Рыцарь Спиркреста (ЛП) - Рид Аврора

Я уставилась на Одри, пораженная. — На какой планете ты живешь? Он ненавидит меня до глубины души.

— Нет, не ненавидит. Он — сволочь по отношению к тебе, и вообще полный придурок большую часть времени, но он не ненавидит тебя. Это так очевидно, что он одержим тобой. Он похож на мальчишку из начальной школы, который бросает лягушек в девочку, которая ему нравится.

— Только мы не в начальной школе, мы почти взрослые, — говорю я резко. — Если взрослый человек бросает лягушку в другого взрослого человека, это не милая влюбленность. Это странно и жутко.

— Одри не защищает его действия, — замечает Араминта. — Она просто говорит, что его отвратительное поведение не основано на ненависти.

— Верно, но независимо от того, почему он мудак или почему он одержим тобой, — продолжает Одри. — А что было дальше? После твоих… извинений?

Она морщится, произнося это слово, как будто ей больно его произносить. Мне все равно, я поддерживаю свои извинения. У меня действительно хватает зрелости признать свои ошибки, в отличие от некоторых людей, о которых я могу вспомнить.

Ну, во всяком случае, один человек.

Я продолжаю с некоторым колебанием. — Потом… потом он сказал, что хочет меня поцеловать, и что я хочу поцеловать его.

— Ну, то есть это не ложь, — замечает Араминта.

— Что ты сказала? — спрашивает Одри.

— Я сказала, что это была ошибка и что мне нравится кто-то другой.

Снова воцаряется тишина. Вокруг нас сгущаются тени учебного зала, окружая три ошеломленных лица, которые смотрят на меня.

— Ты рассказала ему о Фредди? — наконец говорит Одри.

— Что, значит, тебе нравится Фредди? — хмуро спрашивает Араминта.

— Нет, нет… То есть, конечно, Фредди мне нравится, он вообще-то хорошо ко мне относится. Но он мне не нравится, я просто не хотела, чтобы Эван подумал, что я поцеловала его, потому что он мне нравится, потому что это не так.

— Но все же не нравится? — спросила Одри более спокойно.

— Нет, Одри, не нравится. Просто… это было странно — оставаться с ним. Он пек печенье. Мы вместе готовили ужин. Мы вместе гуляли. Это было как в девятом классе, когда все было хорошо, и еще как будто… это было очень мило. Наверное, я просто запуталась.

— Точно.

Одри не выглядит убежденной, но и не настаивает.

Араминта подталкивает меня к продолжению. — Так что же тогда сказал Эван?

— Ничего. Я ушла. А на следующий день я сбежала и вернулась в дом родителей.

— О.

Девочки обменялись взглядами.

— Ну и как все прошло? — спрашивает Одри.

Я вздыхаю. — Как и следовало ожидать.

— Ты хочешь поговорить об этом?

Я качаю головой.

— Говорить не о чем. Честно говоря, все было не так уж плохо. Просто больше информации о том, как максимально использовать мои удивительные связи, и все такое. Кроме этого, все было хорошо, правда.

— Кстати, о связях, — говорит Араминта, многозначительно вздергивая брови. — У тебя были связи.

Одри разражается скандальным смехом. — Минти! Прекрати.

— Общение с молодым королем, — беззастенчиво продолжает Араминта. — Общаясь… языками.

— Ты отвратительна, — говорит Одри.

Но она смеется, и я тоже. С моей груди спадает давящая тяжесть. Все по-прежнему очень плохо, но теперь все уже не кажется таким безнадежным.

Я делаю глубокий вдох, позволяя легким как следует наполниться, и с облегчением откидываюсь на спинку стула.

— Я чувствую себя самой большой идиоткой.

— Ты не самая большая идиотка, — говорит Одри. — И знаешь что? Я хочу отпраздновать тот факт, что ты наконец-то начала действовать. Это был…? Твой первый раз с тех пор, как ты приехала в Спиркрест?

Я слабо смеюсь. — Нет, нет, был тот мальчик на дне рождения моей кузины в одиннадцатом классе, помнишь?

— О, Боже, да, тот мальчик с брекетами, который продолжал писать тебе после? — Одри покачала головой. — Не могу поверить, что это был твой первый раз.

Араминта качает головой. — И он был ниже тебя ростом.

— Если честно, в 11-м классе все мальчики были ниже меня ростом, — замечаю я.

— Это время не считается, — говорит Араминта, поморщившись. — Меня напрягает одна мысль об этом.

— Тогда не думай об этом, — говорит Одри. — Думай о том, что Софи получит немного горячего секса с ходячей мечтой Спиркреста.

Я бросаю на нее взгляд, надеясь, что никто из них не заметил, как покраснело мое лицо.

— А если серьезно, Соф, — спрашивает Одри более серьезно. — Что ты собираешься делать теперь?

— С чем?

— Насчет Эвана.

— Боже, разве я не достаточно сделала? Я собираюсь сделать то, что должна была сделать с самого начала: вообще ничего не делать. Держаться от него как можно дальше.

— А как же программа репетиторства мисс Бейли?

— Я просто оставлю это. Я уверена, что Эван хочет видеть меня примерно так же, как я хочу видеть его после абсолютной неловкости всей этой ситуации, так что я просто не буду возвращаться к нему домой и буду надеяться, что он оставит спящих собак лежать.

— Хм, — с сомнением произносит Одри.

— Что, ты думаешь, он этого не сделает? — спрашиваю я, страх поднимается в моей груди.

— Эван Найт не кажется мне человеком, который спокойно воспримет отказ, вот и все, — задумчиво произносит Одри.

— Отказ? — Я недоверчиво смотрю на нее. — Но ведь это не совсем отказ, правда?

— Вы поцеловались, потом он вылизал тебя, а потом ты извинилась перед ним и сказала, что тебе нравится кто-то другой. Как бы ты назвала это, если не отказом?

— Хорошие манеры? Мне кажется, я вела себя самым вежливым образом.

Все девочки качают головами. Одри встает и потягивается. — Я не знаю, как ты можешь быть одновременно такой умной и такой невежественной, Соф.

— Да, ты меня искренне беспокоишь, — говорит Араминта, поглаживая меня по голове. — Ты как маленький симпатичный инопланетянин, который изучил все о том, как быть человеком, но так и не смог этого понять.

— Мне очень нравится, как хорошо вы, ребята, заставляете меня чувствовать себя, — бормочу я, убирая учебники в рюкзак.

— Но действительно ли ты чувствуешь себя лучше? — спрашивает Араминта, обхватывая меня за талию и целуя в щеку.

Я сжимаю ее в объятиях. — Ты же знаешь, что да.

— Ладно, тогда пойдемте в общежитие, — бодро говорит Одри. — Мы сделаем все возможное, чтобы помочь тебе избежать Эвана, и, надеюсь, тебе никогда не придется видеть его или разговаривать с ним до конца твоего пребывания здесь, а в конце учебного года ты сможешь уплыть в закат в Гарвард и никогда не думать о том, что он может на тебя напасть.

Смех девушек заглушает мои мысли, и хотя совершенно очевидно, что они не верят в то, что мой план по избеганию Эвана сработает, я покидаю учебный зал в гораздо лучшем настроении, чем когда я туда входила.

После этого мы отправляемся вместе перекусить, и девушки рассказывают мне истории о своих необычных семейных Рождествах и экзотических зимних праздниках. Позже мы все обнимаемся на диване в общей комнате и смотрим фильм.

Я не вспоминаю об Эване до тех пор, пока не ложусь в постель, и только тогда вспоминаю, что завтра понедельник, первый день полугодия, и я дежурю в реестре на собрании. Я зажмуриваю глаза и делаю все возможное, чтобы не думать об этом.

И хотя я довольно быстро засыпаю, ночь заканчивается странными и тревожными кошмарами, в которых Эван нагибает меня, чтобы отшлепать моим же блокнотом.

Трусиха

Софи

Первый день зимнего семестра начинается под мрачным, сухим снегопадом. Хрупкие хлопья трепещут с серо-шиферного неба. Как обычно, на меня возложена обязанность записывать фамилии опоздавших на собрание у директора школы. Я стою в арке входа в актовый зал, все глубже вжимаясь в тень, надеясь, что красные кирпичи здания поглотят меня.

Оказаться навсегда запертой в кирпичной кладке Спиркреста все же будет лучше, чем та участь, которая ждет меня при следующей встрече с Эваном.