Скверная - Макинтайр Эмили

Я, будучи ребенком, думала, что он был ее парнем. Это было очень наивно, потому что Несса никогда ничего не делала без веской причины, и довольно скоро семья Уэстерли проспонсировала получение Оскаром научной степени по политологии. На протяжении многих лет я с пристальным вниманием наблюдала, как она дергала его за ниточки, словно марионетку, заставляя идти туда, куда ей было нужно, пока однажды его имя не приобрело известность.

Именно этого она и хотела.

Я полагала, что его преданность Нессе не уступала по силе моей. Между ними, казалось, была некая связь, и именно благодаря ей он вообще хоть чего-то стоил. Но вскоре я поняла, какой глупой была эта идея, когда она погибла на его яхте, а он даже не соизволил появиться на ее похоронах.

Порвал с нами все отношения и с тех пор больше не появлялся.

Оскар Норман – мошенник и развратник, который прячется под маской добропорядочного семьянина. И когда я наблюдаю за его предосудительным поведением с городским комиссаром, это становится предельно очевидно.

– Ты можешь сделать это дерьмо потише? – Коди морщит нос, тянется к своему компьютеру с тремя мониторами и берет наушники с шумоподавлением. – Не всем хочется слышать, как люди, управляющие нашим городом, верещат, как резаные.

Я ухмыляюсь и, не отрывая глаз от экрана, отправляю в рот кусочек попкорна.

– Да ладно тебе. Они не смогли бы управлять этим городом, даже если бы от этого зависела их жизнь.

Он усмехается, проводя рукой по своим грязно-светлым локонам.

– С этим не поспоришь.

– Слушай, – говорю я, не отрывая глаз от экрана. – Можешь оказать мне услугу?

– Ты имеешь в виду подцепить на крючок еще кого-то? – спрашивает он, поворачиваясь ко мне на своем рабочем стуле. – Знаешь, установить скрытую камеру в кабинете государственного чиновника не так-то просто. Кстати, было бы неплохо услышать от тебя «спасибо».

– Спасибо, – киваю я. – Мне нужно, чтобы ты навел кое о ком справки.

Он поправляет очки в металлической оправе и наклоняется вперед, опершись локтями о колени.

– Считай, что ты меня заинтересовала. Кто это?

У меня внутри все трепещет, и тот факт, что мое тело с таким энтузиазмом реагирует на одну лишь мысль о Брейдене Уолше, выводит меня из себя. Я разминаю шею, пытаясь снять напряжение.

По лицу Коди медленно расползается улыбка.

– Тебя кто-то подставил.

Я прищуриваюсь.

– Кто-то разозлил меня, если ты это имеешь в виду, и я пытаюсь решить, убивать его или нет.

Его ухмылка становится шире, а вместе с ней и мое раздражение, которое превращается в живое существо, которое недовольно рычит у меня внутри.

– Сделай мне одолжение? Завязывай с психоанализом и займись тем, что в чем ты мастер, – огрызаюсь я.

Лицо Коди обиженно вытягивается.

– Боже, ну ты и стерва.

Ухмыляясь, я отправляю в рот еще один кусочек попкорна и пожимаю плечами.

– У тебя серьезные проблемы, детка, – произносит он, но в этот момент из колонок компьютера передо мной раздается протяжный стон.

Я наклоняюсь вперед, поглаживая мышку кончиком пальца, нажимаю «сохранить» и копирую запись на флешку.

Компьютер издает звуковой сигнал, сообщая, что загрузка завершена, и я вытаскиваю флешку. Удовлетворение мягко пульсирует у меня в груди, растекаясь по всему телу, когда я засовываю флешку в ложбинку между грудей, спрятав ее за косточками лифчика.

– Это для твоей личной коллекции? – спрашивает Коди, вопросительно приподнимая брови.

– Для страховки, – поправляю я.

– Так кто же это? – спрашивает Коди.

– Кто? – встав, я поднимаю руки над головой и издаю вздох облегчения, ощутив, как растягиваются напряженные мышцы. Затем я подхожу к красному дивану у дальней стены и беру с его спинки свою куртку.

– Тот тип, которого подумываешь убить.

Мой желудок сжимается, когда в памяти всплывают эти чертовы зеленые глаза и запах его кожи.

– Брейден Уолш.

– Никогда о нем не слышал, – хмыкает Коди. – Что ты хочешь о нем узнать?

– Все, – я просовываю руки в рукава своей куртки, убираю волосы с воротника и поворачиваюсь к нему лицом.

– Малышка, тебе нужно быть поконкретнее…

Я стискиваю зубы, остро желая, чтобы он перестал сыпать вопросами и просто сделает, что мне надо. Однако приходится давить в себе желание огрызнуться, потому что, если я не буду вести себя хорошо, то не получу того, чего хочу. Я пересекаю комнату и встаю прямо перед ним.

– Я говорю более чем конкретно.

Его взгляд скользит вниз, к моей груди, и я бы устроила ему небольшое представление – для уверенности, что он выполнит мою просьбу. Но, к сожалению, соблазнять Коди бесполезно, поэтому приходится быть дружелюбной.

– Я хочу знать, где он живет, из какой он семьи, получал ли он в школе «золотые звезды»  [9]. Все.

Брови Коди недоуменно приподнимаются, и он вскидывает перед собой руки ладонями наружу.

– Ок. Конечно. Дай мне пару недель, – затем он делает паузу. – Знаешь, если тебе понадобится еще какая-то помощь, ты знаешь, где меня найти.

Я выпрямляюсь, и край флешки впивается в кожу моей груди.

– У тебя есть два дня.

Час спустя я, наконец-то, возвращаюсь домой, машу рукой охранникам, дежурящим у входа, а затем проезжаю на своем «Рэндж Ровере» с затемненными стеклами по извилистой подъездной дорожке с высаженными вдоль нее идеально подстриженными кустами.

Нервно водя кончиком языка по внутренней стороне губ, я ставлю машину в гараж и стремительно бегу к двери, ощущая, что мышцы ног горят от усилий. Кажется, что еще немного и флешка прожжет дыру у меня в груди, и мне приходится сдерживаться, чтобы постоянно не хвататься за нее, дабы убедиться, что она на месте.

Дверь из гаража ведет прямо на кухню, и хотя я знаю, что здесь можно не бояться любопытных взглядов – никто из обитателей этого дома не замечает меня, пока им что-то не понадобится, – от тревоги у меня бежит холодок по спине и сжимается горло, заставляя торопиться, чтобы спрятать флешку в безопасное место.

Из коридора доносится громкий смех, мое сердце начинает бешено колотиться в груди, и я замедляю свой шаг. Кажется, что он доносится из столовой, и я, хотя в этом нет никакого смысла, поддаюсь порыву, меняю направление и иду на шум.

Я снимаю куртку и ботинки, ступая как можно легче, чтобы звук моих шагов не отдавался эхом от паркетного пола. Стоит мне зайти в столовую через парадный вход, как гнев вспыхивает во мне с такой силой, что я застываю в ступоре.

Он здесь!

Прошло меньше недели, а Брейден Уолш уже спокойно гостит в нашем гребаном доме.

Моя семья – это сборище идиотов. Мое сердце колотится о ребра, пальцы сжимаются в кулаки, а ногти впиваются в ладони.

Десять, девять, восемь…

Досчитав до одного, я восстанавливаю контроль над своим телом, поэтому поворачиваюсь и быстро иду по коридору, решив сделать короткую остановку на кухне, чтобы взять бутылку воды.

Но когда я склоняюсь над холодильником и берусь за бутылку, позади меня снова раздается его голос.

– Привет, милая.

Его голос скользит по моей коже, словно тысяча лезвий, и от того, как он произносит это слово, «милая», мне хочется кричать.

Я ненавижу, когда ко мне так обращаются.

– Что, теперь меня игнорируешь?

Я со стоном выпрямляюсь и закрываю дверцу холодильника.

– Слушай, сталкер, меня зовут Эвелина.

Он ухмыляется, и у меня возникает сильное желание заехать ему кулаком по лицу.

– Эвелина.

– Чего ты хочешь? – спрашиваю я, пытаясь его обойти. Но он ступает в сторону, преграждая мне дорогу, и я оказываюсь зажатой в углу. Мои плечи начинает ломить от напряжения.

– Любишь подглядывать, а, маленькая засранка? – спрашивает он, наклонив голову. – У тебя не возникло мысли поздороваться?

– Вообще-то я живу здесь, умник, – усмехаюсь я. – Я просто не хотела с тобой встречаться.