Разом накатили сомнения. Это точно надёжный эксперимент? Но если Хантли говорил… Ему я могла верить. Могла же?
— Да-а-а, — протянула я, словно засомневалась, что это моё имя. Потом тряхнула головой и сосредоточилась.
— Меня зовут Грейс Флетчер, проходите. Почти все уже собрались. — Она отступила и жестом пригласила меня внутрь. — Может, хотите что-нибудь выпить, пока ждёте? Чай, кофе?
Меня резко затошнило от волнения, и я отчаянно замотала головой. Грейс только ободряюще улыбнулась и проводила в гостиную, где уже находились Хантли, целитель Лотиан, один смутно знакомый мужчина, а один незнакомый совсем.
— Я так и не успел выразить тебе соболезнования по поводу сестры, — проговорил этот темноволосый незнакомец, с пугающими чёрными глазами, обращаясь к Хантли.
— Спасибо, Эдвард, не стоит об этом. — Хантли печально улыбнулся. Казалось, он не испытывал никакого неудобства рядом с темноглазым, а вот мне было не себе просто стоять с ним в одной комнате. Словно от мужчины во все стороны расходилась холодная злая энергия.
— Ты можешь на меня рассчитывать.
— Я знаю, спасибо. — Хантли кивнул и, наконец, посмотрел на меня. — Добрый вечер, Амелия. Осталось дождаться мэра.
Все собравшиеся мужчины поздоровались, и я растеряно кивнула им в ответ, чтобы тут же вернуться к мучающему меня вопросу.
— Господин Панс тоже придёт? — Я облизала пересохшие губы.
— А вы сомневались? — вздохнул журналист и посмотрел на меня печальным взглядом. Я кивнула, потом помотала головой. Я просто об этом не думала, застряв в мыслях об Эрнете Хантли.
— Давайте пока составим протокол? — вмешалась в наши переглядывания Грейс.
Рядом с ней тут же возник призрак, я ахнула и отшатнулась. Только невозмутимость окружающих меня мужчин и укоризненный взгляд полупрозрачного старика помогли сдержать и не закричать.
— Простите.
Я вдруг, действительно, почувствовала себя школьницей на уроке. Которая к тому же плохо подготовилась… Что и кому я хотела доказать? Сердце заполошно билось в груди, а руки похолодели. Все выглядели такими серьёзными, такими недоверчивыми. Но Эрнет говорил… Я забыла, что говорил Эрнет, в голове остался один монотонный шум, а зрение сузилось до пера в руках призрака, от которого я не могла отвести взгляд.
— Амелия, присядьте. — На моей спине оказалась чья-то горячая рука, и я вскинула глаза на подошедшего Хантли. Он подталкивал меня к столу, стоящему посередине комнаты и явно поставленному тут исключительно ради сегодняшнего эксперимента.
Я послушно села, позволив журналисту отодвинуть стул, заторможено посмотрела, как он садится напротив. Несколько секунд не понимала, что он говорит, пока до меня резко не дошёл смысл слов.
— Вы ещё можете отказаться. В любой момент, — повторил Хантли, глядя мне в глаза.
Зачем. Он. Опять. Это. Говорит⁈ Изнутри горячей волной поднялись возмущение, гнев и решительность. Да я всю жизнь гадаю! Никто не знает, чего мне стоило сохранить дар и не пойти на поводу у собственных желаний! Сдерживаться, не лезть в свою судьбу, не искать оправданий неудачам, не торопить события, не выискивать возможности. Ну, нет уж! Я не передумаю!
— Ни за что! Я докажу, что настоящая гадалка и предсказательниц, а не шарлатанка!
От страха не осталось и следа. Мне нечего бояться. Дар со мной, свидетели не дадут исказить правду. Эрнет тоже этого не сделает — принципы не позволят. Остаётся только мэр, но и он не сможет пойти против им же самим подписанного документа. Дело за малым — начать этот дирхов эксперимент!
— Доблый вечел, лолды, господа, — раздалось от двери, и все повернулись к вошедшему. Я тоже. Злость ещё плескалась внутри и, видимо, отразилась в глазах, потому что мэр отшатнулся от меня, как я недавно от взгляда темноглазого Эдварда. — Все уже на месте, можно плиступать, — быстро пришёл в себя Гудис Панс.
— Итак. — Грейс взяла в руки лист бумаги, заполненный призраком. — Эксперимент по проверке истинности дара гадалки и предсказательницы Амелии Ковальд проводится двадцать пятого июня семьсот пятьдесят восьмого года в городе Рейвенхилле по адресу Книжная улица, дом тринадцать. Начало эксперимента — шесть часов тридцать минут…
Я взглянула на висящие на стене часы. Длинная стрелка показывала на пятёрку. Всё начнётся через пять минут.
— Окончание эксперимента — семь часов ровно.
Мужчины синхронно достали часы, подошли друг к другу, сверяя время.
— У вас спешат. — Мэр ткнул в часы целителя Лотиана. — А у вас отстают, Девеник.
В этот раз палец мэра указал на смутно знакомого мужчину, и я вспомнила кто это. Я же видела его портрет в «Вестнике», и тот же образ мелькал при последнем гадании для Шейронской. Так вот какой на самом деле совладелец завода артефактов и тёмный рыцарь Лерайлии. И сразу стало ясно, почему Ошур не давал мне рассмотреть нить Девеника во время гадания — из-за того, что его присутствие здесь может серьёзно повлиять на мою жизнь.
— Свеляйтесь по моим. Они самые точные — выставлены по латушным часам. Сегодня как лаз закончилась настлойка.
Грейс повернулась к призраку и протянула бланк.
— Сделай пометку, что часы сверены по ратушным, учёт времени ведётся по ним. Лорды, господа, всё синхронизировано? Проверили завод?
— Да, — подтвердил Девеник.
— Да, — кивнул целитель Лотиан.
— Да, — сказал темноглазый Эдвард.
— Само собой, — завершил мэр.
— Наблюдатели: мэр города Рейвенхилла господин Гудис Панс, сотрудник службы магической безопасности, ловчий Мрака, лорд Эдвард Осборн, врачеватель животных императора лорд Айран Лотиан…
— Бывший врачеватель, — поправил Грейс целитель, а призрак дописал в бланк ещё несколько слов.
— Совладелец завода артефактов господин Девеник Свон.
Мужчины подошли и по очереди расписались в бланке.
— Предсказание даётся гадалкой и предсказательницей госпожой Ковальд в отношении специального корреспондента газеты «Вестник Рейвенхилла» лорда Эрнета Хантли…
— Вы лорд? — Я не сдержалась и невежливо вытаращилась на Хантли. Лорд, маг… Зачем ему вообще работать журналистом? Для души?
— Я в императорской опале, Амелия, — недовольно проговорил Эрнет и добавил: — Не отвлекайтесь.
— Есть ли какие-то ограничения в вашей деятельности, госпожа Ковальд? — Грейс обратилась ко мне, а я не сразу смогла понять, что она хочет, продолжая поражённо смотреть на журналиста, который игнорировал мой взгляд.
— Да-а-а, — протянула я, собираясь с мыслями. — Дар не работает в отношении самого носителя, а также в отношении людей, жизнь которых влияет и на жизнь предсказателя.
— Вы уверены, что сможете дать предсказание лорду Хантли? — Грейс положила передо мной бланк и показала, где надо расписаться.
— Ну-у-у, если он воздержится от действий личного характера до момента совершения предсказания… — Я подписала.
— Лорд Хантли, вы уверены, что сможете воздержаться от действий личного характера в отношении госпожи Ковальд в течение получаса, которые будет длиться эксперимент? — произнесла Грейс, а мне почудилась за её протокольным тоном изрядная доля ехидства.
Все взгляды сосредоточились на Эрнете. Могу поклясться, он едва заметно покраснел. Стиснул зубы и буркнул:
— Естественно.
Излишне резким росчерком пера Хантли подписал бланк и протянул его уже откровенно веселящейся блондинке.
— Что ж, пола плиступать, — проговорил мэр. Настенные часы как раз щёлкнули — минутная стрелка встала ровно на шестёрку. — Сделайте так, дологая Амелия, чтобы монета выпала лешкой, а не импелатолом. Думаю, ста лаз нам хватит, чтобы убедиться в ваших умениях.
Господин Панс подошёл к столу и положил на середину серебрушку.
— Вы что шутите? — изумилась я. — Я не фокусник и не ловкач, чтобы выкидывать монетку нужной стороной, и не делаю предсказания неодушевленным предметам. Я отвечаю на заданный вопрос, касающийся вопрошающего.
— Элнет, попросите её, чтобы монета выпала лешкой, — не отставал мэр.
