Трафарет (СИ) - Рог Ольга

Это был обычный, ничем не примечательный рабочий день. Дарья проверила еще раз цифры по своему отделу и отправила боссу отчет. Можно вскинуть руки и потянуться, похрустев позвонками спины.

— Зарядка в середине дня? — на нее уставился шеф. — Движения — это похвально. Дарья, зайдите ко мне в кабинет, хочу кое-что обсудить. Он прокатился взглядом по притихшим сотрудникам… И пропал из видимости, будто и не бывало.

Прокашлявшись от смущения, что была застигнута со вздернутыми руками и сползшей наверх короткой блузкой… Кхе-кхе! Показывая неприличную зону пупка, Даша встала и одернула края рубашки. Подхватив распечатанный на принтере отчет, постучала каблучками в сторону приемной. Вежливо кивнула секретарше, которая заняла ее прежнее место. Постучала. Услышав: «Войдите!», толкнула дверь от себя.

Он стоял к ней спиной, разглядывая карту города на стене, будто искал пути выхода. Кинув взгляд через плечо, пригласил ее присесть.

— Александр Кириллович, я все могу объяснить, — на вздохе начла оправдываться Калинина, что некоторые показатели резко упали по сравнению с прошлым месяцем.

— Уж потрудитесь мне объяснить, Даша… Вы, оказывается, у нас свободны? С тем мужчиной разошлись, а я не знаю.

Даша опешила, дернув шеей, как гусыня, у которой что-то застряло в зобу. Спросить у него, почему должна докладывать о своей личной жизни? Ее поплывший от волнения взгляд остановился на экране монитора, где мигающий курсор завис на нижней губе ЕЕ фотографии, увеличенной по максимуму.

От поползших по телу мурашек, волосы встали дыбом.

— Я не понимаю, — пропищала она, ухватившись пальцами за край стола.

— Что я тебя люблю, не понимаешь? Вся фирма в курсе, что я на тебе двинулся. Ты одна, Даша, как рак-отшельник в своем мирке прячешься в раковине.

Хозяин кабинета дохромал до своего кресла и тяжело опустился, не выпуская ее из вида.

Дарье хотелось сбежать. Забыть. Не думать, что он может быть настолько прямолинеен. Она скосила глаза, готовя путь к отступлению: три шага, два прыжка и дальше по коридору…

— Хотел бы, чтобы было все иначе, Даша, — он горько ухмыльнулся и опустил глаза на свои руки, вытянутые на столе параллельно друг друга. — Это никак не поддается контролю, не забывается. Оказывается, настоящие чувства невозможно забыть, они не исчезнут со временем. Ты знаешь, Даша, сколько у тебя веснушек на носу весной? Сколько раз ты поправляешь воротничок, когда волнуешься, как сейчас? Как ты перекатываешь языком по внутренней стороне зубов, забавно топырив верхнюю губу. Ты любишь слушать старые хиты девяностых, типа песни группы Ария про потерянный рай. Постоянно дербанишь цветущую сирень весной по одной кисточке, и ставишь ее в стакан с водой на свой рабочий стол. Я могу много перечислять, зная о тебе много и в то же время — ничерта. У меня нет больше сил и терпения ждать, когда тебя вновь уведет другой сучара, и станет портить тебе жизнь.

— А вы, значит, портить не станете? — ей стало так отчего-то обидно, и захотелось огрызнуться. Затопать ногами. Взбрыкнуть. Еще заплакать, сама не зная от чего. Как-то все это было слишком. Будто шеф сейчас оголился перед ней полностью.

— Я замуж тебя возьму… Хоть завтра, Дарья. Буду холить и лелеять. Любить и баловать, — продолжал он поражать своими откровениями.

— Хоть завтра? — соскочила Дашка в лихом неадеквате, и женском уязвленном недопонимании. — Тогда, женимся завтра! После обеда! Я белое платье успею купить. И туфли. И в ресторан хочу! У меня этого никогда не было. Вот! — выкрикнула, сжав кулачки и накренившись вперед, так что волосы на грудь упали и трепыхались, пока она зачитывала свои права и условия.

— Паспорт, Калинина, дай сюда! — оскалился он, как хищник, в одном броске от ничего не подозревающей «перепелки». Постучал ладонью по столу, куда необходимо положить документ.

— Я…я. В сумочке, — Дарья только теперь струхнула, что все зашло слишком далеко. Ох, ее этот поганый язы-ы-ык! Кто за него тянул? — М-мама моя хочет с вами познакомиться.

— Пошли, сопровожу до сумки и позвоним твоей маме, — он прошелся, обогнув стол и подхватил ее под руку, чтобы точно никуда не делась. Слова были произнесены. Сама согласилась. Будет ей свадьба, какую захочет. Вся фирма загуляет по такому случаю на два дня.

Глава 28

Вера Демидовна была в платье благородного бардового оттенка. Слева красовалась брошь в виде цветка с переливающимися краями. Невооруженным взглядом понятно, что украшение старинное, не простая побрякушка.

— Род у нас идет от графского, — шепнула Вера зятю, который заметил, как она прекрасно выглядит. — Уж не чаяла я, что Даша выйдет замуж еще раз, — она промокнула глаза платочком. Проморгавшись, доверительно уставилась на высокого мужчину в костюме и белой рубашке. — Берегите мою дочку, Саша. Одна она у меня осталась.

У Александра возникло странное ощущение, что в тоне тещи прозвучала не только просьба, но и предупреждение.

— Не могу клятвенно обещать, Вера Демидовна. Сами знаете, что зарекаться никогда не стоит и бросать слов на ветер. Я люблю Дашу всем сердцем, всей душой. Только все зависит не совсем от меня, — они оба обернулись на красавицу невесту в воздушном белом платье, которую окружили коллеги из ее отдела, закидывая поздравлениями.

— Мы, женщины — народ понятный. На любое отношение отвечаем взаимностью. Натерпелась она у меня от прежних женишков, ой настрадалась. Когда твою любовь не ценят и не понимают, женщина, как гусеница, сворачивается в кокон, прячется. Крылья помяты, вокруг наращенная непробиваема броня. Сложно будет тебе, зятек. Но, миссия выполнима, коли правильно к ней подойти, постараться. Уж третий-то раз должен быть удачным. Чувствуя я, верю…

Пожилая женщина похлопала его по руке, приободряя, будто даря свое родительское благословение. До регистрации остались считанные минуты, и Вера волновалась, как бы дочь чего не учудила. Может, в дверях караулить, чтобы не сбежала от своего счастья? Вон, какой мужчина шикарный, не чета прежним дуракам.

Александр Вере Демидовне понравился. Он буквально вчера приехал к ней на ночь глядя, и честь по чести, попросил руки ее дочери. Сказал, как любит ее безмерно, что ждал Дарью и почти разуверился… Хотел даже уехать, чтобы не видеть ее, не слышать. Постараться забыть. И сделал отчаянный шаг, последний.

— Иди, к ней. Не видишь, девочка волнуется и осторожно на тебя поглядывает? — легонько толкнула свекровь жениха. — Не со стороны теперь заглядывай, а будь ближе. Кольца не забыл? — спросила, чтобы проконтролировать. Вдруг, молодой муженек от радости запамятовал… Как не подсказать?

— Здесь! — хлопнул Александр по груди, где во внутреннем кармане покоились золотые обручальные кольца.

— Калинина и… — вышла администратор загса, подзывая «экстренных» брачующихся, которых пришлось втиснуть вне графика по блату.

Веру Демидовну только тогда отпустило, когда она услышала тихое «Да!» из уст дочурки. Народ захлопал. Молодожены стали обмениваться кольцами.

По спине пенсионерки побежали мурашки. Знакомая энергетика. Ей дышит кто-то в затылок.

— Пришел? — она обернулась через плечо и встретилась с хорошо знакомыми карими глазами.

Простая голубая рубашка и брюки. Седина разрослась, темных волос почти не видать.

— Не мог не прийти, Вер. Дочку замуж выдаю… Все же, — он криво усмехнулся.

Оба понимали, что заявиться, как родной отец не всеобщее обозрение, Герман не посмел бы рискнуть. У людей обязательно возникли ненужные вопросы. Позорить Дашу не хотелось, не чем козырять. Не тот круг обывателей, который бы понял. Скорее всего, за спиной у дочки посмеются, что батя у нее уголовник.

Вера кивнула, он может постоять здесь. В такой суматохе никто ничего не поймет.

— Твой… Подарок пригодился. Спасибо, — напомнила она ему про деньги. — Дошиша, конечно… Но, жизнь у них длинная, не знаешь, когда может пригодиться.

— Какая ты красивая, Вер-р-р, — заурчал он, и уткнулся носом в ее завитые бигудями кудри.