— Он говорит, что во всяком случае не сможет заняться расследованием… Во всяком случае — официальным, — Резенфорд сделала ударение на слове «официальным», — расследованием этого дела…
— Почему же?..
— Он уже обращался к Кейту Тиммонсу, и тот, сославшись на какой‑то пункт уголовно–процессуального законодательства, сказал, что мистер Круз Кастильо, будучи приятелем подозреваемого, не может быть допущен к расследованию на том основании, что в подобном случае следствие не будет объективным…
— Джулия согласно кивнула.
— Да, действительно… Этот Кейт Тиммонс слишком хорошо знает законы… Черт бы его побрал…
Поразмыслив с минуту, Джулия произнесла:
— Вот что… Садись на телефон и постарайся разыскать Мейсона… Скажи, чтобы как можно быстрее приехал ко мне… Хорошо?..
Закурив которую уже но счету за сегодняшнее утро сигарету, Джулия задумалась.
«Нет, наверняка это ему подстроили, — размышляла она, — ведь в самом же деле, не мог же Мейсон выбросить эту чертову проповедницу из окна… Да он просто неспособен на подобные поступки… Наверняка, этот самый Генри Джакоби что‑то знает… Но откуда?..»
Ее рука уже потянулась к телефонной трубке, чтобы набрать номер конторы «Джакоби и К», но Джулия тут же вспомнила подробности своего последнего разговора с Генри и решила, что звонить нет нужды.
«Да, черт бы побрал этого Джакоби… Придется найти еще где‑нибудь эти сто тысяч, — подумала она. — Во всяком случае, Джакоби — не тот человек, чтобы оставить это просто так…»
ГЛАВА 3
Неожиданный визит Мейсона. Этого человека не зря называют в Санта–Барбаре "проповедником". Разговор с ним приводит Джулию в полное смятение. Зачем Лили Лайт понадобилось мстить Мейсон у таким необычным образом? Симпатии адвоката целиком и полностью на стороне Кепвелла. Мейсон неожиданно оказывается за решеткой. Торжество прокурора Кейта Тиммонса. Кэпвелла–младшего отпускают под залог 500000 долларов. Занимательные криминальные баллады, прочитанные Джулией с целью развлечь Мейсона.
Неожиданно дверь кабинета раскрылась, и на пороге появился Мейсон.
Джулия отпрянула…
Тот, не снимая плаща, подошел к ней и, устало опустившись на стул, произнес:
— Доброе утро…
Джулия, исподлобья посмотрев на неожиданного визитера, произнесла в ответ:
— Я
— Доброе… — Мейсон попробовал было улыбнуться, но улыбка получилась у него какой‑то вялой и невыразительной — похожей, скорее, на жалкую гримасу резиновой куклы.
Облокотясь на спинку стула, он с тяжелым вздохом сказал:
— Ну, тебе, наверное, про меня уже все известно… Не так ли?..
Рука Джулии потянулась за газетой. Развернув номер, она кивнула на фотографию.
— Вот это?.. Мейсон кивнул.
— Да.
Джулия, аккуратно сложив газету, бросила ее в мусорную корзину.
— Ну и…
Осмотревшись, словно желая убедиться, что в комнате кроме них больше никого нет, Мейсон, нервным движением потянувшись во внутренний карман, вытащил пачку сигарет и, раскрыв ее, судорожно закурил. Сделав несколько глубоких затяжек, он произнес упавшим голосом:
— Она подставила меня… Джулия отпрянула.
Ее поразило не столько сообщение Мейсона (хотя и это тоже очень сильно впечатлило адвоката), сколько сам факт, что он закурил, да еще при ней — Кэпвелл ведь уже давно не делал этого, считая, что потребление алкоголя и никотина несовместимо с высоким предназначением человека в этом мире…
Впрочем, Джулия, прекрасно понимая, сколько возбужден теперь ее собеседник, не стала задавать ему никаких лишних вопросов. Она, быстро взяв себя в руки, осторожно осведомилась:
— Кто?.. Кто же подставил тебя, Мейсон?.. — спросила Джулия, хотя и без того прекрасно знала, кого именно имел теперь в виду ее посетитель.
— Лили Лайт.
Посмотрев на своего собеседника с явным недоумением, она произнесла:
— То есть… Уж не хочешь ли ты сказать, что она сама выбросилась из окна?..
Видимо, одно только напоминание об этой женщине повергло Мейсона в неприятные чувства, и потому он недовольно поморщился.
Джулия повторила свой вопрос:
— Ты хочешь сказать, что эта женщина… — она, прекрасно понимая теперешнее состояние Кэпвелла, не решилась даже упоминать это имя. — Что она сама выбросилась из окна?.. Но ведь ты, насколько я могу судить, подозреваешься в том, что… — Она запнулась, не смея даже сказать, в чем же именно подозревается Мейсон, хотя это было совершенно очевидно.
Затушив сигарету, Мейсон тут же потянулся за следующей.
— Да, — произнес он после непродолжительной паузы, — да, Джулия… Я понимаю, что это — слишком неправдоподобно звучит, но это действительно так…
Джулия, внимательно посмотрев на своего собеседника, повторила вопрос:
— То есть…
— Она нашла безукоризненный способ, чтобы отомстить мне…
После этой фразы в кабинете зависла тяжелая, гнетущая пауза–Джулия, исподлобья бросая на Мейсона быстрые взгляды, размышляла над его объяснением…
При всем ее доверии к Кэпвеллу, в то, что он теперь сообщил, никак нельзя было поверить.
— Как — неужели… Неужели такое возможно?.. Значит…
Нет, этого просто не может быть!..
Мейсон, делая глубокие затяжки, даже не заботился о том, чтобы вовремя стряхивать сигаретный пепел — он то и дело осыпался на ею плащ.
Конечно же, теперь ему было не до таких мелочей…
Наконец, чувствуя, что в сложившейся ситуации обязательно надо хоть что‑нибудь сказать, Джулия поспешила нарушить затянувшееся молчание.
— Послушай, — произнесла она, стараясь вложить в свои интонации как можно больше спокойствия, — послушай… Расскажи мне все, как было но порядку…
Мейсон, затушив очередную сигарету, тяжело вздохнул и произнес:
— Я понимаю, что все, что я теперь расскажу тебе, прозвучит более чем неправдоподобно, но, умоляю тебя. Джулия, выслушай, как оно было на самом деле… Пойми меня — мне больше не к кому обратиться в сложившейся ситуации… Только к тебе…
Джулия понимающе улыбнулась.
— Да, конечно… Мейсон, я ведь прекрасно знаю тебя… Поверь, в Санта–Барбаре найдется мало людей, к которым бы я испытывала чувства такой симпатии, как к тебе…
После этих слов она почему‑то совершенно некстати припомнила свой утренний диалог с мистером Джакоби и его слова насчет неустойки… Теперь они казались Джулии такими далекими…
Мейсон, покачав головой, произнес:
— Да, я понимаю… — И, словно угадав мысли Джулии, добавил: — Ты действительно классный адвокат… Наверняка — один из самых лучших, с кем мне приходилось иметь дело… Поверь мне, я говорю так не потому, что хочу сделать тебе комплимент, а потому, что действительно так считаю… И очень рассчитываю на твою помощь, Джулия… Ведь на пять таких дел, как тяжба этого пройдохи Генри Джакоби со своим двоюродным братом Эндрю Фостером в твоей практике должно приходиться хоть одно действительно порядочное дело… Ну, скажем, вроде моего…
Несмотря на весь драматизм сложившейся ситуации, Джулия не могла сдержать полуулыбки. Посмотрев на собеседника, она произнесла:
— Вот уж никогда не думала, что мне когда‑нибудь придется предлагать тебе свои услуги…
Покачав головой, Кепвелл ответил:
— И я тоже…
Джулия, быстро приготовив кофе, поставила перед столь неожиданным посетителем небольшую чашечку саксонского фаянса с ароматным дымящимся напитком и, поудобней устроившись в кресле, произнесла:
— Я слушаю тебя…
И Мейсон, сделав небольшой глоток кофе, начал свое невеселое повествование…
— Дело в том, — произнес он, — что в последнее время я начал всерьез задумываться о своей жизни… Да, именно так. Меня всегда занимали вопросы, почему человек приходит в этот мир, каково его предназначение… Ты, наверное, помнишь, что все это началось сразу же после смерти Мери… — После этих слов Мейсон понизил голос, который сразу же зазвучал как‑то глуховато. — Да, я начал размышлять над своей жизнью, и очень многое понял…
