Тень на жатве (ЛП) - Уивер Бринн

Смотрю на Адамена, который достаёт из нагрудного кармана платок и вытирает кровавую блевотину с подбородка.

И тут я вижу это.

Не фокусируюсь. Он не должен заметить. Смотрю на старика, но внимание моё на двери, что медленно закрывается за ним.

Слышу то, что другие не могут. Щелчок замка.

Чую слабый запах шалфея, сорванного на подоконнике в полнолуние, растёртого гранитным пестиком, сожжённого с восковой свечой.

Лампы мигают.

Адамен расширяет глаза. Я оскаливаю клыки в ядовитой ухмылке.

Он вдыхает, но не успевает позвать Семёна.

Оглушительный треск — и свет гаснет. Комната погружается во тьму, будто нас вышвырнуло в космос. Искры сверкают и падают с потолка, шипя на полу.

Коляска Адамена опрокидывается. Старик слабо вскрикивает, падая с грохотом. Шёпот заполняет воздух, обволакивая нас заклинаниями. Семён отбрасывается к стене вспышкой молнии.

Наручники на запястьях и лодыжках рассыпаются.

Я взлетаю с койки и набрасываюсь на старика. Он хрипит, пытаясь отползти от перевёрнутой коляски. Пальцы скребут полированный пол в последней бесполезной попытке. Я хватаю его за горло, поднимаю к себе и шиплю — но звука нет.

Старик смеётся.

— Ты больше не сможешь петь песенки, вампирша, — говорит он, и тонкая струйка крови стекает из уголка рта.

А ты - жить, старик. С оскалом из клыков и яда впиваюсь в его шею и разрываю её.

Трескучий электрический свет окутывает меня, окрашивая кожу в сияющий голубой. Я жадно глотаю кровь, пока вокруг формируется купол из чёрных искр. Чую знакомый запах Эдии. Она обнимает меня сзади, пока я высасываю последние капли из умирающего.

Слышу, как когти яростно скребут купол. Знаю без взгляда — это Семён, превратившийся и пытающийся прорваться. Раздаётся рвущий звук, и луч света пробивается через треснувшую поверхность сферы. Он не только выжил после удара молнией в человеческом облике, но и чертовски зол на это.

— Пора уходить, — говорит Эдия.

Прижимает меня к груди.

— Sabbi lillaam barbi lillaam, — её голос звучит, как аккорды в песне.

Купол взрывается, и мы падаем в кучу на пол её гостиной.

— Какого чёрта? — Эдия хватает воздух, переворачивает меня и морщится. Никогда не видела её такой встревоженной, даже когда она выкрала моё обгоревшее тело со столба. — Что с тобой случилось?

Качаю головой. Чувствую, как мозг стучится о череп. Отворачиваюсь в отчаянии. Слёзы текут по горящей коже, когда её ладонь скользит по моему лбу. Её прикосновение, обычно тёплое, теперь холодное.

— Ты вся горишь. Говори, что случилось.

Снова качаю головой.

— Говори со мной, Лу.

Бью кулаком по полу в ярости. Эдия отстраняется. Не открываю глаз. Не поднимаю головы. Делаю пишущий жест рукой.

Она вскакивает, хватает со стола блокнот и ручку, суёт мне в руки.

«Нет голоса», — пишу.

— Нет голоса? Здесь никого нет, только я. Никто не услышит.

«УКРАЛИ ГОЛОС».

— Что?.. — Эдия шепчет. Приподнимает мою голову, всматривается в глаза. Её взгляд скользит по коже, затем она отстраняется, осматривая горло. Вижу, как в ней разгорается магия, преображая глаза, будто смотрю в сердце вселенной, где звёзды кружатся, как галактики. — Серебро?

Пальцы Эдии мягко скользят по моей шее, она закрывает глаза. Находит точное место, куда вошла игла с ядом, лишившим меня голоса. Начинает заклинание, но горло горит так, что я не выдерживаю. Хватаю её за запястье, беззвучно умоляя остановиться.

— Боже, — шепчет она, окидывая взглядом мои руки, потом смотрит на меня. Звёзды в её глазах гаснут, возвращаясь к привычному тёплому чёрному. — Здесь ещё и заклятие, Лу.

Жжение в горле сталкивается с холодом сыворотки в крови. Чувствую колющую боль, будто иглы вонзаются в глазницы. Кончики пальцев немеют.

— Где Жнец?

«Убит. Вернулся в Царство Теней», — пишу, едва удерживая ручку. Онемение поднимается по рукам, проходит запястья. Язык кажется слишком толстым во рту.

— Что они в тебя вкололи?

«Не знаю. Кровь Адамена. Что-то чёрное».

Рука дёргается по странице. Руки и ноги дрожат. Падаю на пол, и последнее, что слышу — Эдия зовёт меня по имени. Мир темнеет.

Очнувшись в дрожи и смятении, вижу Эдию, склонившуюся надо мной с холодной тряпкой. Пытаюсь говорить, но звука нет. На мгновение думаю, что это сон, кошмар. Но вижу отчаяние в её глазах — это реально. Я не могу издать звук. Ни горького смеха над иронией судьбы. Ни песни, чтобы порадовать Эдию. Ни крика скорби. Ничего.

— У тебя был припадок, — тихо говорит она. Провожу языком по зубам, пытаясь избавиться от мерзкого привкуса.

«Какой урод насрал мне в рот?» — пишу.

Эдия почти улыбается, видя записку. Подаёт чашку с подогретой кровью и кивает на вторую с дымящимся зельем.

— Ferula asafoetida и другие травы. Вроде помогло.

«Отлично. Надеюсь, не повторится. Будем здоровы».

Она наблюдает, как я пью кровь, склонив голову. Жар не спал. Пальцы уже не немеют, но слабость осталась, даже писать тяжело.

«Спасибо. Без тебя они бы продолжили».

— Что ты имеешь в виду?

Ждали, пока подействует сыворотка ведьмы. Потом должны были ввести волчью. Хотели сделать из меня гибридное оружие против Царства Теней. Превратить мой яд в ангельский.

— Крыло ангела? Ты бы... производила его?..

Киваю. Рука снова дрожит, глаза опять колет. Хлопаю в ладоши, указывая на вонючее зелье. Эдия подаёт, я делаю глоток, боль отступает, тремор прекращается.

— Возможно, твоё тело бунтует, — хмурится она. — Может быть, именно это и происходит с твоим телом, Лу. Какой бы процесс они ни начали, он уже начался, но ещё не завершён. Очевидно, что эта сыворотка что-то делает. Но, может быть, твоему телу нужно то, что должно произойти дальше, чтобы стабилизироваться.

«Ни за что. Ты не видела член того гибрида. А если у меня вульва станет как парашют?»

Эдия усмехается, проводя рукой по моей щеке.

— Рада, что твое извращенное чувство юмора не украли. Но надо понять, что с тобой, пока не стало хуже. Ты виделась с тем аптекарем в Каире?

Киваю.

— Хорошо. Он благосклонен к вампирам. Отправимся к нему, он поможет, — она подкладывает подушку под мою голову. — Лежи, не двигайся. Я приготовлю портал.

Я киваю и закрываю глаза. Прислушиваюсь к звукам, которые издает Эдия, проносясь по кухне, открывая дверцы шкафов и бормоча себе под нос. Слышу, как пестик перетирает ароматные травы в ступке.

— Нужны сосновые иглы, — говорит Эдия, выходя на крыльцо. Шаги удаляются к сосне.

Через мгновение слышу новые шаги на лестнице.

Но это не Эдия.

Шаги медленные, твёрдые, но не тяжёлые. Каблук каждого ботинка с силой ударяется о пол. Запах серы доносится до меня из открытой двери.

— Леукосия, — мурлычет голос.

Я стону без звука.

— Ты видала и лучшие дни.

Открываю глаза. Эмбер склоняется надо мной.

— Не волнуйся, твоя ведьма в порядке, — говорит она, улыбаясь своей милой и ядовитой улыбкой. Её взгляд медленно скользит от моих пропитанных потом волос к окровавленным ботинкам и обратно. — Выглядишь ужасно.

Показываю ей средний палец. Рука дрожит от ярости и слабости. Жгучая боль пронзает глаза, и я тянусь за чашкой отвара Эдии. Эмбер с нескрываемым интересом наблюдает, как я делаю глоток и подавляю желание выплеснуть его ей в лицо.

— Они начали с тебя, но не закончили, — её губы искривляются в усмешке. — Впечатлена. Я просила лишь узнать секрет оружия. А не стать им.

«Пошла нахуй», — беззвучно шевелю губами.

— Не переживай, мы выясним, как завершить начатое, — она хватает меня за руку, поднимая на ноги.

В комнату входят два незнакомых Жнеца, и Эмбер поворачивает голову, не отрывая от меня взгляда.

— Заберите зелье и ведьму. Затем сожгите дом, — приказывает Эмбер. — Мы возвращаемся в Царство Теней.