А сейчас королевская регалия пропала. Все члены рода предприняли попытку воззвать к свитку и призвать его появление. Но он и не думал показываться на месте. Тогда вспомнили, что есть у него пунктик на чистоте помыслов. К тому же об этом он и сам намекал в последний раз. А у кого в наше время они чистые? В королевстве творится демон знает что, трон шатается, претенденты ждут, когда он рухнет, и кто-то из них займет теплое местечко. Нет, кандидатуру Филиппа, с одной стороны, никто не оспаривает, но с другой – ему свиток тоже не отозвался, значит, не счел достойным. В общем, рассчитывать на поддержку рода не приходилось. СБ и Филипп следили за каждым кандидатом на престол, рассчитывая, что рано или поздно что-то всплывет о своенравном артефакте. Но тишина.
Тогда и было решено женить принца. Задача перед ним стояла невыполнимая – найти подходящую кандидатуру – знатную, именитую, достойную занять место подле Филиппа, и чтобы она была без корыстных умыслов. И объявить ее невестой.
Филиппу эта идея претила, но время поджимало. Если поначалу хотели активировать свиток раньше, чтобы выявить нелояльных и предателей, то теперь подходил срок подтверждения клятв королевской семьей, а регалия все не находилась.
Главными подозреваемыми в пропаже регалии стали шаманы из южных степей – они умели вызывать и общаться с духами. В ведомстве отца Тристиана предположили, что, возможно, шаманы умыкнули сущность из свитка, и тот рассыпался прахом. Но и остальные тоже были бы рады ослабить Гиалор междоусобицами. Шпионов заслали – видимо-невидимо ко всем соседям, даже северным, хотя с ними отношения нормальные были. Так, на всякий случай. И опять тишина.
Вот отбор Филиппа и стал последней надеждой. Рассуждали, мол, объявит кого-нибудь невестой, вроде как уже и не чужая, родня почти что. Позовет невинная дева свиток, он и отзовется. А если не появится, то уж появление нового члена рода точно не пропустит. Опять же, в летописях нашли, что на семейственности у свитка тоже «пунктик», очень он молодоженам благоволил. Были у него, помимо умения клятвами всех связывать, и другие функции, скажем так, обучающие. Знаний в нем хранилось немерено, что не спроси – на все ответ есть и подробная инструкция. И вот вроде – бери да спрашивай, да только с характером реликвия оказалась, абы кому на вопросы не отвечала. А вот молодых уму разуму учить любила.
В итоге был устроен королевский отбор, претендентки съехались отовсюду, и из Гиалора, и из других королевств и княжеств пожаловали. Филипп даже среди принцесс и наследниц хорошей партией считался – магически одарен, молод, красив, умен, за такого и побороться стоило. Ну и боролись, уж как могли. А он, памятуя о предпочтениях регалии, выбрал тихую скромную девушку, она по донесениям служанок (большинство из них следили и доносили на временных «хозяек») не была замечена в интригах и пакостях, только в библиотеку все бегала. Но ее кандидатура чем-то сразу не устроила ни родителей, ни друга. Но Филипп не привык менять своих решений, поэтому торжественно перед всеми объявил ее победительницей отбора. Осталась сущая безделица – сделать так, чтобы избранница призвала свиток. Загвоздка была в том, что Филипп не рассматривал девушку в качестве спутницы жизни и не доверял ей. Поэтому о том, что дворец наводнили предатели, в Канцелярии разброд и шатание, а монарх не может принести клятву и вывести всех на чистую воду, потому что королевская регалия пропала, сообщать своей «невесте» не собирался.
Зато он честно старался быть с избранницей милым, учтивым, галантным; перед двором и родителями изображал страстно влюбленного, только Трис знал, что женитьба в планы Высочества не входит. Но даже другу Филипп не спешил говорить, что собирается использовать свою избранницу «втемную» и еще сто раз надо подумать, передавать ли свиток в руки тира Фротуса или его Величества или пришло время сменить правителя.
Филипп надеялся, что если Леврония искренне захочет найти свиток с клятвой, то он отзовется ей, и попросил помочь, якобы с докладом. Они перебрали все свитки в библиотеке, но регалии не нашлось.
Его Высочество и так был недоволен, а Леврония еще и начала расспрашивать про Тристиана. Филиппа это злило, он не хотел, чтобы девушка общалась с ним. Нет, это не было ревностью, но выходки друга раздражали. Вспомнился и Максимилиан тир Грифин, – он тоже вел себя с его избранницей так, как будто имел на нее какие-то права.
В итоге Филипп запер девчонку в покоях и успокоился. «Нельзя, чтобы ей кто-то задурил голову, – убеждал он себя, – у нее должны быть чистые помыслы».
Второй момент, что вызывал недовольство его Высочества, – он понятия не имел, что делать с девчонкой после того, как она найдет свиток. Жениться он не хотел, а вот познакомиться поближе был не прочь. Не зная, как вести себя, он то принимался флиртовать, то отстранялся, то был уверен, что отошлет ее сразу же, как найдется искомое, то представлял себе их первую ночь. Но стоило ему все-таки решить, что он не будет торопиться с помолвкой и возможно даже отправит Леврония в Академию, как она сама попросила об этом. И он тут же передумал. Все-таки нравы в ГАМБИТ довольно вольные, и Филиппу не хотелось, чтобы Рони оказалась там, будучи свободной от обязательств. Отдавать ее внимание кому-то еще он категорически не хотел.
Но девушка, казалось, задалась целью испытывать его терпение – не прошло и дня, как он снова застал ее в кабинете друга в его объятиях.
Глава 17. Экскурсия
Лера
- Ваше Высочество… Филипп, позвольте, я все объясню! – я прижала руки к груди в молящем жесте.
Вид у принца был хмурый, а глаза напоминали небо перед грозой, и то, что она вот-вот грянет, я не сомневалась. Но выбора у меня не было – часики тикают, а у меня ни одна задача не выполнена. Без иголки, не зная, что в свитке Луизы, я его не найду, так что остается явка с повинной.
- Я уже говорила, что после отравления не помню почти ничего из того, что было на отборе, – начала издалека. Про то, что я про жизнь Левронии вообще ничего не знаю, говорить не стала. – Но у меня есть младший брат, Александер, и он мне очень дорог. Ему всего семь, но Луиза, моя мачеха, грозится отдать его в военный Корпус. Он – все, что у меня есть, если его заберут, то я не смогу больше видеть его. Она сказала, что если я не хочу этого, то должна отыскать какой-то свиток, принадлежащий королевской семье.
Если до этого меня слушали снисходительно, мол, давай, проси уже чего-нибудь, то на последней фразе мужчины снова едва уловимо изменились – напряжение повисло в воздухе занесенным клинком.
«Вдох на три счета, выдох на пять, это всего лишь роль», – сказала себе и продолжила:
- Луиза не сказала, что в нем, но дала иглу, которая должна притянуть меня к этому свитку. Я понимаю, как все это выглядит со стороны, и не думаю, что вообще смогу найти эту вещь, но ради брата я должна хотя бы сделать вид, что ищу. Поэтому и пришла сюда за иголкой.
Мне осталось только опустить покаянно голову и ждать, что решат мужчины. Пауза затягивалась, они оба молчали и сверлили меня взглядами.
- Как и где вы собирались искать свиток? – наконец, разорвал молчание принц.
Его друг прошел и сел за стол.
- Не знаю. Просто ходить по дворцу. Я не представляю, как должна определить, что иголка меня куда-то тянет и как вообще все это работает.
- Трис? – спросил принц, и его друг пододвинул к себе какую-то папку на столе и открыл ее.
- Про эту вещицу речь? – спросил он, доставая из папки мою иголочку.
Черт! Она все время была под носом, мне буквально не хватило минуты.
-Угу, – кивнула.
Трис демонстративно положил ее на край стола и кивнул:
- Вот она, берите.
Так просто? Не-не-не, тут явно какой-то подвох! Я забеспокоилась и брать штучку не стала.
- Что мне с ней делать? – спросила.
А что, я почти блондинка. В душе так точно.
- Берите и пойдемте, проведем для вас экскурсию по дворцу, вы же получается, тут ничего не помните? – любезно предложил Тристиан.
