Мейсон смиренно опустил глаза.
— Джина, мне жаль, что ты так негативно относишься к словам Лили. А ведь они предназначены именно для таких, как ты.
Джина мстительно сощурила глаза.
— Ты выставил меня полной дурой, Мейсон. Кто тебя надоумил?
Повадки мисс Лайт, как уже отмечалось, были удивительно схожи с теми, которые демонстрировала Джина. Вот и сейчас, увидев, как один из ее самых горячих сторонников разговаривает с одной из самых горячих ее недоброжелательниц, она с безразличным видом продефилировала мимо. А затем, остановившись в полуметре от Мейсона, сделала вид, что не имеет к разговору ни малейшего отношения.
— Джина, — наставительно сказал Мейсон. — Встреча с Лили Лайт должна была встряхнуть твое сознание. Ваше внешнее сходство почти пугающе. Вы — две стороны одной медали. Вы как ночь и день…
Алкоголь оказывал все более сильное воздействие на Джину, и она уже начала кривляться.
— По–твоему, Лили, конечно, день… А я — ночь, — сказала она, снова прикладываясь к фляге с коньяком.
Мейсон осуждающе покачал головой.
— Тебе брошен вызов. Ты можешь стать похожей на Лили.
Джина презрительно фыркнула.
— Что?.. Превратиться в такую же святошу, как она?.. Напялить на себя это бессмысленное белое платье и делать вид, что в тридцать пять ты снова невеста?.. Нет уж, увольте! Я никогда этого не сделаю! Я, конечно, допускаю, что некоторые простодушные людишки могут попадаться на такую пустопорожнюю болтовню. Но ведь ты, Мейсон, должен знать меня лучше других! Неужели ты думаешь, что я могу купиться на эту дешевку? Может быть, такое могло случиться со мной только в том случае, если бы я изрядно перебрала.
Мейсон тяжело вздохнул.
— По–моему, именно это с тобой сейчас и происходит. Тебе не стоит так много пить.
Джина порывисто взмахнула рукой, в которой была зажата фляжка.
— А почему это тебя так волнует? По–моему, я еще не записывалась в вашу секту.
Лили не выдержала и подошла к Мейсону.
С явно неискренней улыбкой на лице она обратилась к Джине:
— Надеюсь, я показала тебе весь спектр своих возможностей, Джина?
— Да уж…
Раскрасневшиеся щеки Джины лучше всяких слов говорили о том глубоком удовлетворении, которое принес ей сегодняшний вечер.
— Я с удивлением смотрела на этих жалких людишек, которые, разинув рот, слушали твой бред. Мне же после такого всегда хочется крепко выпить.
В подтверждение своих слов она вновь приложилась к фляге.
Лили помрачнела. В отличие от Мейсона, в ее взгляде не чувствовалось смирения.
— Я запрещаю тебе пить, — негромко, но решительно сказала она.
Джина, демонстрируя свое полное пренебрежение к ее словам, снова отхлебнула коньяка и предельно выразительным жестом отмахнулась от проповедницы.
— Да иди ты к черту!.. — с высокомерной улыбкой воскликнула она. — Тренируйся лучше на Мейсоне. Он слушается тебя с удовольствием.
В ярости сверкнув глазами, Лили схватила Джину за руку.
— Я просто хочу тебе помочь, — настойчиво сказала она. — Отдай мне это…
Джина в ярости вырвалась и, выплеснув на белое платье Лили Лайт остатки коньяка, уронила флягу.
— Отойди от меня! — заорала она. — Я тебе не заблудшая овца!
Когда еще оставшиеся в шатре гости обратили внимание на ссорящихся дам, Джина выпрямила голову и громко заявила:
— Держись от меня подальше, сука…
Сантана понемногу успокоилась и трясущейся рукой показала на продолжавший дымиться телевизор.
— Там показывали Джину…
— Да нет же, — успокаивающе уговаривал ее Ник. — Это была проповедница, которая несколько дней назад прибыла в наш город. Ее зовут Лили Лайт. Они с Джиной просто очень похожи.
Сантана нервно тряхнула головой.
— Да, поразительное сходство. Я никогда не думала, что такое возможно.
Круз смотрел на свою жену с таким ужасом, будто в нее вселился дьявол. Сейчас ему было очень трудно поверить в то, что она возвращается к нормальной жизни. Сантана выглядела, как в худшие времена.
— Тебе надо успокоиться, — сказал Ник. — Постарайся забыть об этом.
Кутаясь в больничный халат, Сантана отвернулась.
— Извини, Ник. Я не хотела. Это произошло как‑то помимо моей воли. Мне казалось, что Джина повсюду преследует меня…
— Ничего, — мягко сказал Ник. — Не стоит извиняться. Джина причинила тебе столько горя и страданий…
Сантана виновато покачала головой.
— Я постараюсь сдерживать свои эмоции и не допускать такого. По–моему, это просто элементарная распущенность…
Она вдруг резко обернулась и, словно только сейчас заметив Круза, боязливо воскликнула:
— Почему ты здесь оказался? Я не хочу, чтобы ты видел меня такой! Зачем ты здесь?
Круз сделал попытку улыбнуться. Однако, это у него не получилось.
— Не переживай, Сантана, — нерешительно сказал он.
— Я не хочу тебя видеть! — мгновенно заявила она, забыв о том, что говорила буквально несколько секунд назад. Ник осторожно вступился за Круза.
— Мы с ним возобновили расследование. И уже получены первые результаты. Факт подмены лекарства установлен.
— Я же говорила вам! — запальчиво воскликнула Сантана. — Но никто не хотел мне верить!
Ник понимающе кивнул.
— Да, но у нас не было вещественных доказательств. Теперь мы получили первые документы, официально подтверждающие твою невиновность.
Сантана мстительно блеснула глазами.
— Это дело рук Джины и Кейта.
— Я ни капли в этом не сомневаюсь, — сказал Ник. — Мы постараемся найти доказательства и для этого. Круз сейчас расскажет тебе все подробности. Хорошо? Вы останетесь с ним вдвоем, а я пойду. Мне уже пора.
Деликатно шагнув в сторону, он направился к двери. Сантана несколько мгновений растерянно хлопала глазами, но не решалась возражать.
— Ну, хорошо. Спокойной ночи, Ник.
— Спокойной ночи, Сантана.
Круз с благодарностью посмотрел на Хартли.
— Спасибо, Ник. Я думаю, что у нас все будет в порядке. Отправляйся домой и ни о чем не беспокойся.
Когда они остались вдвоем, Сантана взглянула на мужа.
— Ты пришел по его просьбе? Кастильо отрицательно покачал головой.
— Нет, совсем нет. Я просто хотел сказать тебе о том, что мы продолжаем работу. Ты не должна думать, что для тебя на этом все закончилось. Если нам удастся доказать, что дело было сфабриковано, то ты тут же выйдешь на свободу.
Сантана устало опустилась на кровать и несколько минут сидела, не произнося ни слова.
Круз не решался нарушить молчание, чтобы не вызвать нового нервного срыва.
— Круз, — наконец, сказала она, — мне нужно отдать тебе одну вещь. — Она сунула руку под подушку и что‑то достала оттуда, зажав в кулаке. — Она хранилась у меня несколько месяцев… — объяснила Сантана. — Теперь я возвращаю ее.
Стараясь не смотреть на мужа, она протянула ему маленькое золотое колечко с бриллиантом.
— Возьми…
Круз с ужасом увидел кольцо, которое он когда‑то подарил Иден в знак своей любви и преданности. Это было уже в те времена, когда они с Сантаной поженились.
— Я… Я… — растерянно пробормотал он. — Мне казалось, что оно украдено…
— Керк нашел его в твоем доме. Это было перед тем, как они с Иден развелись. Он решил, что это подарок, который ты сделал Иден.
Круз ошеломленно хлопал глазами.
— А как оно оказалось у тебя?
— Керк отдал его мне. А я не знала, что с ним делать. Мне не хотелось тебе его показывать, чтобы не портить наши отношения.
Он опустил глаза и стал задумчиво вертеть кольцо в руке.
— Я тоже не знаю, что мне с ним сделать, — неискренне сказал Круз.
Но Сантана сразу же раскусила его.
— Не нужно, Круз. Я уверена, что ты купил его для Иден.
Кастильо тяжело вздохнул и попытался объясниться:
— Послушай, я хотел бы…
— Нет–нет, не надо! — воскликнула она. — Ничего не нужно говорить! Забери его себе. Можешь отдать назад Иден.
Кастильо мрачно опустил голову и глухо произнес:
