Мой Неидеальный прынц (СИ) - Тудаль Наталья

— Марина, — снова прошептал он, уже сознательно, пробуя это имя на вкус. — Так тебя зовут?

— Да, — прошептала я, чувствуя, как что-то щемяще-нежное сжимает мне горло.

— Красиво, — он поцеловал меня в макушку. — Но Мэриэм тоже останется. Это ты здесь. Та, что с муравьями и свиньями.

Он перевернулся на бок, увлекая меня за собой, и прижал к своей груди. Я прислушивалась к стуку его сердца, чувствуя, как наконец-то исчезает последняя стена между нами. Не было больше секретов. Не было лжи. Было только это — тепло его тела, доверие в его прикосновениях и тишина, полная новых обещаний.

***

Утро застало нас в его постели, переплетенных так, что было не понять, где заканчивается он и начинаюсь я. Первые лучи солнца пробивались сквозь щели в ставнях, рисуя золотые полосы на его спящем лице. Он спал с рукой, переброшенной через меня, как будто боялся, что я исчезну, если он меня отпустит.

Я лежала и смотрела на него. На его расслабленное, вдруг помолодевшее лицо. На шрамы на его плече и груди. Он знал. Он знал самое страшное, и он все еще был здесь. Держал меня.

Он открыл глаза. Не сразу, медленно. И посмотрел на меня. Не с удивлением, не с гневом. С глубоким, спокойным пониманием и той самой новой нежностью, от которой перехватывало дыхание.

— Итак, — произнес он хриплым от сна голосом. — Марина. С чего бы ты хотела начать? С объяснения про «беременность»? Или сразу перейти к тому, откуда ты на самом деле и что такое «планета»?

Я улыбнулась, прижимаясь к его груди.

— Может, начнем с завтрака? А там посмотрим, хватит ли у тебя нервов на всю историю.

Он рассмеялся, и смех его вибрировал у меня под щекой.

— Думаю, после вчерашней ночи мои нервы выдержат что угодно. Даже твоих муравьев-бухгалтеров.

В дверь постучали. Настойчиво. Итану ничего не оставалось, как крикнуть «Войдите!», не выпуская меня из объятий.

В дверь просунулся испуганный вид Орика.

— Льер, льера… простите за беспокойство, но… герцог со свитой уезжают. И… — он запинаясь, — похоже, они забрали с собой графа Фалька против его воли. Сэр Гавейн сопроводил его в карету под… э-э-э… конвоем.

Итан сел на кровати, его лицо мгновенно стало серьезным и собранным.

— Что случилось, Орик?

— Не знаю точно, льер. Но герцог выглядел… сердитым. Очень. А граф Фальк — испуганным. Они что-то говорили о «долге перед империей» и «слишком длинном языке».

Итан и я переглянулись. Загадочный отъезд Фалька сулил новые проблемы. Но сейчас, в этой комнате, под теплым одеялом и с его рукой на моей талии, любые проблемы казались решаемыми.

Главная тайна была раскрыта. Самая страшная битва — проиграна и выиграна одновременно. А значит, мы могли справиться с чем угодно. Даже с длинным языком какого-то столичного щеголя.

Глава 32

Итан сорвался с постели с такой скоростью, что простыни взметнулись позади него. За секунду он превратился из расслабленного, утреннего любовника в собранного, опасного льера. Я, прикрываясь одеялом, с восхищением наблюдала за этой метаморфозой.

— Под «конвоем» ты имеешь в виду, что Гавейн приставил к нему меч к горлу? — уточнил Итан, натягивая штаны.

— О, нет, льер! — всплеснул руками Орик, краснея и стараясь смотреть в стену, а не на меня. — Все было… цивилизованно. Сэр Гавейн просто взял его под локоть так… твердо. И два стражника герцога встали по бокам. Но граф был бледен как полотно. И не шутил. Совсем.

Итан хмыкнул.

— Значит, Фальк наконец-то дождался. Я удивляюсь, как его язык до сих пор не накликал на него беду. — Он повернулся ко мне, и его взгляд смягчился. — Мне нужно разобраться в этом. Ты… не исчезнешь?

В его голосе прозвучала едва уловимая тревога. После ночи, проведенной вместе, после того как стены между нами рухнули, мы оба понимали, насколько все стало хрупким и новым.

— Я никуда не денусь, — пообещала я. — Разве что на кухню. Голодна как волчица после… ну, после всего.

Уголки его губ дрогнули в улыбке. Он наклонился, быстрым движением поцеловал меня в губы — уже по-новому, уверенно и привычно — и вышел за Ориком, прихватив на ходу тунику.

Я осталась одна в его постели, в его комнате, в его мире, который теперь стал и моим. Запах его на подушке, отпечаток его тела на простыне… Все это было таким реальным и таким пугающим. Я больше не могла прятаться за сарказмом и ложью. Он видел меня. Настоящую. И, кажется, ему это нравилось.

Собравшись с духом (и найдя свое измятой платье на полу), я выбралась из его покоев и почти бегом пустилась по коридору в свои комнаты. Мне нужно было привести себя в порядок и осмыслить произошедшее.

По дороге я столкнулась с Кристиной. Увидев меня в помятом платье, с растрепанными волосами и, должно быть, сияющим лицом, она замерла с подносом в руках, и на ее лице расцвела такая ухмылка, что любая «крыска» позавидовала бы.

— Льера! — прошептала она, многозначительно подмигивая. — Я вижу, ночь прошла… продуктивно?

— Заткнись и помоги мне зашнуроваться, — фыркнула я, но не смогла сдержать улыбки. — А потом расскажешь, что еще тут за столичный скандал случился.

Пока Кристина с упоением делилась последними сплетнями (оказывается, Фалька «арестовали» прямо в постели, куда он пригласил одну из горничных Амалии), я пыталась собрать мысли в кучу. Отъезд Фалька под конвоем был плохим знаком. Герцог Людвиг не стал бы так поступать с простым сплетником. Значит, граф знал что-то. Что-то важное. Или сказал лишнее.

Приведя себя в относительный порядок, я отправилась в главный зал — центр информации замка.

Там царило оживление. Слуги перешептывались, перетирая уже и так сияющие поверхности. Льера Брошка, уже одетая с иголочки, с лицом полным мрачного торжества, диктовала Орику список «неотложных мер» теперь, когда «непрошеные гости наконец-то покинули нас».

Увидев меня, она прервалась и уставилась на меня с таким пристальным вниманием, что мне стало не по себе. Ее взгляд скользнул по моей шее, на которой, я подозревала, красовались следы от щетины Итана, и ее тонкие губы дрогнули в подобии улыбки.

— А, вот и наша героиня, — провозгласила она. — Наконец-то вспомнила о своих обязанностях. Герцог уехал. Забрал свою глупую дочь и того щеголя. Надеюсь, навсегда.

— Что случилось с графом Фальком? — спросила я, опускаясь на скамью рядом с ней.

— С ним случилось то, что рано или поздно случается со всеми, кто слишком много говорит, — отрезала свекровь. — Герцог узнал, что тот вел двойную игру. Передавал сведения о нашем замке не только ему, но и… другим влиятельным лицам в столице. Собирался устроить аукцион на лояльность Итана.

Я вспомнила постоянные вопросы Фалька, его любопытство, его попытки поймать меня на слове. Он был не просто праздным сплетником. Он был шпионом. И, видимо, не очень осторожным.

— И как герцог узнал? — поинтересовалась я.

— Твой муж, — с странной гордостью в голосе сказала льера Брошка. — Он давно что-то подозревал. Подложил ему «утку» накануне — ложные сведения о наших якобы планах насчет налогов. Фальк тут же побежал списываться со своим голубем. Гавейн перехватил послание. Доказательства были налицо.

Вот оно что. Пока я разбиралась с Амалией, Итан вел свою собственную, тихую войну. И выиграл ее.

В этот момент в зал вошел он сам. Он уже был в доспехах — не парадных, а походных, с начищенными до блеска, но все же видавшими виды пластинами. Его лицо было суровым.

— Льера Брошка, Мэриэм, — кивнул он нам. — Герцог уехал. Инцидент исчерпан. Но ненадолго.

— Куда ты собрался? — насторожилась я, с тревогой глядя на его экипировку.

— На границу, — ответил он коротко. — Сведения, которые пытался увести Фальк, были о передвижениях моих войск. Значит, кто-то готовится к провокации. Мне нужно лично все проверить. — Он подошел ко мне и, не смущаясь присутствия матери и прислуги, положил руку мне на плечо. — Я ненадолго. Неделя. Не больше.