Мейсон предпочел больше не вступать в пререкания.
— Извините, но я не хочу спорить.
— Я тоже, — сказал СиСи. — Я предлагаю тебе хорошо выспаться, а завтра утром поговорить обо всем на свежую голову.
Мейсон кивнул и направился через холл к лестнице на второй этаж.
— Да, да, — окликнула его София, — если мисс Лайт понадобится что‑нибудь, то пусть она вызовет горничную.
Мейсон остановился и, обернувшись к Софии, мягко покачал головой.
— Нет, ей ничего не нужно. У Лили очень скромные запросы. Она живет, как настоящий пастырь. Благодарю вас.
София улыбнулась.
— Ну вот и хорошо. Надеюсь, удобств, которые есть у нас в домике для гостей, будет вполне достаточно.
СиСи все‑таки не удержался от язвительного замечания:
— Говорят, что вера может и горы сдвинуть, — насмешливо сказал он. — Попроси свою Лили переставить в нашем домике для гостей мебель с помощью веры.
Пока Мейсон оторопело хлопал глазами, СиСи примирительно вскинул руку.
— Это была шутка, Мейсон, всего лишь шутка. Не обижайся.
— Спасибо. Спокойной ночи, отец, — сухо сказал Мейсон и удалился.
Проводив его взглядом, СиСи наклонился к уху Софии и шепнул:
— Шутка ему не понравилась.
Она укоризненно посмотрела на Ченнинга–старшего.
— Да, ты был несколько не сдержан. Мейсон очень уважает Лили.
Ченнинг–старший поморщился.
— А вот меня настораживает это рабское повиновение моего сына и эта внезапная перемена, произошедшая с ним. Я, конечно, допускаю, что с людьми может случаться всякое, но все это слишком подозрительно.
София не слишком уверенно ответила:
— Я не думаю, что она причинит ему вред.
— Надеюсь, — вяло сказал СиСи. — Может быть, я излишне подозрителен, но мне кажется, что Мейсон что‑то затеял. Это, наверняка, какая‑то игра.
София удивленно воззрилась на Ченнинга–старшего.
— Какая игра?
СиСи вздохнул.
— Пока не знаю. Мне сложно сказать. Вряд ли он доверяет этой женщине, которая как две капли воды похожа на Джину.
Последняя шутка сняла царившее напряжение и, расхохотавшись, София бросилась в объятия СиСи.
— Пойдем спать и поскорее, я уже едва стою на ногах.
В домике для гостей, где расположилась Лили Лайт, несмотря на поздний час, горел свет.
Громкие звуки рок–н-ролла доносились из стоявшего на окне приемника, в воздухе витали клубы табачного дыма. Тонкая струя искристой жидкости золотого цвета лилась из высокой зеленой бутылки в бокал на высокой ножке. Лили любила шампанское. В этом была еще одна черта, несомненно, объединявшая ее с Джиной.
Лили откинулась на спинку дивана и, глубоко затянувшись ментоловой сигаретой, стала наслаждаться французским шампанским.
— За тебя, Лили. Пусть все твои желания исполнятся, — обменявшись сама с собой тостом, улыбнулась она. — Ждать осталось недолго.
ГЛАВА 9
Мейсон начинает испытывать легкое недоумение. Лайонелл Локридж навещает родной дом. Неожиданная встреча с беглецами. Круз возвращает Иден сделанный много лет назад подарок. Лили Лайт намерена построить в Санта Барбаре собственный храм. Семейный бизнес Кэпвеллов находится под угрозой. Близким Августы предстоит объяснение полиции. СиСи не считает доводы Локриджа убедительными.
Солнце уже было довольно высоко над горизонтом, когда Мейсон покинул свою комнату в доме Кэпвеллов и направился к домику для гостей. Осторожно постучав в дверь, он прислушался. На его стук в домике никто не отзывался.
— Лили! — позвал Мейсон.
Но и на этот раз — никакого ответа. Открыв дверь, Мейсон вошел в прихожую. По доносившемуся из ванной комнаты шуму душа и плеску воды он догадался, что Лили находится там. Он вошел в гостиную и заметил лежавшую на столике газету.
Это был утренний выпуск «Санта–Барбара — экспресс». Большая фотография Лили Лайт на первой странице была снабжена заголовком: «В Санта–Барбаре появился новый пророк». Мейсон с любопытством развернул газету и прочел первые строки статьи: «Приезжая евангелистка в ангельском наряде взбудоражила огромную толпу. Наиболее действенными были напалки мисс Лайт на алкоголь и табак!»
Шум воды в ванной стих. Мейсон опустил газету и тут же крикнул:
— Лили, это я, Мейсон!
— Да, я слышу, — отозвалась она из ванной. — Сейчас я выйду.
Неторопливо докурив сигарету. Лили затушила окурок в пепельнице, стоявшей на полке с косметикой. Слегка вытерев волосы и кожу, Лили обернула тело полотенцем и вышла из ванной.
— Доброе утро, Мейсон.
Увидев ее полуобнаженную фигуру, лишь слегка прикрытую махровым полотенцем, Мейсон на несколько мгновений растерялся.
— О, Лили, — наконец дрогнувшим голосом вымолвил он. — Похоже, это утро для тебя действительно доброе, ты вся светишься.
Она лучезарно улыбнулась.
— Спасибо.
Он взял со стола газету и, развернув, показал ее Лили.
— Твое появление в городе вызвало настоящий фурор. Посмотри, что пишут газеты.
Она кивнула.
— Да, я уже видела. Здорово, правда?
Мейсон старался разговаривать с Лили, не поднимая глаз. Очевидно, он еще не потерял в себе остатки мужского начала, он пытался бороться с этим.
— Лили, — смущенно отвернувшись, сказал он, — я вернусь попозже, когда ты приведешь себя в порядок.
Она хитро засмеялась.
— Я в порядке, Мейсон. Беспорядок царит лишь в твоих мыслях.
Мейсон тяжело вздохнул.
— Да, наверное, старые привычки живучи.
Лили кокетливо повела плечом и, убирая с лица улыбку, сказала:
— Хорошо, чтобы тебе было спокойней, я оденусь. Можешь подождать меня здесь, я сейчас вернусь.
— Хорошо.
Лили сделала серьезные глаза.
— Я вернусь, и мы будем говорить с тобой о серьезных вещах. Я хочу обратиться к тебе со своими мыслями.
Не дожидаясь ответа, она покинула гостиную. Мейсон задумчиво почесал бороду.
— Да уж, ангельский наряд… — пробормотал он. — Мейсон, держи себя в руках, ты еще не совсем избавился от своего прошлого. Она твой духовный пастырь, а не просто женщина…
С чемоданчиком в руке Лайонелл Локридж подошел к двери своего дома. С тех пор, как СиСи Кэпвелл отнял у него состояние и имущество, дом пустовал. Сейчас, когда у Лайонелла появились деньги, он надеялся вернуть себе хотя бы часть утерянного. В этом ему должен был помочь миллион долларов, переданный СиСи в качестве выкупа за Августу. Пошарив в карманах, Лайонелл вытащил оттуда ключ и открыл замок. Распахнув дверь, он несколько минут стоял на пороге, терзаемый воспоминаниями о прошлом. Именно здесь они с Августой были счастливы, именно здесь прошла самая лучшая пора их жизни.
Медленно шагая по прихожей, Лайонелл оглядывал голые стены. Когда‑то здесь висела коллекция картин, принадлежавшая ему. Чтобы живописные работы не достались Кэпвеллу, после оформления развода Лайонелл передал их Августе.
Однако, поскольку ей требовались деньги на жизнь, коллекцию пришлось продать СиСи Кэпвеллу. В этом Локриджам помог Брик Уоллес. Однако Лайонелл не знал, что с помощью Мейсона Брик подменил подлинники картин на копии. Не знал этого и СиСи. Момент для раскрытия этой тайны еще не наступил.
Лайонелл прошел в гостиную и, усевшись на одинокий диван, открыл чемодан с деньгами. Задумчиво посмотрев на пачки банкнот, Локридж захлопнул крышку и сделал это очень вовремя. В комнату вошла худенькая темноволосая девушка с шоколадного цвета кожей. Увидев Локриджа, она испуганно попятилась назад. Увидев в своем доме нежданную гостью, Локридж встал с дивана и сделал шаг ей навстречу.
— Ты кто?
Иден в одной рубашке крутилась перед зеркалом в гостиной дома Кастильо. Приводя себя в порядок, она не заметила, как за ее спиной неожиданно возникла фигура Круза, который обнял ее за плечи.
— Да погоди, погоди! — ласково улыбаясь, сказала она. — Я так никогда не оденусь.
Круз нежно поцеловал ее в щеку.
— Одевайся, я не собираюсь тебе мешать.
