатым выражением лица. Вскочив, он тут же зацепился ногой за стул, чуть не упал и с грохотом уронил на пол стопку историй болезни.
— Ой! Простите! Я сейчас! — залепетал он, бросаясь собирать разлетевшиеся листы.
Третий же, сидевший у стены, оторвался от своего планшета и смерил меня спокойным, дружелюбным взглядом. Обычный парень. Ничем не примечательный. Ни гений, ни раздолбай. Просто нормальный. Я сразу решил, что вот он – идеальный коллега.
— Добрый день, — наконец произнес я. — Я Акомуто Херовато. Новый ординатор.
— Привет, — сказал тот самый «нормальный», вставая. — Савамура Дайчи, третий год ординатуры, — и представился, протягивая руку.
— Очень приятно, — произнес я, отвечая на рукопожатие.
— А это, — Савамура кивнул на парня, который все еще ползал по полу, собирая бумаги, — это Нишиноя Рюноске, второй год. Он у нас главный специалист по созданию хаоса на ровном месте. Но парень он хороший.
Нишиноя наконец собрал все листы, поднялся, покраснев до корней волос, и неловко поклонился.
— Очень приятно! — выпалил он. — Для друзей, кстати, просто Рю.
— А тот, что с книгой, — Савамура понизил голос, — это Садахару Инуи, тоже второй год. Он у нас гений книжный. В основном общается цитатами из медицинских справочников.
Я бросил беглый взгляд на парня, а тот, к моему удивлению, уже вовсю смотрел на меня.
— Херовато Акомуто, — произнес Инуи, даже не вставая. Голос у него был ровным, безэмоциональным, словно он был роботом. — Ординатор первого года, переведенный из больницы города Кунитати. Верно?
Я лишь кивнул, хотя был немного удивлен его осведомленностью.
— Странно, — продолжил он, откладывая книгу и складывая руки на груди. — Я просмотрел рейтинги региональных больниц. Твоя, мягко говоря, не входит даже в первую сотню. Обычно оттуда к нам переводят только в одном случае — если пациент умирает, и его привозят на вскрытие. Должно быть, ты обладаешь каким-то исключительным талантом, раз для тебя сделали такое исключение.
Яд. Чистый, концентрированный яд, поданный под соусом вежливого любопытства. Я посмотрел ему прямо в глаза.
— Скорее, редким умением оказываться не в том месте и не в то время, — я усмехнулся
Инуи же даже бровью не повел.
— Не в том месте? — переспросил он. — Насколько я слышал, ты оказался как раз в том самом месте, где умирал очень важный человек.
Вот же прилип. Сейчас сам себе напридумывает сплетен и будет радоваться, так еще и распускать начнет. Я только избавился от клейма «бессмертного мастера с волшебными руками», и вот уже скоро буду известен как «золотой враченок», видимо.
— Ой, да ладно тебе, Инуи! — вмешался Савамура. — Чего ты к нему пристал?
И все-таки я не ошибся в этом парне.
— Не обращай внимания, — улыбнулся Савамура, указывая на свободный стол. — Располагайся и чувствуй себя как дома. Ведь для кардиоторакальных хирургов дом и ординаторская это почти одно и то же.
Я с благодарностью кивнул Савамуре и прошел к своему новому рабочему месту. Я бросил на стул свой рюкзак и сел, затем окинул взглядом своих новых соседей. Умник, Лопух и Нормальный. Прямо готовая заявка на ситком. «Трое в халатах, не считая скальпеля».
— Шкафчик вон тот свободный, — продолжил Савамура. — Пароль можешь поставить любой, главное, не какой-нибудь замудренный, как у Рю. Он его уже трижды забывал, и нам приходилось вызывать техника, который смотрел на нас с таким видом, что аж страшно.
Нишиноя, он же Рю, тут же густо покраснел.
— Я не забывал! Я просто… проверял систему безопасности! — выпалил он.
Я открыл шкафчик. Внутри пахло новым пластиком. Я вытащил из рюкзака свой скромный скарб: пару учебников да тетрадки с ручкой.
— Ого, — протянул Нишиноя, заглянув мне через плечо. — «Хирургия аорты» под редакцией самого Тэдзуки Осаму? Раритет!
— Подарок от одного старого профессора, — пробормотал я, и на душе стало тепло от воспоминания о Тайге. Странно, еще пару недель назад я бы с радостью обменял его на ящик того же сакэ, а теперь… теперь он казался почти родным.
— А это что? — Нишиноя с любопытством ткнул пальцем в глиняного кота, которого я поставил на угол стола.
— Оберег, — серьезно ответил я. — От злых духов.
О том, что еще он оберегает от всяких теть, я решил умолчать. Да и, если честно, пока не сильно помогал, судя по недавней встрече. Нишиноя на секунду задумался, а потом его лицо озарила восторженная улыбка.
