Ядовитые мальчики (ЛП) - Тейлор-Лэйн К. Л.

И это заставляет мой мозг пульсировать, гнев горячей волной пронизывает меня, как будто я никогда не смогу избавиться от него.

Все сливается и перемешивается: движение за моей спиной, мои братья заботятся о нашей девушке, которую трогала эта гребаная пизда, а я хватаю его за предплечье. Наслаждаюсь его мучительным криком. Я поднимаю ногу, бью его в лицо, а затем снова наступаю ему на грудь. Беру его за другую руку, его пальцы согнуты назад в моей ладони, и я кручу, выворачиваю его руку под неправильным углом, от которого меня чуть не тошнит, а затем раздается долгий, протяжный хруст, щелчок, щелчок.

Руки крепко сжимают мои предплечья, голос Кинга в моем ухе:

— Мы — единое целое, ты нужен ей.

Мое дыхание учащается, мой слух возвращается, когда он вторит моим собственным словам. Низкий, глухой звук музыки внизу возвращается.

Я оборачиваюсь, окидывая взглядом двух моих возлюбленных: Поппи на руках у Рекса, Беннетт уже ведет их к двери. Я спешу к ним, Кинг за нашими спинами, и как единое целое мы выходим из комнаты, спускаемся по лестнице, пробираясь сквозь толпу.

Никто не обращает на нас никакого внимания. Капюшон натянут на голову Поппи, скрывая ее из виду, ее ноги безвольно перекинуты через руку Рекса, но она не выставлена напоказ. Никто не может видеть. Я стараюсь не думать о том, что с ней происходило, пока я был внизу, переписывался с братьями, бесцельно кружил по первому этажу, пока она была наверху, будучи…

— Райден, убери руки в карманы. — произносит Беннетт впереди меня достаточно громко, чтобы Кинг услышал у меня за спиной.

Привлекая мое внимание, он опускает голову, пока мы пробираемся к входной двери, засовывает разбитые костяшки пальцев в карманы, и мы спускаемся по огромным кирпичным ступеням парадного входа.

Беннетт ведет нас прямо к грузовику, ускоряясь по мере приближения к Флинну на водительском сиденье, которого он быстро вытесняет, направляя его на заднее сиденье. И выражение лица Флинна, когда мы приближаемся — это гнев, ярость, жажда убийства, которое вытаскивает мой разум из бездны тьмы. Мои пальцы обхватывают икру Поппи, я отпускаю ее, отталкиваю грудь Флинна, когда он делает выпад вперед. Беннетт уже пристегивает ремень безопасности на водительском сиденье.

— Мы отдадим ее тебе, но ты должен сесть в машину, братан. — говорю я ему, толкая его обратно изо всех сил.

Мои раскрытые ладони на его плечах, тело прижато к его телу, я не могу его удержать, он крупнее нас всех, только у Рекса был бы шанс, но не с таким злым Флинном, как будто у него суперсилы. Я обхватываю его лицо руками, сжимаю его щеки. Его ноздри раздуваются, голубые глаза бросают взгляд через мое плечо на приближающегося к нам Рекса.

— Залезай в грузовик, Флинн. — я снова толкаю его, сжимая его лицо, дергая его голову к себе. — Посмотри на меня. — резко приказываю я, его глаза, наконец, встречаются с моими. — Залезай в грузовик. — мягко приказываю я, отпуская его лицо.

Его взгляд снова скользит мне за спину, но, сглотнув, Флинн залазит обратно в грузовик, на кожаное сиденье. Я отступаю назад, Рекс идет передо мной, ныряя в заднюю дверь грузовика с Поппи на руках.

— Мы с тобой, Котенок. — шепчет он.

Хриплый звук застревает у него в горле. Он передает ее, как битое стекло, в колыбель тела Флинна.

— Все в порядке. — шепчет Флинн. — Ты в порядке, Ангел.

Рекс садится рядом с ними, Кинг захлопывает переднюю пассажирскую дверь, забираясь внутрь, а Рекс сажает меня к себе на колени. Моя рука на двери, я закрываю ее, когда Беннетт уже везет нас по выложенной кирпичом подъездной дорожке.

Я переворачиваюсь, руки Рекса помогают мне снять толстовку, чтобы накинуть ее на ноги. Я бросаю взгляд на ее бедра, темно-фиолетовые отпечатки пальцев покрывают внутреннюю сторону. Я стискиваю зубы, накрывая тканью ее изгиб в объятиях Флинна.

— Ты в безопасности. — говорит Флинн дико, угрожающе и мягко.

В этих словах так много обещаний, но я цепляюсь за самый жестокий перевод.

Мы собираемся убивать ради тебя.

Глава 43

БЕННЕТТ

Рекс прижимает пальцы ко рту, барабанит по нижней губе, пока его нога дрыгается, и я знаю, что он ничего не может с этим поделать. Я знаю, что это не то, что он может контролировать. Но я хочу сломать ему гребаные пальцы.

Я думаю о хрусте, который слышал в доме студенческого братства, о моем младшем брате, который вернулся в общежитие, схватил вещи Поппи и сломал локтевую кость Крису Мэтьюзу. Может быть, и Лучевую кость тоже. Все равно мой рот кривится в довольной улыбке.

— Хочешь закурить, Хендрикс? — спрашиваю я, пытаясь заставить его прекратить это гребаное ерзание.

Обычно меня это не беспокоит, он был возбужден с тех пор, как мы впервые встретились, но сегодня, сегодня во мне кипит гнев, который я не могу рассеять.

— Черт возьми, да. — вздыхает он, мгновенно прекращая постукивание и вместо этого тянется к предложенным мной сигаретам, когда я вытаскиваю их из кармана брюк.

— Свет. — бормочу я, роясь в другом кармане.

Он наклоняется ко мне, его пальцы все еще подергиваются, но как только он вдыхает дым, откидываясь на спинку стула, то замирает.

— Флинн? — спрашиваю я брата, прикуривая свою.

Он качает головой, щелкая своим изогнутым карманным ножом.

Я откидываю голову назад, на выдохе смотрю в потолок.

Мы втроем сидим в комнате Флинна на верхнем этаже дома. Наша дверь открыта, а дверь напротив, в мою комнату, заперта. Поппи внутри с доктором и с Кингом.

Я стискиваю зубы. Я хочу быть там, с ней. Но я слишком зол, я бы не мог мыслить здраво. Райден тоже хотел, но на его руки нужно было посмотреть, да и только один из нас мог быть там с ней.

— Ты видел, что он сделал? — спрашивает Флинн, упершись локтями в колени.

Взмах его ножа приостановлен, подбородок опущен, его голубые глаза устремлены на Рекса в ожидании.

Рекс ерзает, выдыхая через нос. Густой белый дым медленно поднимается к потолку.

— Я не думаю, что он успел… — он съеживается, произнося эти слова. — Но он был прав… там.

Я испытываю облегчение от этого, поскольку уже слышал то же самое от него, когда впервые вошел в тот дом, положив в карман шприц и оставив после себя избитое тело.

Флинн кивает, продолжая поигрывать ножом, и опускает взгляд на свои босые ноги. Единственное, что на нем надето — темный свитер. Его шелковистые черные кудри в беспорядке. В остальном он настолько безмятежен, что это нервирует. Я знаю Флинна лучше, чем самого себя. В этот момент он наиболее опасен.

— Флинн. — я прочищаю горло, раздавливаю вишенку сигареты между большим и указательным пальцами.

Затем бросаю взгляд на Рекса, жестом показывая ему пойти поискать пепельницу, и он поднимается на ноги.

— Посмотри на меня. — говорю я, снова переключая свое внимание на Флинна.

Очень медленно его сапфирово-голубые глаза поднимаются на мои:

— Я найду тебе выход, ты получишь свою кровь. — я очень четко формулирую свои слова на этот счет, убедившись, что он знает, когда я выдерживаю его взгляд. Я говорю серьезно. — Но не без надлежащего планирования. Линчевателя не будет…

Он усмехается, прерывая меня. Зловещая ухмылка искривляет его рот, темные брови низко опущены:

— Линчеватель подразумевал бы, что я какой-то гребаный герой.

Я поднимаю бровь, когда смотрю на него, и у меня есть миллион и одна вещь, которую я, блядь, мог бы сказать, но продолжаю:

— Поппи прямо сейчас нужен герой, и если ты съебешь бог знает куда, а она захочет, чтобы это был ты, что, черт возьми, мне тогда делать, а?

Он скрипит зубами, когда Рекс возвращается и ставит хрустальную пепельницу на стеклянный столик между нами. Три коротких дивана перпендикулярно друг другу.

— У нее есть вы все. — он пожимает плечами, снова опуская мой взгляд. — Я ей не нужен.

— Флинн, брат. — он смотрит в мою сторону, закрывая нож. — Ты нужен ей.

Ты нужен мне.

После слишком долгого промедления, он кивает: