Под тяжестью взгляда девушка чуть сжалась, но, понятливо кивнув, вышла из покоев, оставив меня с мужчиной наедине.
‒ Ты наступаешь на одни и те же грабли, привлекая к себе лишнее внимание, ‒ рыкнул на меня Дамион, стоило Орнелле покинуть мою комнату. Он сразу перешел в атаку, а я сразу перестала им любоваться. Вспомнила, что красота ‒ не залог адекватности.
И вообще мне захотелось возмутиться. Если надо, я еще раз на них наступлю. Просто во имя протеста. Чтобы больше со мной подобным тоном не общались. Но в слух этого, конечно же, не сказала. Впечатлений за сегодняшнее утро я набрала, как корзинку с горкой ягод: добавь туда еще ругань с советником, и корзинка лопнет. Так себе аллегория, но голова моя и правда была готова взорваться. Как и возмущение.
Я не виновата, он сам пришел. Хотелось оправдаться фразой из советского фильма. Да толку.
‒ Это не я залезала в чужие окна!
Факт? Факт! Чем бить будете, советник?
А бить этому бесу было чем.
‒ А охранное заклинание на окна вас никто не учил ставить?
Ну вот, приехали. Я насупилась и, сложив руки на груди, отвернула голову к злополучному окну. И Дамион все понял без слов. Ругнулся и в миг очутился прямо передо мной.
Мое сердце из-за его близости предательски проделало унизительный акробатический трюк. Но я не подала вида. Не дождется!
‒ Из какого же ты захолустья вылезла, если самых простых вещей не знаешь?
‒ Из какого вылезла, там меня уже нет, ‒ буркнула в ответ и насупилась.
Я ждала, что Дамион продолжит читать мне нотации. Обвинит в порочном поведении. Разорвет договор. Но вместо этого мой живот запел печальные серенады. Довольно громкие и говорящие.
Советник окинул меня нечитаемым взглядом, тяжело вздохнул и устало произнес:
‒ Иди на завтрак. А я пока поставлю охранки. Теперь окно сможешь открыть только ты. И если я застану тебя в комнате с мужчиной... ‒ Дамион запнулся и решил перефразировать. ‒ Если кто-то застанет тебя в постели с мужчиной, и это будет не принц, то наш договор разрывается. А это значит...
‒ Тюрьма, ‒ закончила я тихо. ‒ Спасибо, что напомнил.
После этих слов я ушла в гардеробную. Нет, не так. Я сбежала в гардеробную. А когда вышла, мужчины в комнате уже не было.
Глава 24
Лика
Завтрак проходил в привычной атмосфере. Гнетущей и напряженной. Девушки переглядывались, недовольно щурили глаза, кто-то морщил носик, кто-то елозил вилкой по тарелке, без особого аппетита. Я же ела.
‒ Вот и правильно, ‒ похвалила меня сидевшая рядом Агата. Она так же, как и я, не собиралась отказывать себе в удовольствии, даже находясь в обществе не самых приятных особ. ‒ Нечего портить фигуру голодовками. До добра это точно не доведет.
Да, в нашем змеином клубке появились новенькие. Но и к ним у меня были вопросики.
Ева ан Готье, например, не сразу приступила к приему пищи. Сперва она прижала указательный палец ко лбу и закрыла глаза. Посидела так пару минут и только после этого позволила замершему возле нее слуге наполнить пустую тарелку.
‒ Анжи, не стоит так пялиться на тех, кто молится, ‒ Агата вновь привлекла мое внимание. И я даже немного смутилась.
‒ Я не знала…
Леди Грин вопросительно изогнула брови, а я тяжело вздохнула. Точно так же, как это недавно сделал Дамион. Сокрушенно. Как от безысходности. Ну что я могла поделать со своей попаданческой безграмотностью?
‒ Ты странная, ‒ девушка мотнула головой, а потом открыто мне улыбнулась. ‒ Мне такие нравятся.
Я улыбнулась в ответ с благодарностью за то, что девушка не стала ничего уточнять. Надо признаться, что Агата мне тоже нравилась. Она ничего из себя не строила. И была вполне обычной, приземленной.
‒ О чем шушукаетесь? ‒ ворвался в наш тихий диалог незнакомый писклявый голос.
Я подняла глаза и встретилась с ярким пронзительным взглядом одной из новоприбывших невест. Блондинка с пепельными волосами выглядела очень эффектно в своем алом платье и тиарой на голове. Для завтрака наряд не подходил. Однако ей, несмотря на все правила хорошего тона, он шел.
Виктория Бланш, припомнила я имя. Ну, прямо как королева, ей-богу. Держалась она именно так. Уж кто-кто, а эта девушка прибыла во дворец по назначению. А взгляд ее упрямых глаз закономерно говорил о категоричности и высоком мнении о себе.
‒ Да-да, нам всем было бы интересно послушать! ‒ влезла в разговор Дженис.
И снова внимание всех было направлено на нас с Агатой. Как будто мне было мало сегодняшнего утра. Благо, по лицам девушек я поняла, что никто из них не в курсе случившегося. Будь иначе, никто бы молчать не стал. Устранить конкурентку ‒ вот что важнее всего.
‒ А какое вам дело? ‒ леди Грин поднесла к губам бокал с гранатовым соком, отпила его и, вернув на стол, сложила руки на груди.
‒ А может, вы сговор готовите? ‒ вечно недовольная Дженис прожигала нас своим взглядом. Не хватало только искр, летящих в нашу сторону.
‒ Вот именно, ‒ поддержала ее Виктория. Птички окончательно спелись. И мне хотелось удариться лбом об стол, потому что такой тандем не сулил ничего хорошего. ‒ Затеваете гадость. Если хотите разговаривать, говорите громко и четко.
‒ Просто потому, что тебе этого хочется? ‒ не выдержала я. Выскочки мне не нравились никогда. Да и молчать в тряпочку я больше не собиралась. Да, Дамион просил меня не выделяться, однако все изначально пошло не по плану. И молчать в таком случае было не лучшим вариантом.
Один раз прогнешься, и от тебя никогда не отстанут.
‒ Потому что того требуют приличия, леди Соли. А вы…
Сбоку послышался звон стекла, и мы все обернулись на источник шума. Пенелопа Хилл сидела с широко распахнутыми глазами и смотрела на свою руку, по которой стекала тоненькая струйка крови. Рядом с рукой лежал треснувший бокал.
Все тут же позабыли про разговор, и в малой столовой начался сущий хаос. Некоторые невесты окаменели и побледнели. Барбара, хватаясь за горло, начала заваливаться в сторону, где ее нехотя подловила Дженис. Ева стала тыкать себя пальцем в лоб и шевелить губами в безмолвной молитве.
Но пик пришелся на тот момент, когда Зара, еще одна новенькая, всхлипнув, стала горько плакать и кричать:
‒ Уберите! Уберите кровь! Не могу-у-у-у на нее смотреть!
Я же, не обращая внимание на творящийся вокруг бедлам, встала со стула и подошла к поранившейся девушке. Взяв ее ладонь, я аккуратно взглянула на рану, оценивая масштабы бедствия. И, осознав, что девушке ничего не грозит, обвернула кисть Пенелопы чистой тканевой салфеткой.
‒ Держи крепко и кровь остановится сама.
Онемевшая девушка едва заметно кивнула, прижав к груди руку. И в этот момент в столовую вбежала Орнелла вместе со слугами.
‒ Что здесь происходит? ‒ грозным тоном спросила она, окинув комнату гневным взглядом.
‒ Это все она! ‒ пальчик Виктории указал в нашу сторону, и распорядительница посмотрела сначала на леди Хилл, а потом уже на меня.
Надо было видеть ее лицо.
И снова здравствуйте, как говорится.
Глава 25
Лика
‒ Леди Соли, что вы сделали с леди Хилл?
Ну конечно, других вариантов, кроме как обвинить меня в голове Орнеллы не возникло. Что-то мне подсказывало, что с этих пор я находилась под пристальным вниманием этой дамочки. Не знаю, что именно сказал ей Дамион, чтобы прикрыть мою многострадальную спину, но девушке это явно не понравилось. Точнее, ей не понравился тот факт, что выходка с садовником обошла меня стороной. Не было разбирательств, и принц не решал судьбу своей падшей невесты.
Что не сулило мне ничего хорошего со стороны распорядительницы. Я уже заведомо была виновна во всех прегрешениях, даже если лично в них не участвовала. Вот и сейчас со стороны казалось, что именно я навредила Пенелопе, этой хрупкой низенькой девушке, дрожавшей как осиновый лист под грозным взглядом фифы.
