Незнакомец уже успел дойти до кровати. Он положил цветы на прикроватную тумбочку и замер, как будто размышляя, что ему делать дальше. Одеяло тем временем на моем постели размеренно поднималось и опускалось, создавая иллюзия того, что там все еще лежу я.
Постучав по подбородку, садовник кивнул каким-то своим мыслям и стал наклоняться над кроватью, протянув вперед руку. Ме-е-едлено так, чтобы не разбудить спящую меня. Я зажала ладонью рот, чтобы не рассмеяться раньше времени.
Нет, я, конечно, могла остановить нахала. Но если быть честными, я ведь не звала его в свои покои. Так пусть это будет ему уроком, как пробираться в комнатку беззащитной девушке без ее ведома.
‒ Ну, здравствуй, красавица, ‒ проворковал он. ‒ Покажи-ка мне свое личико…
Красавица завозилась и наконец-то с недовольным рыком явила-таки свою милую мордашку. А потом еще одну. И еще…
Повисла немая сцена. В которой красавица принюхивалась к нарушившему ее покой кавалеру. А кавалер стремительно бледнел, явно мечтая оказаться как можно дальше отсюда. Странно. И что ему не понравилось?
А церберу, в свою очередь, очень не понравилось то, что кто-то нарушил его блаженный покой. Поэтому все морды оскалили острые клыки, и комнату наполнил предостерегающий рык. А за ним и соразмерный вскрик. Какой-то совершенно не мужской.
Теперь уж точно можно было выходить.
Глава 21
Лика
‒ Стикс, азгары тебя задери, ‒ голос мужчины вновь стал соответствовать полу носителя. ‒ Ты что тут дел…
‒ Вообще-то, ‒ обратила я на себя внимание горе-садовника и сложила руки на груди. ‒ Он здесь на законных основаниях. Чего, должна заметить, нельзя сказать о вас!
Мужчина вздрогнул и повернул ко мне свое лицо. Мне было очень любопытно посмотреть на того, кто пробрался в мою комнату таким вероломным способом. Первым в глаза бросились, конечно же, усы. Кустистые, густые, закрывающие всю верхнюю губу. Потом нос. Массивный, с горбинкой. И только затем глаза. Чистые, голубые. Бездонные, как говорят. Чуть скрытые извечным аксессуаром всех садовников ‒ соломенной шляпой. И вот глаза то как раз совершенно не вязались с этим лицом. Их как будто вырезали с другой картинки и прицепили на первый попавшийся макет.
‒ Кто вы такой и что здесь делаете? ‒ отмерла я и, спохватившись, спросила. Конечно, я делала вид, что ничуть не напугана, но коленки немного подрагивали. Благо их закрывала ночная сорочка, и мне казалось, что я выгляжу вполне воинстве. В своем праве, по крайней мере.
‒ Я? ‒ мужчина удивился и, опустив глаза вниз на свою одежду, огляделся. Неужто ранний старческий склероз? Хотя вряд ли в это мире существовало такое понятие. А вот странных людей хоть отбавляй.
‒ Вы, ‒ не сдавалась я.
‒ Садовник?
Глаза незнакомца вновь встретились с моими.
‒ Это вы у меня сейчас спрашиваете?
Сюр. Полный. Тотальный. Неописуемый. Что ни день, то комедия или трагедия. Я не переставала удивляться.
‒ Нет, кхм... ‒ мужчина все же справился со стрессом и взял в себя в руки. ‒ Я заявляю. Я садовник!
Ему бы еще ножкой топнуть для полноты представления.
‒ И что же вы делаете в моей комнате? Что-то клумб я здесь не наблюдаю.
‒ Так это... Я... Цветы принес. Вот, ‒ схватив с тумбочки букетик, он протянул его вперед. Мол, берите. Это вам.
Но я, дама со стальными нервами, даже не дрогнула. Осталась стоять на месте. Хотя пальчики зачесались. А чего скрывать, я, как и любая другая девушка, любила цветы. Очень. Только вот сам даритель мне не нравился.
‒ Да вы что? ‒ я сощурила глаза. ‒ И что же, решили положить их мне прямо в кровать?
‒ Вы за кого меня принимаете?
Вау! А он еще и возмущается. Вот это наглость. Правильно говорят, что именно оно и является вторым счастьем.
‒ Действительно, за кого? ‒ я подняла глаза к потолку и картинно постучала указательным пальцем по подбородку. ‒ Может, за негодяя, который залез в комнату спящей девушки и решил воспользоваться ее беззащитным состоянием?
Лицо мужчины от моих слов вытянулось, а нижняя челюсть чуть приоткрылась. Казалось, садовник действительно шокирован моим заявлением.
‒ Все не так... Если вы решили, что я хочу опорочить честь невесты... кхм... принца Карла, то это неверное заключение. Уверяю вас!
Цветы ударили о мужскую грудь, и мне их стало жалко. Но сама ситуация дошла до крайней точки и начала безмерно раздражать. Разговор шел, а конкретики я никакой так и не получила.
‒ Знаете что? ‒ заявила я грозно, чтобы у этого персонажа с усами не возникло ощущения, что я шутки шучу. ‒ Или вы мне все сейчас объясняете, или я кричу что есть мочи, и сюда вбегает стража. И тогда вы лично будет отвечать перед принцем за то, что влезли в мое окно.
‒ Вряд ли принц… А вот советник, вполне, ‒ поправил меня садовник и тут же, спохватившись, стал меня отговаривать. Кажется, мои угрозы подействовали.
‒ Не стоит, миледи! ‒ мужчина активно затряс головой, и с нее чуть не слетела шляпа. Он даже сделал шаг вперед, отчего мне пришлось попятиться. Подпускать незнакомца ближе боялась. Вдруг зубы заговаривает?
Но мне на помощь пришел... Стикс. Видимо собаке надоели утренние разговоры, мешающие милым церберам спать, и потому он приподнял головы и стал рычать на причину шума.
Мужчина остановился. На долю секунды мне показалось, что на лице его мелькнуло негодование, но это выражение моментально сменилось на испуганное. Так что я все списала на бурную игру своего воображения.
‒ Стойте на месте, или мой защитник вас атакует!
Вряд ли, конечно, но припугнуть незнакомца стоило. На всякий случай.
‒ Стою, ‒ потряс он опять головой сокрушенно.
‒ Даю вам последний шанс объясниться. Иначе...
Мужчина не дал мне договорить, поспешно перебив:
‒ Меня к вам принц и прислал. Передать букет... Тихонько, пока вы спите. А я, болван, виноват в своем любопытстве. Не судите меня строго, миледи... Я одним глазком хотел посмотреть на лицо первой невесты. И все. Без дурных намерений... ‒ надо сказать, говорил он вполне искренне. Так мне, по крайней мере, казалось. ‒ Дурак! Что с меня взять? Отпустите с миром... Больше такого никогда не повторится.
И я, правда, была уже готова отпустить этого самодура, лишь бы балаган поскорее закончился. Да только садовник, вопреки моим просьбам, все же сделал еще один шаг в мою сторону, а Стикс такого не оценил. Пес подскочил на кровати и стал лаять на садовника. Да во все свои три морды. Шум поднялся такой, что пришлось зажать руками уши.
Теперь все априори не могло закончиться хорошо: в комнату ворвались стражники и схватили незаконного лазутчика. Без всяких выяснений, не вслушиваясь в то, что он им говорит, они вывели мужчину из моих покоев. Сразу же на смену охране пришли слуги. Привычным движением подхватили Стикса под лапы и вышли с ним в окно. Снова.
В комнате повисла гнетущая тишина. Балаган закончился.
А я... Так и стояла посреди комнаты с ощущением надвигающейся бури. Из ступора меня вывел бархатистый женский голос:
‒ Это же надо было додуматься лечь в постель с садовником, когда на кону ‒ принц. Кажется, вы совершили огромную глупость, леди Соли. Самую огромную в своей жизни.
Глава 22
Дамион
‒ Ты идиот, Карл! ‒ взревел я, стоило тюремным дверям закрыться за моей спиной. Благо на комнату всегда был наложен полог тишины, и стража не могла нас слышать. ‒ Ты зачем устроил весь этот цирк?
‒ Дами, не кричи, пожалуйста, ‒ принц, наконец стянул со своей головы соломенную шляпу и снял личину. Не самую качественную, надо сказать. Рукой махни, и она могла слететь еще в комнате невесты, к которой этот остолоп решил проникнуть.
‒ Я буду кричать столько, сколько потребуется. А если кто-то из невест и есть твоя погибель. Об этом ты, конечно же, не подумал?
Карл скривился и, опершись плечом о скользкую каменную кладку, потер виски.
