Вы (влюбитесь) пожалеете, господин Хантли! (СИ) - Ильинская Екатерина

Саюши подняла голову, посмотрела на меня печальными глазами голодного котика, и я сразу растаяла. Тело её вибрировало, словно она и была котиком. Мурлыкающим котиком, который пришёл успокоить хозяйку. Рука сама потянулась погладить белый мех.

— Ш-ш-ш-с-с-с, — прошипела змея, раскачивая головой из стороны в сторону, и я замерла с протянутой рукой. — Ш-ш-ш-с-с-с, — продолжила Саюши, глядя мне за спину.

Я тоже обернулась. За время выяснения проблем змеи, накал страстей в коридоре неожиданно спал, хотя я могла поклясться, что всё шло чуть ли не к драке. Однако сейчас ожидающие вполне мирно переговаривались, а кто-то даже улыбался и шутил. Дама в сером краснела от комплиментов грозного мужчины, ещё недавно возмущающегося тем, что инспектор специально бойкотирует свою работу. Даже на вожделенный щелчок замка все отреагировали как-то вяло, и никто не возразил, когда в кабинет вошёл непримечательный робкий парнишка, который в иной ситуации никогда не решился бы на подобное действие.

— Это ты? — Я вопросительно посмотрела на Саюши, вспоминая слова сероглазой феи из конторы по ремонту карет: коббарры умели располагать посетителей храмов к откровенности и настраивать на миролюбие. Это и произошло? — Не надо больше так делать. Это… — я замялась.

Нечестно? Но почему? Разве было бы лучше, если бы тут вспыхнула драка? Точно нет. То, что очерёдность сдвинулась? Так никто же не возражает. Может, как раз в спокойной обстановке больше людей получит вожделенную подпись. Вроде бы со всех сторон были одни плюсы, но что-то мне в этом всё равно не нравилось.

— В общем, больше так не делай, — не стала объяснять своё решение я. Саюши посмотрела укоризненно, а следом вопросительно на очередь, намекая, что там снова все передерутся, стоит ей прекратить вибрировать. — Ладно, только сейчас. А потом не делай. — Я недовольно поджала губы, ругая себя, что иду на уступки змеище. Но другого выхода, действительно, не было. — Я тебя сейчас закрою и попробую пройти следующей. Не высовывайся.

Коббарра понимающе засвистела и положила голову, позволяя закрыть крышку. Бедная, она, наверное, совсем там замучилась. Ни развернуться, ни свернуться нормально. Стоп! Я что, жалею змею? Не-не-не. Никакой жалости, никакой привязанности. Разберусь сегодня с делами, а завтра отнесу её в любой местный храм. Там ей наверняка будет хорошо. А я вообще змей боюсь.

Я подняла ящик и подошла к двери. На вопросительные взгляды собравшихся ответила, что мне очень надо, и что у меня назначено. Посетители единодушно пропустили меня вперёд. Один мужчина пожелал удачи, а дама в сером напомнила, что документы лучше подготовить заранее, а не в кабинете, лихорадочно вытаскивая их из сумки. Потом она даже помогла сложить нужные бумажки в правильном порядке.

Вот это мощь, конечно. На подобное я совершенно не рассчитывала. Даже стало совестно, что я сейчас уйду, и все вернутся к склокам. Впрочем, долго думать мне не дали — парнишка вышел из кабинета, и я зашла следующей.

— Присаживайтесь. — Усталый инспектор показал мне на кривоватый стул. Его рабочий день только начался, но выглядел он, как будто не ложился. Даже густые усы грустно повисли. А козырёк на форменном кепи только подчёркивал тени под глазами. Похоже, работать одному ему тоже не нравилось.

Я осмотрелась, пытаясь придумать, куда деть ящик, но подходящего места не нашла — не ставить же его без разрешения на чужой стол. Пришлось опустить на пол, и подпихнуть немного в сторону инспектора, освобождая место для ног. К счастью, стол был широкий, и мой ящик никого из нас не стеснил.

— Я записана на сегодня на час по поводу открытия гадального салона. Вот все документы. — Я протянула бумаги. На ратуше пробило час дня.

— И вы даже попали в этот кабинет вовремя? Как вам это удалось? Неужели предсказали? — Мужчина удивлённо глянул на меня.

— Нет… Да…

Да, дирх! Я мысленно выругалась. Ничего я, конечно, не предсказывала и не хотела врать. Но и правду говорить было чревато. Оставалось только напустить побольше тумана.

— Благословение Ошура со мной, — кокетливо улыбнулась, надеясь, что расспросы не продолжатся. К счастью, инспектор вернулся к документам, потеряв интерес ко мне.

— Вам надо получить подпись на этом бланке у мэра. Третий этаж, кабинет не пропустите.

— У мэра? Но… Разве не хватит вашей? Нотариус, оформлявший дело о наследстве, писал, что для смены собственника бизнеса достаточно только одной подписи. А у Таты Мадини всё было официально зарегистрировано.

— Думаю, мэр заинтересован в личном знакомстве с новой гадалкой, поэтому отдал такие распоряжения. В обычном порядке его подпись не требуется. Будете спорить?

Инспектор поднял обречённый взгляд, и мне стало отчаянно его жаль. Нет, спорить я не собиралась. Забрала бланк, встала и пошла на выход.

— После получения подписи заходите без очереди, — добавил мужчина. — И позовите следующего.

Так я и сделала. Что ж, пока мэр подписывает бланк и знакомиться со мной, Саюши поможет просителям и инспектору найти общий язык и быстро разобраться с документами. Надеюсь, она не обидится, что я оставила её в кабинете.

Долго находиться в разлуке со змеёй мне не пришлось, и честно сказать, я была этому очень рада — она буквально меня спасла.

Нет, началась наша с мэром встреча весьма неплохо. Я представилась его секретарше, и меня тут же пригласили внутрь.

За большим полированным столом вишнёвого дерева, на котором в хаотичном порядке были расставлены помпезные чернильницы, прессы, печати, стопки бумаг и лежали перья: обычные, бесчернильные и самописцы, сидел лысый мужчина лет сорока. Толстый и неповоротливый, он всё же привстал и представился.

— Гудис Панс. Очень лад видеть вас в нашем голоде.

Я замешкалась и смутилась. Было неожиданно, что мэр Рейвенхилла картавит. А ещё неловко за испытанную секундную неприязнь, ведь мужчина был не виноват в этом своём дефекте.

— Амелия Ковальд. — Я даже сделала подобие реверанса, хотя сама не поняла зачем — мы же не на балу танцуем, а обсуждаем в мэрии рабочие вопросы. От этого я почувствовала себя ещё более скованно.

— Плисаживайтесь, не стойте. Нам есть о чём поговолить. — В улыбке мэра проскользнуло что-то змеиное. Такое классическое: холодное и с подлецой. Совсем не то, что ощущалось от Саюши.

— Мне нужна подпись для открытия гадального салона, — перешла я к делу и положила бланк на стол перед мэром.

— Да-да-да, — радостно просиял он. — Но, позвольте, ласскажите сначала о себе. Как вы устлоились, всё ли в полядке?

— Всё замечательно. — Расспросы настораживали. С чего бы мэру интересоваться жизнью гадалки, приехавшей из провинции?

— Знаете, я был очень длужен с Татой, — начал мэр. — Мы часто помогали длуг длугу, оказывали услуги. Если вы понимаете, о чём я. — Он поиграл бровями. — И смелть Таты меня очень оголчила.

— Соболезную вашей утрате. Да проводит душу Таты в загробный мир Пресветлая Лейна, да не придут по её душу проклятые дирхи, — пробормотала я ритуальную фразу.

Может, поэтому меня господин Панс к себе пригласил? Поговорить о Тате? Кто бы мог подумать, что он дружил с гадалкой.

— Не понимаете, — почему-то решил господин Панс. — Она оказывала мне услуги… — И снова сделал бровями вверх-вниз. Я недоумённо посмотрела на эту пантомиму.

— Гадала? — решила всё же уточнить я, хотя какие ещё услуги могла оказывать гадалка. Но мэра почему-то перекосило.

— Как тяжело с вами, с молодыми. Я в эти ваши пледсказания вообще не особо велю!

— А… Какие тогда услуги вам оказывала гадалка? — осторожно уточнила я. В голову закралась мысль о том, что это могли быть интимные услуги, но Тате было больше восьмидесяти. И представить, что нестарый ещё мэр мог положить на неё глаз, было попросту смешно. Нет, речь шла вовсе не об этом.

— Денежные, конечно! — рявкнул мэр, разозлённый моей недогадливостью.

— Она давала вам в долг? — Размер моих глаз, наверное, можно было сравнить с блюдцами в кофейне Ники. Сколько ж зарабатывала Тата, что у неё мэр в долг брал. А по обстановке в доме и не скажешь, что она жила в достатке.