Четвертый брак черной вдовы (СИ) - Лакомка Ната

— Не то что отец моей жены, — поддакнул Хоэль.

— Не скрою, именно состояние герцога дель Астра сыграло главную роль, чтобы я решилась на второй брак, — сказала донна Флоренсия, глядя на Хоэля чуть ли не с жалостью. — Я была вдовой, без средств к существованию, с двумя маленькими детьми на руках. Мой второй муж оказался хорошим человеком, и со временем я полюбила его всем сердцем, как полюбила и его дочь, и храню верность этой любви вот уже много лет. Мы — одна семья, пусть и не по крови. От мужа я видела только хорошее, он не обижал меня и баловал моих детей. Самое малое, чем я могла его отблагодарить — отказаться от его состояния в пользу Катарины. Ведь это деньги ее отца и ее матери, а я пришла ни с чем. В свою очередь мой муж попросил Катарину позаботиться обо мне. Вот так мы и живем — помогая друг другу, заботясь друг о друге

— Как трогательно, — сказал Хоэль.

— Не перебивайте меня, это невежливо, — осадила его донна Флоренсия. — Теперь вы стали частью нашей семьи, и я хочу попросить вас быть добрым к моей падчерице. Она одна на всем свете, потому что мачеха никогда не заменит мать, как бы ни старалась. Если уж вы тоже женились на Катарине ради денег — сделала паузу, глядя на Хоэля выразительно и со значением, — то постарайтесь ее полюбить — она достойна любви. Ну а если ваше сердце не способно любить, хотя бы не обижайте. Иначе — она выпрямилась и грозно взглянула на Хоэля. — Иначе я буду защищать ее всеми возможными способами. Памятуя о том, что произошло с вашей первой женой, которую вы убили

— Матушка! — воскликнула Катарина.

— Прости, я думала, что тебе это известно — донна Флоренсия вскинула брови. — О, дорогая, я не хотела тебя расстроить

— Да вы ее и не расстроили, — Хоэль потыкал кулаком в думную подушечку, прежде чем устроить ее себе под локоть, — моя кошечка все знает, я сам ей рассказал, что человек я страшный, могу и убить, если что не по мне.

— Вот как? — если разочарование и постигло почтенную донну, то она не выказала его. — И что Катарина ответила на это?

Катарина открыла рот, но муж не дал ей сказать ни слова:

— Ответила, что будет меня во всем слушаться, чтобы я никогда не терял доброго расположения духа.

Катарина тут же закрыла рот и скромно потупилась, пока донна Флоренсия пыталась справиться с изумлением.

— Хорошо, — сказала она медленно, — если мою падчерицу все устраивает, я не вправе вмешиваться. Но что насчет получения некоторой денежной суммы? Моей дочери опять не повезло, и мы вынуждены отправиться через месяц в столицу, чтобы снова попытать счастья. Нужны новые туалеты, украшения

— Денег вы больше не получите, — сказал Хоэль, улыбаясь самым приятным образом.

— Не получим? — переспросила донна Флоренсия.

— Не вижу в этом необходимости, — пояснил Хоэль. — Но учитывая жалостливое сердце моей милой жены, и учитывая ваш самоотверженный отказ от ее состояния, думаю, можно назначить пожизненную ренту — десять золотых в месяц.

— Десять золотых? — мачеха буравила Хоэля взглядом.

— Вполне достаточно, чтобы вести жизнь достойной вдовы. Ведь именно в эту сумму вы оценили содержание вашей падчерицы, если память мне не изменяет, — Хоэль приглашающее улыбнулся, словно подстегивая благородную вдову утратить терпение.

— Вы совершенно не правы. Как я могла оценить ее содержание? — донна Флоренсия обернулась к Катарине за поддержкой: — Ведь ты сама сказала, что десяти золотых тебе вполне достаточно?

Теперь муж и мачеха смотрели на Катарину выжидающе. Она опустила ресницы, словно раздумывая.

— Катарина? — позвала мачеха, не вытерпев.

— Да, матушка, — ответила та, чинно. — Но не вы ли говорили мне, что надо вести жизнь скромную, и тогда награда за добродетель не заставит себя ждать? По-моему, теперь самое время вернуть вам ваш добрый совет.

Такого благородная донна не ожидала и уставилась на падчерицу с таким изумлением, как будто она вдруг выпустила рожки и обзавелась копытцами.

— Но твоя сестра — еле выговорила шокированная донна. — Ей надо замуж

— Судя по расходам, вы готовили ей брак с королем французским, не меньше, — сказал Хоэль, очень довольный. — Я видел, у нее кабошоны в серьгах размером с голубиное яйцо. Если девица даже с такими деньжищами не пользуется спросом, то может лучше отправить ее в монастырь?

— В монастырь?! — взвизгнула донна Флоренсия, но тут же взяла себя в руки и приняла холодно-чопорный вид. — Моя дочь должна выйти замуж и родить сыновей, чтобы не дать нашему роду угаснуть. Мой сын не может жениться, потому что обременен заботой обо

— Заботой о вас, — перебил ее Хоэль. — Не вижу никаких причин, что помешают ему жениться и взять вас под крылышко сыновьей любви. А на те украшения, что носит ваша доченька вполне можно прикупить пару-тройку мужей со средним состоянием. А уж с вашими-то талантами вы же так удачно подыскали своей падчерице в мужья трех круглых сирот.

— Не понимаю ваших намеков.

— Муж-сирота, который безвременно погибает — это ведь так удобно. Никаких родственников, желающих доискаться до истины, никаких споров с наследниками

— Как вы смеете! — воскликнула донна Флоренсия, вскакивая.

— Во-от, — подбодрил ее Хоэль, не подумав встать с дивана, — вперед, донья, покажите свое истинное лицо.

— Как вы смеете обвинять Катарину! — голос у донны зазвенел. — Вы наслушались этих гнусных сплетен! Как можно им верить?!

В это время вошла Лусия, держа на сгибе локтя корзину с шелком. При виде ее донна Флоренсия покачнулась и схватилась за сердце.

— Что с вами?! — Лусия уронила корзину и бросилась, чтобы поддержать почтенную гостью. — Вам плохо? Позвать врача?

Катарина налила воды и протянула мачехе, та пригубила бокал и вернула с благодарностью.

— Спасибо, девочки, мне лучше, — сказала она, промокая платочком лоб. — Меня потрясли эти ужасные подозрения Ах, как можно им верить

— Какие подозрения? — перепугалась Лусия, глядя то на Катарину, то на донну Флоренсию и демонстративно не замечая Хоэля, который пальцем не пошевелил, чтобы прийти на помощь теще и наблюдал за разыгравшейся сценой с ухмылкой.

— Подозрения, что мужья Катарины умирают из-за нее, — пояснила донна Флоренсия, опираясь на плечо Лусии. — Как это низко, как несправедливо

— О-о — тоненько протянула Лусия, посмотрев на Катарину испуганно.

— Вы все не так поняли, — попробовала объяснить та, но донна Флоренсия не унималась.

— Он обвинил тебя, что ты — ведьма! Остается только надеяться, что завтра он не донесет инквизиции.

— Смотрю, вам уже лучше, мамашенька? — прервал ее стенания Хоэль. — Вон как языком замолотили. Ювелирная работа, только на меня не подействует. Так что двигайте домой — попейте капель, приложите грелки к пяткам, это помогает, говорят. А насчет денег — десять золотых в месяц, и не больше. Об остальном можете забыть.

— Вы можете думать только о деньгах! — сверкнула глазами донна Флоренсия.

— А по мне, это вы только о них и думаете, — вежливо ответил зять. — Притащиться в такую жару, чтобы клянчить деньги Сильно вас жадность припекла.

— Ты позволишь ему меня оскорблять? — скорбно вопросила донна Флоренсия у Катарины. — Он ограбил тебя, он лишил меня и Чаниту средств к существованию, сломал нос Фабиану

— Он ограбил Катарину?! — ахнула Лусия. — Я же говорила, Кэт, надо было все спрятать!

— Он выгнал бедную Имельду, — продолжала донна Флоренсия. — Она пришла ко мне вся в слезах

— Это вы про кухарку? — осведомился Хоэль. — Эту Коклес? Так готовила бы лучше — и осталась бы на месте. А ее поросячей мочой вместо кофе только

— Какая грубость! — голос донны Флоренсии дрожал от негодования. — Здесь три дамы, а вы позволяете себе так выражаться. Стыд и позор вам! Вы довели Имельду до слез, она была в отчаянии. Вы жестокий, бессердечный — она опять обратилась к Катарине. — Он жесток, это сразу видно, не думай, что такие мужчины могут исправиться. Если он был жесток со своей первой женой, то рано или поздно будет жесток и с тобой, — она протянула руку к падчерице, словно предлагая ей помощь, но Катарина стояла неподвижно, как статуя, держа бокал.