Похоже, Мейсон вдохновился идеями Лили Лайт о постройке храма, потому что он смотрел на нее широко открытыми глазами, как на явившееся миру в человеческом теле божество.
— Да… Потрясающая мечта…
Лили с энтузиазмом продолжила:
— Этот храм даст миру свет. Люди почувствуют, что они в безопасности, что их защищают, любят, ценят… — она вдруг озабоченно наморщила лоб. — Но все это в будущем, а сейчас у нас есть дела. Вчера на собрании были не просто призывы. Я хочу помочь Санта–Барбаре совершить обряд самоочищения. И ведь посмотри, Мейсон, несмотря на то, что в этом городе существует много церквей, люди давно не слышали слова истины и не обращались душой к свету. Они нуждаются в том, чтобы кто‑то позаботился о них. Они должны воспрянуть духом, чтобы понять, что сердца их еще не потеряны для бога. Если я не помогу им, то кто же сможет сделать это?
Мейсон потрясенно молчал.
— Вот, смотри, — продолжила Лили, — сейчас я тебе покажу кое‑что.
Она взяла лежавшую на столе газету и, развернув ее на середине, показала Мейсону.
— Что ты думаешь по этому поводу?
Он прочитал рекламное объявление и усмехнулся.
— Да, это реклама всем известного в городе казино.
Она блеснула глазами.
— Вот именно. А ты знаешь, что она означает?
Мейсон недоуменно пожал плечами.
— По–моему, ничего противозаконного в этом нет.
Лили яростно воскликнула:
— Да! В данном случае закон не нарушается! Но это — преступление! Мы должны закрыть это казино!..
Мейсон до того оторопел, что даже не мог возразить.
— Закрыть казино? — пробормотал он. — Я не совсем понимаю, а какое отношение это имеет к твоей миссии?
— Мейсон! — запальчиво воскликнула Лили. — Ты забыл евангельские заповеди! Вспомни, что говорил Иисус — игра развращает людей, она делает их подобными животным, которые повинуются лишь своим инстинктам. Алчность — вот что движет людьми, которые играют. Если людей зовет за собой жажда обогащения и алчность, то в сердцах их не остается места для бога. Они забывают о том светлом, что есть в мире. Златой телец овладевает их помыслами. Души людские приносятся в жертву Ваалу и сами они не в силах остановиться. Разве мы можем спокойно взирать на это? Разве можем мы мириться с тем, что на вполне законных основаниях происходит поклонение сатане?
— Э… — протянул Мейсон. — Даже и не знаю, что сказать. Разумеется, ты права. Но сможем ли мы справиться с этим?
Лили уже вошла в раж. Похоже, что она снова почувствовала себя истинным пастырем и, найдя в Мейсоне благодарного слушателя, стала интенсивно промывать ему мозги.
— Я хочу, чтобы добрые жители Санта–Барбары снесли его! Если этот храм поклонения дьяволу по–прежнему будет оставаться главным центром развлечений в этом городе, то мы никогда не сможем добиться возвращения душ людских к истине. Оно постоянно будет источником ядовитой заразы, которая, словно деготь, растекается по душам. Соблазн и искушение — вот что будет всегда преследовать жителей этого города, если мы не вырвем у ядовитой змеи ее жало!
Ее праведный гнев был столь агрессивен и резок, что Мейсон на мгновение даже поймал себя на мысли, что Лили переигрывает. Но его вера в нее по–прежнему была так велика, что он старался отогнать от себя все сомнения.
— Закрыть казино — это, конечно, очень забавно… — уклончиво произнес он.
Лили уставилась на него горящим взором.
— Что значит — забавно?.. Тебе кажется, что моя идея утопична и неосуществима? Я докажу тебе, что ничего невозможного в этом мире нет. Хотя, ты уже давно должен был убедиться в этом сам.
Мейсон растерянно пожал плечами.
— Но ведь казино принадлежит моему отцу…
Лили убежденно кивнула.
— Да, я об этом знаю.
Изумление не покидало Мейсона.
— Знаешь? Откуда? Ведь я тебе об этом, по–моему, не рассказывал…
— Я все проверила. Теперь мне прекрасно известно о том, что казино «У Ника» является семейным предприятием Кэпвеллов и Уоллесов.
Мейсон ошарашено посмотрел на нее.
— Удивительно! Лили, ты проявляешь чудеса осведомленности!..
Она энергично взмахнула рукой.
— Сейчас это не имеет значения, Мейсон. Мы должны поставить перед собой пусть небольшую, но реальную цель, и добиться ее выполнения.
Он пожал плечами.
— Но я не знаю, как мы сможем это сделать. Мой отец вряд ли согласится с этой идеей.
— А вот здесь мне и понадобится твоя помощь! — не давая Мейсону опомниться, воскликнула Лили. — Я уверена, что ты сможешь оказать влияние на своего отца.
Мейсон с сомнением покачал головой.
— Не знаю, раньше мне это удавалось редко.
— От тебя не потребуется никаких особых усилий. С твоей помощью мы укажем отцу на совершенные им ошибки. Он должен закрыть это казино.
Несмотря на весь свой дар убеждения, Лили так и не смогла заставить Мейсона поверить в свои безграничные возможности.
Кисло усмехнувшись, он сказал.
— Если тебе удастся убедить моего отца в том, что он делает какие‑то ошибки, то не сомневаюсь — это будет расцениваться как настоящее чудо. Я еще ни разу не припоминаю такого случая в своей жизни. Возможно, несколько раз он выразил свое согласие с моими словами, но поступал всегда по–своему. Ну, а если он вдруг решится закрыть казино, то можешь не сомневаться — вся Санта–Барбара станет тебе подвластна.
Жаркий энтузиазм Лили Лайт немного угас, но ее решимость покончить с казино отнюдь не исчезла.
— Меня не пугают трудности, — упрямо повторила она. — Твой отец ничего не сможет противопоставить моей вере в истину. И я укажу ему этот путь. Однако, сейчас меня волнует не это…
— А что же?
— У тебя будут неприятности с отцом, если ты осмелишься выступить против него в этом деле.
Мейсон на мгновение задумался.
— Да, возможно, — сказал он. — Точнее, я даже не сомневаюсь в том, что они будут… Но это не является для меня препятствием. Как ты там однажды говорила? Все негативное должно быть уничтожено на всех фронтах? Я могу начать и со своих домашних.
И хотя улыбка его выглядела совсем неуверенной. Лили поняла, что ей удалось убедить его и на этот раз. Разумеется, за это Мейсону полагался пряник.
— Мне это нравится, Мейсон! — горячо воскликнула она. — Из всех новообращенных ты — моя особенная гордость! От этой похвалы Мейсон зарделся, словно ребенок, которого погладили по голове и подарили яркий леденец.
— Я стараюсь сделать все, от меня зависящее, — сказал он со скромной улыбкой на устах. — Ты всегда можешь рассчитывать на меня.
Она посмотрела на него с благодарностью.
— Я все вижу, Мейсон. Поверь, твоя преданность мне не останется незамеченной. Ты обязательно получишь вознаграждение за свою преданность. Бог никогда не забывает тех, кто отдается ему всей душой и сердцем.
Смущенно опустив голову, Мейсон некоторое время молчал. Затем, после заметных колебаний, он осторожно произнес:
— Лили, но ведь есть еще одна причина, которая заставляет тебя остаться в Санта–Барбаре. Не правда ли? Скажи мне об этом.
В ответ она лишь мягко улыбнулась.
Джулия открыла дверь в квартиру Августы и, перешагнув через порог, была немало удивлена.
Возле окна, удрученно глядя в одну точку, стоял Лайонелл Локридж. Судя по его лицу, он провел бессонную ночь — темные круги под глазами, резко обозначившиеся морщины на лбу и подбородке недвусмысленно говорили о том, что отъезд Августы оказался для него сильным ударом.
— Здравствуй, Лайонелл, — тихо сказала Джулия. — Я совсем не ожидала увидеть тебя здесь.
Он с горечью покачал головой.
— Я не могу оставаться один на своей яхте. Вчера, возвращаясь домой из аэропорта, я поймал себя на мысли, что меня тянет броситься в воду. Это же совершенно невыносимо!
Джулия сочувственно вздохнула.
— Я понимаю тебя, Лайонелл. Отъезд Августы меня тоже не обрадовал.
Локридж нервно взмахнул рукой.
— До сих пор не могу поверить в то, что она уехала! — воскликнул он. — Я все думаю — стоит мне повернуться и я увижу ее…
