Еще одна глупая история любви - Дойл Кэтлин

Я качаю головой.

– Ты не знаешь их так хорошо, как знаю я. Эмиль хочет ребенка. Глория пока соглашается, но очевидно, что мысль о том, чтобы стать матерью, ее пугает. Ей даже не нравится то, что они завели собаку. Не думаю, что они справятся.

Сет смотрит на меня так, словно я оторвана от реальности.

– Похоже, Глория готова сделать для Эмиля все что угодно – так и появилась собака. И нет ничего необычного в таком двойственном подходе к вопросу о детях. Люди бывают не уверены, настроены по-разному. Они с этим разберутся. Ты снова цинична. И еще ты злая. Они же твои друзья?

– Я не злая. Просто пытаюсь выиграть пари. А ты не прав.

– Я прав. Я вижу такие вещи, как уже говорил. Я просто улавливаю вибрации и знаю: половинки или не половинки.

Ну, если он рассчитывает на магию, то я точно выиграю. А я люблю выигрывать.

– Отлично. Записывай в телефон.

Сет так и делает.

– Я выбираю следующую пару, – объявляет он. – Джон и Алисия.

Я могла бы возразить, что Джон – один из старейших друзей Сета, только я сама провернула подобное с Деззи. Кроме того, я знаю, в кого влюблен Джон, и это не Алисия.

– Нет шансов.

Сет в удивлении поднимает голову от телефона.

– Нет шансов?

– Именно так. Джон влюблен в Квинн с шестнадцати лет. Не знаю, будут ли они вместе, но знаю, что Алисия долго не продержится, судя по тому, как Джон вчера вечером смотрел на Квинн.

Судя по его виду, Сет поражен до глубины души.

– Вообще-то это очень романтический взгляд на ситуацию. Оскорбительный, но романтический.

– Оскорбительный? Что ты имеешь в виду?

– Из-за того что они друзья с детства, ты думаешь, что они должны быть влюблены друг в друга. Вот что я имею в виду.

– М-м, нет. Это совсем не то, что я говорю, даже отдаленно. Я все еще поддерживаю связь с Квинн. И она упомянула Джона раз восемь, когда я сказала, что собираюсь на этот вечер встречи.

– Ну, если настаиваешь, Маркс, – говорит Сет. – Хотя ты ошибаешься. Джон думает о том, чтобы сделать предложение Алисии.

– Должна признать, что неэтично использовать инсайдерскую информацию, чтобы победить в споре, только за пять лет может случиться очень многое, а я абсолютно уверена, что в конце концов окажусь права.

Сет впечатывает наши предсказания в телефон.

– Хочешь выбрать последнюю пару? – спрашивает он.

Я хочу, но мне никто не приходит в голову. Я не уделяла достаточно внимания нашим одноклассникам, чтобы спрогнозировать их отношения в будущем.

– Давай ты, – предлагаю я.

Он улыбается дьявольской улыбкой.

– Я и ты.

Глава 10. Сет

Вы многое упустили, если роскошная полуодетая женщина никогда не бросала в вас огромный кусок пропитанной кетчупом яичницы, подхватив его вилкой.

Единственный неприятный момент – это необходимость снимать кусочки блюда с волос на груди.

Я стараюсь сохранять серьезный вид, когда пытаюсь убрать яичницу элегантно, но это трудно, поскольку Молли страшно довольна собой и буквально плачет от смеха.

Предполагаю, что это мое кармическое наказание за то, что заказал для нее песню NSYNC.

– Что-то вам больно весело, мисс Маркс, – замечаю я, смачивая салфетку в стакане с водой. – Так смешно?

– Это тебе за издевательства надо мной.

С серьезным видом качаю головой, стирая кетчуп со своих сосков.

– Я не издеваюсь над тобой. Выбирай свой вариант.

Она закатывает глаза.

– Сет, мне очень не хочется снова глубоко тебя огорчать, но секс у нас был в первый и последний раз в жизни. Наслаждайся приятными воспоминаниями.

– Не знаю насчет тебя, Моллс, но у меня есть еще презерв… приправы к пище. – Я уподобляюсь известным шутникам прошлого и, произнеся такую фразу, машу перед ней крошечной баночкой джема и мини-бутылочкой «Табаско» [36].

– Не заставляй меня снова бросаться в тебя яичницей. Она почти закончилась.

Я подталкиваю свою тарелку к ней.

– Можешь взять у меня.

– И возьму! – Она мгновенно перекладывает мою яичницу к себе на тарелку и еще поливает кетчупом. – В любом случае это никогда больше не повторится. Прости.

– А почему? – спрашиваю я с набитым круассаном ртом.

– Потому что ты в некотором роде меня ненавидишь, а я в некотором роде этого заслуживаю.

Может, она немного права. Но признание этого не является моей настоящей целью.

Цель – провоцировать ее.

– Я не ненавижу тебя! – протестую я. – И ты не заслуживаешь ненависти. Ну, может, и заслуживаешь. У тебя есть левый заработок – серийные убийства, или проектирование этих маленьких сидений в самолетах, или что-то еще?

Она улыбается мне.

– И то и другое.

– Я могу тебя простить. По крайней мере, за убийства.

Молли откидывается назад на спинку стула, кладет одну ногу на другую, в результате чего из-под шелкового халата показывается бедро.

– В этом и заключается наша проблема, Сет.

Я тоже откидываюсь на спинку стула, повторяю ее позу и скрещиваю руки на груди.

– И в чем заключается проблема?

– Я разбила тебе сердце, когда ты был очень молод, а сама сбежала. И я всегда буду той, кому удалось сбежать. А ты так и не оправился, не смог вырвать меня из сердца. Поэтому мы не смогли бы встречаться, даже если бы я этого захотела, а я не хочу. Расстановка сил была бы кривобокой. Ты всегда любил бы меня больше.

Невозможно сказать, шутит она или нет.

– Какой душераздирающий монолог. Я могу расплакаться.

Она кивает с серьезным видом и слизывает кетчуп с вилки.

– Какая вкуснятина!

– Ты – просто жесть.

– Тебе это нравится.

(На самом деле нравится.)

– В любом случае не надо грустить, – продолжает она. – Я уверена, что ты найдешь какую-то несчастную женщину, которую сможешь в конце концов убедить выйти за тебя замуж или заманишь хитростью. Передай соль, пожалуйста.

– Сегодня утром ты в поразительно хорошем настроении, – замечаю я. – И думаю, что знаю почему.

– Потому что вечер встречи ушел в прошлое.

– Нет. Ты всегда становилась бодрее, нетипично бодрой для себя после того, как я обеспечивал тебе оргазм. Ты счастлива, потому что я оттрахал тебя до потери пульса.

Молли откидывает голову назад и хохочет.

– У тебя очень высокое мнение о твоих сексуальных возможностях.

– У тебя тоже о них высокое мнение, если я все правильно помню из случившегося прошлой ночью.

– Какая прелесть.

– В любом случае очевидно, что мы с тобой снова переспим после вечера встречи в честь двадцатой годовщины после окончания школы. Ставлю на это.

– Ты думаешь, что я не смогу устоять?

– Я думаю, что ты вообще на него придешь вместе со мной.

Она смотрит на меня с утрированной жалостью.

– Нет, я, вероятно, буду там со своим крутым парнем.

– Я, вероятно, и буду твоим крутым парнем.

Она смеется.

– Ты такой забавный.

– Согласен, но в этом случае я не шучу. Понимаешь, я – первоклассный вариант спутника. Эмоционально доступен, прекрасно умею подстраиваться, готов брать на себя обязательства. Но ты, к сожалению, надломлена морально. Потому что ты так никогда и не смогла смириться с потерей меня.

На самом деле в эту часть я не верю. Я просто играю в ее игру. Она обычно выбирает негатив, а я за все положительное и в речи, и в дебатах, и мы всегда спорили, пока наши лица не приобретали синюшный оттенок, из-за вещей, на которые нам на самом деле было плевать.

– А почему ты так думаешь? – спрашивает она. – Из-за того, что я пятнадцать лет с тобой не разговаривала?

Я хихикаю. Это так подло, что получается просто очаровательно.

– Ты очень жестока, – говорю я. – И ты получаешь от этого удовольствие.

– Я знаю. Ты на самом деле хочешь встречаться со злой, самодовольной женщиной?

– О, Молли. Бедная ты, несчастная. Я не говорил, что хочу с тобой встречаться. Я сделаю это как акт благотворительности. Как милость.