— Хорошо, нянюшка, — засмеялась я. — Всё будет чинно и благородно.
* * *
Из кофейни выходила на ватных ногах. Казалось, что храбрость покинула меня вместе с последними силами. Медленно прошлась по улицам, останавливаясь у красочных витрин и стоек с объявлениями, но звуки музыки и веселья неумолимо приближались, как и наша встреча.
Винсент уже был у входа. На том самом месте, о котором писал в письме. В дорожной куртке и сапогах по колено он казался ещё более высоким и широкоплечим. Его взгляд блуждал по толпе, пока не встретился с моим, и время замерло. Где-то далеко остался праздничный шум, смазались очертания людей, вывесок и аттракционов, превратившись в цветастый калейдоскоп. В мире остались только мы, и по выражению лица Винсента я видела, что он чувствует то же самое. Его глаза горели восхищением и обещали… сколько всего они обещали, о Лейна! Шаг за шагом мы становились всё ближе, а потом моей ледяной ладони коснулось тепло его рук.
— Эта невероятно красивая девушка уделит простому пекарю каплю своего драгоценного времени этим вечером? — улыбнулся Винсент, а у меня сердце замерло от звука его голоса, как и в самый первый раз.
— Возможно, — поддержала я игру, не разрывая зрительного контакта. — Если господин пекарь соизволит вести себя достойно, — подумала и добавила, — и не будет печь больше дирховы диетические хлебцы.
Глаза Винсента удивлённо расширились, а потом он прикинул что-то в уме и уточнил:
— Кристина Мейн приходила?
Я кивнула, а Винсент запрокинул голову назад и открыто рассмеялся.
— Сахарок, как же я скучал! — он сжал мою руку и подмигнул. — Клянусь, что уберу этот продукт раздора из ассортимента, буду вести себя достойно и всё такое, а теперь пойдём, а то пропустим самое веселье!
Я закусила губу, сдерживая рвущийся наружу счастливый смех, и позволила Винсенту увлечь меня в гущу событий.
Глава 17
У медали две стороны
— Керельские травы! Керельские травы! — дородная женщина в пожелтевшем переднике призывно протянула ко мне руку с душистым пучком. — Возьми, дорогуша, чай с ними заваривать будешь, жизнь супружеская новыми красками заиграет! Ай, да что я, там и детки пойдут, крепкие, здоровые!
Я густо покраснела и поспешила отойти от торговки, громогласно выкрикивавшей столь откровенные намёки. Глядя на мои пунцовые щёки, Винсент усмехнулся и потянул меня дальше по рядам.
— Идём, Вероника. Мне сказали, что у карусели с лошадками продают самый вкусный фруктовый лёд.
Мы прошли мимо небольшой сцены, украшенной фонариками и флагами, с трудом протиснулись через толпу, окружившую труппу заезжих акробатов, показывавших трюки и юмористические сценки. Широкие торговые ряды, казалось, вместили в себя весь Рейвенхилл. Люди ходили взад и вперёд, примеряли головные уборы и обсуждали последние новости, перемешиваясь с разносчиками, продававшими мелкие безделушки, леденцы и свистульки в огромных лотках, удерживаемых на крепких шеях толстыми засаленными лентами. Шум и весёлый гам толпы дезориентировал, поэтому я крепче вцепилась в руку Винсента.
— Сюда, — указал он, и мы свернули в ряды пёстрых шатров.
Я непроизвольно ахнула. Ноздри защекотало от терпких ароматов восточных благовоний. Тончайшие полупрозрачные ткани всех цветов и оттенков слегка развевались от ветра, даря волшебную атмосферу восточной сказки. Пушистые ковры, кинжалы и кожаные пояса ручной выделки с золотыми вставками по всей длине украшали стены шатров и напоминали о том, что Восток подарил империи не только сказания и легенды о роскошных дворцах и храмах, но и лучших воинов-магов. Остановившись у ларя со знаменитыми Дамакскими шкатулками и коваными подносами, инкрустированными натуральным камнем, я залюбовалась ювелирной работой.
— Нравится? — раздался сзади голос, от которого по позвоночнику пробежала горячая волна.
— Потрясающе, — прошептала, касаясь кончиками пальцев тончайшего золотого кружева. — Я столько слышала об этих вещицах, но в реальности они ещё прекраснее…
— Возьмите вот эту, госпожа, — улыбнулся мне смуглый мужчина, протягивая небольшую шкатулку, инкрустированную зелёными и бирюзовыми камешками овальной формы. — Эти камни сияют как ваши глаза, затмевая звёзды на небесном своде.
— Запел… — буркнул Винсент. — Идём, Вероника. Или ты хочешь купить её?
— Я? Нет, ты что, — отрицательно мотнула головой. — Тут цена, наверное, затмевает те самые звёзды.
Мы прошли дальше и, поблуждав по рядам, наконец вышли на основную площадь ярмарки — сердце самого настоящего праздничного веселья. В самом центре находилось колесо обозрения, вокруг которого расположились аттракционы поменьше: качели, мишени для стрельбы из лука, «Магические круги», кривые зеркала, а также россыпь палаток с различной едой и сладостями. Живот призывно заурчал. Винсент посмотрел на меня, и его бровь привычно поползла вверх.
— Опять не ела?
— Столько дел, — я развела руками.
— Оставляй тебя после этого, — вздохнул мужчина и потянул меня к палатке, от которой исходили невероятные запахи мяса, специй и горячего хлеба.
— Две лепёшки с картофелем, мясом и овощами, — попросил Винсент у продавца.
Парень молча кивнул, достал из большого ящика две толстые лепёшки, разрезал вдоль и уложил на раскалённую сковороду. Через несколько секунд он уже намазал пористую хлебную поверхность соусом, начинил мясом и картофелем, а сверху добавил соленья и травы. Посыпав блюдо сверху тёртым сыром, продавец подставил его под магическую лампу, которая быстро превратила сыр в румяную шапочку.
— Ошур, как же вкусно! — промычала я с набитым ртом. — Здоровья рукам этого парня! Ну пальцы откусить можно.
Винсент только покачал головой и рассмеялся.
Мы съели лепёшки, прокатившись круг в кабинке колеса обозрения. Раскрашенный сотнями тысяч магических огней, вечерний Рейвенхилл был прекрасен. А ещё был прекрасен мужчина, сидевший напротив меня. Его глаза горели восхищением, а улыбка заставляла меня стыдливо прятать взгляд. Я боялась того, что Винсент мог в нём прочитать, боялась своих эмоций и мыслей, но была бесконечно счастлива и просила небо только об одном — пусть этот вечер длится как можно дольше.
— Идём к магическим кругам? — предложила после стрельбы из лука и порции лимонно-малинового фруктового льда. — Давай, Винс! Я никогда не перемещалась в пространстве при помощи магии, даже на сантиметр!
— Поверь, ты ничего не потеряла, — на этот раз Винсент упёрся и ни в какую не хотел идти со мной на аттракцион. — Не самое приятное ощущение, точно тебе говорю. Да и как ты можешь гарантировать, что в этих передвижных порталах не случится сбой и ты не окажешься где-нибудь на границе империи?
— Тут другая настройка, простейшая, нам же объясняли, — я закатила глаза. — Заходишь в одну рамку, проходишь по красивым местам и выходишь во вторую. Они же рядом!
— Не знаю, не знаю, — Винсент скептически огляделся по сторонам. — Что-то я тут очереди в эти арки не вижу.
— Ай, ну тебя! Сама пойду.
— Вероника! — меня дёрнули назад и прижали к крепкой груди.
Я медленно развернулась в мужских руках и всё же позволила себе утонуть в потемневшем взгляде Винсента.
— Когда ты перестанешь всё делать наперекор, Никки? — прошептал он, приподнимая мой подбородок.
— Никки… — повторила эхом. — Так звала меня ба… И Диди зовёт так… Но у тебя получается совсем по-другому…
— Как?
Ноги стали совсем ватными. Я ухватилась пальцами за рукава мужского сюртука и судорожно вздохнула, пытаясь поймать ускользавшую мысль.
— Не знаю… будто ты…
— Влюблён? — Винсент аккуратно убрал с моего лба прядь непослушных волос. — Ты невероятно милая, когда удивляешься, сахарок. Забавная, когда злишься, красивая, когда задумчиво пишешь что-то в своём неизменном блокноте, и просто невероятная, когда создаёшь сладкие шедевры. Да, маленькая сахарная фея, я влюблён, кажется, с самого первого дня.
