Ловцы снов (СИ) - Аникина Анна

Долго пришлось объяснять парням, откуда у него в Москве такая поддержка. Бабушка Рая наобнимала от радости всю команду, включая тренеров и врача.

Жаль только, не успел обнять Юльку. А ей уже очень скоро рожать. У Орловых близнецы — наследственность. Когда они теперь увидятся — не понятно совершенно.

В Варшаве встречу организовывала федерация футбола.

— Мих, давай, кепку надень. Получается ещё один приз от Яшина, — веселился неожиданно выспавшийся в самолёте Кухарский.

Несмотря на ранний час, фанатов в аэропорту было много. Антона чуть не порвали на сувениры. К Тухольскому тоже кинулись. И даже кто-то попытался утащить с его головы кепку.

Михал весь полёт вертел её в руках. Разглядывал внимательно. Даже бирка внутри нашлась. И год изготовления — 1958.

Вообще-то, выходило странно. Ведь не просто так раньше вратари играли в головных уборах. Чтобы солнце при неудобном расположении ворот не било в глаза. Яшин, как известно, играл головой. Поэтому после одного такого эпизода надевал кепку козырьком назад. А потом и вовсе стал просто класть её в угол ворот. Как талисман.

Уже дома полез в компьютер. Выходило очень и очень интересно. Такую операцию бабушка Рая вряд ли провернула в одиночестве. Чувствовалась рука компьютерных спецов — Юлькиного мужа Янека или пана Адама Мицковского. Или и того, и другого вместе. Получалось, что он стал обладателем копии "той самой кепки Яшина".

Глава 18

Новый сезон в "Легии" и в сборная плюс школа. Тот ещё плохо собираемый пазл из огромного числа деталей. Эту задачку с кучей переменных нужно было решать ежедневно в разных вариациях. Времени на что-то ещё просто не было. Донести бы тело до кровати.

Любовь? Не до того. Хотя в классе, кажется, у всех уже переклинило мозги с учебы на личную жизнь. Некая отстраненность Тухольского и его статус игрока сборной делали его ещё привлекательнее в глазах девушек. Стать подругой известного на всю страну спортсмена, про которого и газеты писали как об открытии, и в интернете было полно его фотографий, хотелось многим.

— Вы должны быть здоровы и свободны! — вещал Юзеф Ленкерман, — Тогда ваши рекламные контракты будут стоить приличные деньги. А если вы научитесь создавать иллюзию доступности для фанатов… Иллюзию! Не буквальную доступность! То ваши контракты будут на очень и очень приличные деньги. Поняли меня?

Парни, выслушав менеджера, побрели на ОФП^[3].

— Тухольский! Останься на минуту! К тебе разговор! — остановил Ленкерман Михала.

Михал почему-то в этот момент вспомнил советский фильм про разведчика, который очень любили его родители. Там тоже главного героя в самом конце серии просят остаться в кабинете начальства ещё на одну минуту^[4].

— Михал, я вчера разговаривал с представителем "Адидас". Они предлагают тебе черную вратарскую форму. Им нравится аналогия с Яшиным. Считают, что это перспективно. Хоть он и русский. Но против правды не попрешь — лучший вратарь двадцатого века. А может, и всей истории футбола. Ты же наполовину русский?

— Нет, на четверть. Мамина мама была из России. Из Москвы.

— М-да, надо будет подумать, как использовать твой имидж. Контракт за тебя будут родители подписывать. Предупреди, что все цифры там сначала занизят вдвое. А захотят от тебя три вагона. Не дай себя облапошить, парень. Вдвое! Понял меня?

Михалу оставалось только кивать. Это был его первый рекламный контракт. И вот так сразу просить в два раза больше? А если "Адидас" откажется?

— И не бойся, от контракта они не откажутся. Шутка ли! Вратарь сборной. Пусть и молодёжной! И вратарь, как ни крути, чемпионов страны. Такие перспективы!

Подписывать контракт было страшновато. Но бумаги сначала показали Мицковскому. Он, конечно, не юрист. Но минут за десять проанализировал аналогичные контракты вратарей молодежек по всему миру. Прикинул адекватные суммы, до которых можно было поднимать.

Потом Беате пришла в голову светлая мысль. Она позвонила сначала в Москву, добыла контакт Миши, который отлично знал всю эту спортивную кухню. А потом отправила контракт по мейлу в Америку. Ответ пришёл быстро, несмотря на разницу во времени. Миша писал по-русски, не особо стесняясь в выражениях. Беата читала хохоча.

— Дядя Миша велел тебе идти туда с агентом.

— Мам, но…

— Возьмите Адама. У него в голове энциклопедия.

На подписание бумаг после переговоров, в которых Ленкерман сам принимал участие, приехал отец Михала Роберт Тухольский вместе с Адамом Мицковским. Адам по такому случаю надел костюм и очки. Для солидности.

Говорил в основном Юзеф. Но Мицковский выдавал статистику по контрактам в паузах. Вдвоём они продавили спонсоров до нужной суммы.

Михал тоже поставил свою подпись. Сердце колотилось. Деньги были огромные для пацана, который еще даже школу не окончил.

— Пап, там в год получается очень много. Аж страшно, — поделился Михал своими опасениями с отцом.

— Есть что-то, что ты хотел бы себе прямо сейчас? — прямо спросил Роберт.

— Из материального? Ну-у, маме машину, наверное… Марийке поездку в Италию. Она давно хотела.

— Нет, сын. Себе что ты хочешь? Мама и Марийка — это моя забота.

Михал даже не очень понял вопрос отца. И почему не надо хотеть чего-то для мамы и сестры.

— Тогда давай эти деньги пока будут просто твоей подушкой безопасности. Потратить всегда легче, чем заработать.

Михалу было неловко перед отцом. Он же видел количество нулей в контракте. За что? За то, что будет играть в форме от спонсора? За то, что на всех фото будет видно их логотип? За то, что он не будет надевать даже тренировочную форму других брендов? Не велика работа. Но отец прав. Пусть будет финансовая подушка. Неизвестно сколько ещё родители смогут активно работать.

Глава 19

Алиса Хельга фон Ратт обожала футбол. Не гольф, не верховую езду и не теннис. Как полагалась немецкой девушке её происхождения. И не приличествующие хрупкой московской барышне танцы, живопись или игру на фортепиано.

Поскольку родных языков у Алисы было два — русский и немецкий — на них говорили мама и папа, а финским с испанским она пользовалась у бабушки и дедушки по маминой линии, то в школе, естественно, дополнительно учились английский и французский. Просто для того, чтобы "быть как все".

Слава богу, в этой московской школе иностранной фамилией удивить никого было нельзя. А факт, что Алиса фон Ратт — дочь учительницы этой же школы, преподавателя английского и немецкого языков Киры Витальевны, сводил к минимуму опасности школьных будней.

Алису совсем не удивляло ежегодное летнее превращение обычной московской девочки — дочери двух преподавателей иностранных языков Киры и Йохена фон Ратт сначала в финскую лесную и озёрную фею, а потом в немецкую принцессу. Это было похоже на игру-путешествие по разным сказкам.

В конце июня из Санкт-Петербурга в Москву возвращался старший брат Алисы — Алекс. С одиннадцати лет он учился в Нахимовском училище. У мамы и папы тоже заканчивался учебный год. И тогда начиналось самое замечательное. Путешествия.

Сначала летели или ехали на машине в Хельсинки к родителям мамы. Их дом был похож на сказочный. Деревянный, двухэтажный с огромными панорамными окнами и широким балконом. В шкафах и на полках книги на разных языках, сотни пластинок можно было слушать на старенькой стереосистеме. Печатная машинка с залипающими клавишам, плетеные коврики, цветные подушки. Кресла-качалки у настоящего камина и подвесные качели на веранде, выходящей к озеру. Целый волшебный яркий мир!

Маленькой Алисе хотелось верить, что в озере живут русалки. Это было немного страшно, но очень-очень любопытно с ними познакомиться. Бабушка Майя рассказывала наизусть множество стихов и сказок. По-русски, по-испански, реже — по-фински. От финских историй Алиса мгновенно засыпала. Этот язык с множеством гласных действовал на неё лучше успокоительного.