Без ума от леди - Джеймс Элоиза

Но Имоджен продолжала фантазировать.

– К этому моменту ты уже была бы женой герцога и только бы и делала, что давала роскошные балы и танцевала со своим мужем. Возможно, даже с мистером Дарби.

– Дарби не герцог, – возразила Генриетта. – Более того, мне совсем не хотелось бы потерять голову от мужчины, больше заботящемся о своем кружевном шарфе, нежели о маленькой сестре.

Имоджен пожала плечами.

– Он лондонский джентльмен, Генриетта. А не домосед вроде тебя. Только представь, что ты дебютировала в свете и вышла замуж за Дарби. Об этих детях пришлось бы заботиться тебе.

При мысли об этом сердце Генриетты едва не выскочило из груди. Дети… да еще без риска для жизни. Маленькая лысая Аннабель и хмурящая брови Джози.

– Поговаривают, будто у него за душой ни пенни, – продолжала Имоджен. – Вернее, не останется ни пенни, если у леди Ролингс родится мальчик. Тогда Дарби точно потеряет наследство дяди.

– Мне очень не нравится, когда ты пересказываешь сплетни подобного рода, – покачала головой графиня.

– Но одет он вовсе не в лохмотья, – заметила Генриетта.

– Я должна выглядеть наилучшим образом, – заявила Имоджен. – Только представь, как будет чудесно, если он обратит на меня внимание. Сильвию Фарли разорвет от зависти. Как думаете, может, мне стоит попросить Крейс завить мне волосы? – Сестры пользовались услугами одной служанки – Крейс.

– Зачем тебе это делать? – недоуменно поинтересовалась Генриетта. – Твои волосы и без того чудесно завиваются от природы.

Имоджен взглянула на собственное отражение в зеркале и нахмурилась.

– Локоны неровные. А вот волосы Сильвии лежат на спине восхитительными завитками. Она говорит, что ее служанка пользуется для этого горячими щипцами.

– Я бы на твоем месте не стала прибегать к таким сложностям. Нам нужно выезжать через двадцать минут, а Крейс становится жутко раздражительной, когда ее поторапливают. Может, у меня и не было дебюта, – озорно улыбнулась Генриетта, – но уже этой весной тебе предстоит твой первый выход в свет, Имоджен. Возможно, Дарби в тебя влюбится и без раздумий попросит твоей руки.

На лице Имоджен отразилось удивление.

– Нет, я, конечно, готова с ним потанцевать и получить от него комплимент, который поможет мне обрести популярность. Но замуж за него я не хотела бы.

– Почему? – озадаченно спросила Генриетта, представив подтянутую фигуру Дарби и его широкие плечи.

– Он для меня слишком стар. Ему, должно быть, хорошо за тридцать, а то и за сорок. Ровесник моей матери. Наверное, уже вынужден отправляться на отдых сразу после ужина. – Она мрачно посмотрела на мать, совершившую непростительное преступление, утащив Имоджен с бала леди Уиплсир, прежде чем на востоке забрезжил рассвет.

– Мне он не показался слишком старым, – призналась Генриетта, однако, вспомнив о его тщательно отрепетированной галантности, добавила: – Думаю, ты права. Он ведет слишком… беспутный образ жизни, неподобающий тому, кто может стать хорошим мужем. Прощается, целуя самые кончики пальцев. Ты можешь себе представить?

– Подожди, он еще не сталкивался с Селиной, – сказала Имоджен, озорно поблескивая глазами. – У нее платье треснет по швам, если он поцелует кончики ее пальцев!

– Имоджен! – воскликнула вдовствующая графиня. – Веди себя прилично!

Однако девушка лишь коварно захихикала.

Глава 7

Званый вечер у леди Ролингс

Первым, кого увидела Эсме, войдя в гостиную, был ее племянник Дарби, которого развлекала одна из местных матрон Селина Дэвенпорт. Заняв выгодную позицию возле широких окон в дальнем конце гостиной, миссис Дэвенпорт запрокидывала голову так, что ее грудь практически вываливалась из глубокого декольте, представая взору мистера Дарби во всей своей красе.

– О господи, – простонала Эсме.

– Миссис Дэвенпорт быстро завладела его вниманием, – еле слышно усмехнувшись, сообщила Хелен. – Полагаю, она вознамерилась завлечь в свои сети изысканного джентльмена, столь своевременно оказавшегося в нашем обществе.

К досаде Эсме, Дарби выглядел поглощенным беседой. Не мог же он находить занимательной болтовню Селины, у которой имелось всего две темы для разговора: она сама и ее мастерство в различных видах деятельности, лишь некоторые из которых имели место за пределами спальни.

– Дарби! – воскликнула Эсме, подходя к племяннику со спины.

Вздрогнув от неожиданности, мужчина отвесил поклон и поцеловал ее руку.

– Моя дорогая тетушка, – пробормотал он.

Его голос звучал холодно, что лишний раз убедило Эсме в правоте Хелен. Он действительно приехал убедиться, что она носила под сердцем бастарда.

Селина присела в реверансе, явив всему миру свою пышную грудь. Эсме и сама частенько прибегала к подобной тактике. Но это было до того, как она решила начать карьеру циркового слона.

– Боже мой, – воскликнула Селина с ехидной усмешкой, – позволю себе заметить, моя дорогая леди Ролингс, что с каждым днем вы становитесь все… – она замялась, – красивее.

Ответная улыбка Эсме пронзила Селину подобно острому кинжалу, отточенному восемью годами плавания в опасных водах высшего света Лондона.

– Как это любезно с вашей стороны, – проворковала Эсме, – учитывая то обстоятельство, что вы встречали немало красивых женщин еще до того, как состоялся мой дебют.

Улыбка Селины сложилась подобно вееру.

Эсме же повернулась к племяннику:

– Давайте немного прогуляемся, Дарби. Надеюсь, вы останетесь погостить? Ведь это прекрасная возможность представить вас кое-кому из моих соседей.

Они направились на другую сторону гостиной.

– Надеюсь, мы вам не помешаем, – произнес Дарби. – Я счел, что детям будет полезно подышать чистым сельским воздухом, но мы не хотели бы злоупотреблять вашим гостеприимством.

– О, прошу вас, зовите меня Эсме, – произнесла хозяйка дома. – Мы не придерживаемся принятых в Лондоне формальностей, и в конце концов, мы семья.

Слова Эсме застали Дарби врасплох.

– Конечно, – пробормотал он. – Вы тоже должны звать меня Саймоном.

– Как поживает малышка Джози? Майлз рассказывал, что бедняжка очень тяжело переживала смерть вашей мачехи.

– В самом деле? – На лице Дарби отразилось удивление.

– Ну да, – кивнула Эсме. – Он очень расстроился, представив, с какими трудностями вам придется столкнуться, неожиданно став родителем. Мне остается лишь надеяться, что я справлюсь так же хорошо. Ведь мне придется растить малыша без Майлза.

Дарби взглянул на руку леди Ролингс, покоящуюся на огромном животе.

Она действительно беременна, в этом нет никаких сомнений. Дарби еще никогда в жизни не видел столь глубоко беременную женщину. Изысканная светская львица выглядела так, словно готовилась со дня на день разрешиться от бремени. Должно быть, ребенок и впрямь не от ее мужа. Ведь Майлз наверняка не спал с Эсме до того момента, пока не отправился на тот злосчастный прием в июле.

Должно быть, эти мысли отразились на лице Дарби, потому что Эсме вывела его в коридор, а затем увлекла за собой в библиотеку.

– Зачем вы приехали, Саймон? – спросила Эсме, тяжело опускаясь на бархатный диван.

Дарби с мгновение смотрел на нее сверху вниз, пораженный переменами в ее внешности. Он помнил ее чувственной богиней с роскошной фигурой и блестящими черными локонами. Теперь же она обрюзгла и выглядела уставшей и совершенно непривлекательной.

Прежде чем он успел что-либо сказать, она внезапно заявила:

– Это ребенок Майлза.

Дарби отвесил поклон.

– Ни секунды в этом не сомневался.

– Еще как сомневались. – Глаза Эсме заблестели, и Дарби на мгновение вновь ощутил притяжение этой восхитительной женщины, которую после дебюта весь Лондон стал называть Афродитой. – Я вас не осуждаю. Но это действительно ребенок Майлза. Вы сами знаете, как сильно он хотел наследника.

– Знаю, – кивнул Дарби.

– Поэтому мы решили пойти на сближение, – произнесла Эсме, сама того не желая, подтвердив его предположение, высказанное Джерарду Банжу. – Но я понятия не имела, что у Майлза такое слабое сердце. – Эсме подняла на Дарби глаза, в которых внезапно заблестели слезы: – Вы должны мне поверить. Я никогда не согласилась бы… завести наследника, если бы знала, что это может подвергнуть опасности жизнь моего мужа.