— Я бы с удовольствием поехала с тобой, но мне нужно остаться с Джонни.
— Не бойся, дорогая, я не надолго задержусь — в десять вечера у них как раз время живых разговорных шоу. Думаю, что они не будут возражать.
Эмми тяжело вздохнула.
— Ну, что ж, я думаю, что ты прав, хоть мне от этого и не легче. Поезжай и быстрее возвращайся, я буду ждать тебя.
Через десять минут Брик уже был на радиостанции KUSB. Сегодня вечером в эфире работала Джейн Уилсон. Брик натолкнулся на нее в редакторской, куда она вышла в перерыве между комментариями.
— Здравствуйте, — сказал он, — я только что созвонился с вашим шефом, и мне разрешили выступить сегодня в прямом эфире.
— На какую тему? — поинтересовалась Джейн.
— Это касается казино, в котором я работаю управляющим.
Джейн озабоченно взглянула на часы:
— Ну, хорошо, только постарайтесь сделать все это покороче и поконкретнее. О чем вы хотите рассказать?
— Это касается того, что произошло сегодня у нас в казино. Лили Лайт организовала там демонстрацию своих приверженцев, заявляя о своем желании закрыть наше заведение. Горожанам пора бы понять, что Лили Лайт и ее приспешники вовсе не так безобидны.
Повалив Джину на диван в своей гостиной, Тиммонс стал торопливо расстегивать на ней блузку:
— О, дорогая, как я соскучился, — дрожащим от возбуждения голосом произнес он. — Мне хочется побыстрее добраться до твоих драгоценностей.
Она вдруг тихо ойкнула и оттолкнула его:
— Не надо, Кейт.
Он недовольно поднял голову:
— А что такое? Ты не хочешь ответить взаимностью на мою пылкую страсть? Посмотри, у меня даже руки трясутся, так сильно я хочу тебя.
Она болезненно поморщилась:
— Подожди, не торопись, у меня болит нога. И вообще, я еле дотащилась сюда, боль просто невыносимая.
Тиммонс с притворным сочувствием почмокал губами:
— Бедняжка, конечно, тебе сейчас не позавидуешь. Но, с другой стороны, я восхищаюсь тобой, ты — мужественная женщина, презрев боль, ты решила встретиться с любимым.
Словно не замечая его иронии, Джина продолжала:
— Между прочим, нога постоянно напоминает мне об этой сумасшедшей Сантане. Интересно, сколько мне еще носить с собой эту память.
Окружной прокурор неискренно рассмеялся:
— Тебе напоминает о ней только нога? Прости, но ты сама спровоцировала Сантану, на этот счет у меня нет сомнений. Я не собираюсь возбуждать дело против нее, вот так‑то.
Джина надеялась, что ей все‑таки удастся переубедить Кейта и заставить его окончательно покончить с Сантаной. Однако, судя по всему, он был настроен совершенно противоположным образом.
— Да, ты легко находишь ей оправдания, — возмущенно заявила Джина. — Ведь она не тебя подстрелила.
Тиммонс разъяренно заорал:
— Меня уже тошнит от этих разговоров о Сантане! Я не могу больше о ней слышать! Я уже не могу слышать о Лили Лайт с ее глупостями, а ты, как назло, любишь о них вспоминать.
Джина оскорбленно отвернулась:
— Спасибо за сочувствие, — саркастически заявила она, — ты принимаешь такое участие в моей судьбе, что я просто на седьмом небе от счастья. Я, между прочим, надеялась на твою помощь. Чтобы не слушать твои гнусные разговоры, включи лучше радио. Может, хоть музыка немного успокоит меня.
Тиммонс нажал на кнопку стоявшего на столике радиоприемника, и из динамика донесся голос Брика Уоллеса:
— Давайте поговорим о новом культурном лидере Санта–Барбары — о феноменальной Лили Лайт, — сказал Брик. — Я слышал, что…
— Ну, уж это — слишком! — в сердцах бросил окружной прокурор и выключил приемник. — Даже здесь говорят только о ней.
Джина осуждающе покачала головой:
— Лили убедила тебя не обвинять Сантану, она просила закрыть дело, и доказательства внезапно испарились. Вместо того, чтобы вынудить ее убраться из Санта–Барбары, ты принес ей ключи от города. Ты непоследователен, Кейт, — возмущенно сказала Джина, — По–моему, это — элементарная трусость. Ты бы хоть осмелился признаться в этом. Нет больше смысла скрывать.
Тиммонс хмуро отвернулся:
— Сантана и так пострадала, — сдавленным голосом сказал он. — Если кого и судить, так это Круза.
У Джины от изумления вытянулось лицо:
— Почему? Не понимаю, какая кошка между вами пробежала.
— Это выше твоего понимания, — не оборачиваясь, ответил Тиммонс. — Лучше не лезь не в свое дело.
ГЛАВА 16
Полицейским отказано во встрече с Элис. Лили Лайт взбешена, но не теряет головы. Окружной прокурор получает печальное известие. У Перла, наконец‑то, появляется возможность выяснить правду о брате. Джина и Хейли получили приглашение посетить собрание последователей нового учения.
Телефонный звонок заставил Круза расстаться с надеждами провести остаток вечера в объятиях любимой. Подняв трубку, он услышал голос помощника:
— Это я — Пол. Есть небольшая проблема.
— В чем дело?
— Помнишь то, что я рассказывал тебе про Кортни Кэпвелл и Перла? Так вот, они исчезли.
— Ты думаешь?
— Да. Возможно, они отправились в Бостон, но я пока точно в этом не уверен. Меня сейчас волнует другое — я никак не могу поговорить с доктором Роулингсом.
— Он не хочет встречаться с тобой?
— Меня просто не соединяют с ним. Дежурная медсестра продержала меня у телефона битый час, сказав, что ходила его искать, но так и не нашла. Очевидно, его нет в клинике. Я думаю, что нам срочно нужно отправляться туда.
— Почему?
— Еще не известно, что он сделает с Элис. Я уже начинаю бояться за нее. Хоть ты и говоришь, что я правильно сделал, отправив ее назад в больницу, я все‑таки не уверен в своей правоте. Возможно, ее все‑таки следовало оставить на свободе.
Круз тяжело вздохнул:
— Ладно, не пори горячку. Я сейчас приеду. Жди меня возле клиники.
Он положил трубку и стал торопливо одеваться.
— Что случилось, дорогой? — спросила Иден.
— Пока еще ничего, — хмуро ответил Круз, — но боюсь, что мне предстоит беспокойный вечер. Возникли некоторые проблемы с кое–какими пациентами доктора Роулингса. Уитни один не справится, я должен ехать в больницу вместе с ним.
Иден поднялась с пола и, набросив на плечи тонкую кружевную накидку, подошла к Крузу и обняла его:
— Мне очень не хочется расставаться. Когда ты уходишь куда‑то по служебным делам, меня неотрывно преследует мысль о том, что мы расстаемся в последний раз. У нас так хорошо все складывается, но я не могу отделаться от ощущения, что это счастье очень хрупко и призрачно. Когда‑нибудь все может закончиться, словно и не начиналось.
Он крепко прижал ее к себе:
— Не надо беспокоиться. Ты должна верить мне — у нас все будет хорошо. А эти расставания… — он пожал плечами, — что ж, когда‑то ведь и работать надо.
— Но почему сейчас? Почему именно поздним вечером?
— К сожалению, я не страховой агент и не работаю клерком в банке, это у них работа измеряется временем от и до. Но, с другой стороны, мне некого обвинять в этом — я сам выбрал для себя этот путь и горжусь тем, что следую им.
Иден грустно опустила голову:
— Ну, что ж, я буду тебя ждать. Возвращайся поскорее. Сегодня, действительно, выдался на редкость суматошный день.
Стараясь подбодрить Иден, Круз улыбнулся:
— Почему‑то раньше я не замечал, какие у тебя тонкие и нежные ресницы.
— Ты раньше многого не замечал.
— Ладно, я пошел, — сказал он, желая побыстрее закончить этот разговор. — Не думай ни о чем дурном, — он с лукавой улыбкой заглянул ей в глаза, — и о стюардессах тоже…
Несмотря на поздний час, Кастильо и Уитни решили навестить клинику доктора Роулингса. Во–первых, Пол хотел убедиться в том, что с Элис все в порядке, а, во–вторых, нужно было поговорить с самим главврачом, чтобы выяснить, правду ли говорила девушка. Вообще‑то, это был совершенно глупый ход, но Кастильо и Уитни были полицейскими и поступали в соответствии с уставом, а не с собственными представлениями о необходимости и целесообразности.
