Слишком хорошо (ЛП) - Коринн Майклс

– Стыдно – вот слово, которое мы все используем.

– Эй! – вскакивает Майлз. – У меня был довольно эффектный захват.

Я ухмыляюсь.

– Я заметила.

– У тебя есть вопросы о спорте? – Майлз спрашивает.

– Это спорт? – Думаю, стоит начать с того, о чем спросили бы большинство людей.

Киллиан пытается скрыть улыбку.

– Что-то вроде того.

Я поворачиваюсь к нему. Он самый старший из всех, и его темно-коричневые волосы на висках смешиваются с серебром. Когда я наводила о нем справки, оказалось, что ему было суждено добиться больших успехов в футболе. Говорили, что у него один из лучших ударов, которые когда-либо видел этот вид спорта. Он мог перехватить мяч, где бы тот ни находился на поле, и был выбран на драфте, но так и не сыграл, уйдя после одного сезона.

– Почему ты играешь, Киллиан? Я знаю, что ты успешный бизнесмен и не живешь в Эмбер-Фоллс постоянно, но ты никогда не пропускаешь тренировки и игры.

Киллиан взваливает на плечо сумку.

– Ради удовольствия. Ради дружбы и потому, что нет ничего более приятного, чем надрать задницу кучке студентов, которые выходят на поле, думая, что нас легко победить.

– Вы, ребята, выиграли? – спрашиваю я с явным удивлением. Не то чтобы я много знала об этом виде спорта, но мне кажется, что они не очень-то хороши.

Майлз смеется и сжимает плечо Киллиана.

– Мы непобедимы.

Ну, все становится только хуже.

– Есть команды хуже этой?

О, Господи. Я никогда не смогу подать эту историю как законную спортивную тему, если это лучшее, что есть у лиги.

Это нормально. Все в порядке.

Я просто поставлю фотографии, если понадобится.

– Хочешь верь, хочешь нет, но да, – подтверждает Киллиан.

– Потрясающе, не могу дождаться, когда увижу все это в игре, потому что... знаете, это должно быть по-другому.

Я надеюсь, что это не так, и они приберегут все для большой игры. В противном случае, эта история не имеет смысла, и мне придется полностью отказаться от спортивной составляющей. Именно это мистер Криспен подчеркнул и выделил жирным шрифтом.

Даже когда я объяснила, что спорт – это фрисби. Так что мне нужно сыграть на том, какие они все еще замечательные, хотя им всем уже за тридцать.

Я поворачиваюсь к Леклану.

– Ты часто играешь?

– Да.

– Хорошо, а как часто?

– Раз в две недели.

Это не оставляет мне времени на подготовку статей об играх. Мой рассказ должен быть готов к концу месяца, то есть у меня есть три с половиной недели, и мне очень нужно, чтобы он вышел в следующем номере.

– Это хорошо, и ты тренируешься два раза в неделю? – спрашиваю я.

– Да.

Его односложные ответы действуют мне на нервы. Однако я только сильнее расплываюсь в улыбке, потому что, хотя он и может быть ворчливым медведем, я не обязана быть такой.

– Ясно. Можешь сказать, что тебя привело в этот спорт? – спрашиваю я, зная, что односложный ответ здесь не подойдет и, возможно, я смогу что-то получить.

– Нет.

Я хмыкаю.

– Правда?

– Правда.

Желание пнуть его ногой растет, но я сдерживаюсь и поворачиваюсь к Эверетту.

– А что насчет тебя?

Эверетт начинает рассказывать о том, как после окончания колледжа и призыва в армию он понял, что это не то, чем он хочет заниматься. Он играл, несмотря на переломы костей, сотрясения мозга и нескончаемый поток боли.

– Я просто знал, что хочу большего, чем карьера, закончившаяся из-за травмы.

– Поэтому ты начал лечить животных, – с улыбкой говорю я.

– Я вернулся в Эмбер-Фоллс, где прожил много времени, и встретил этого дурака на городском собрании, – он берет Леклана за плечо. – Мы сразу же стали лучшими друзьями.

– О? Могу представить, что тебя привлек его солнечный характер.

Леклан закатывает глаза.

– Я приятен большинству людей.

Я насмешливо улыбаюсь.

– Леклан Уэст, я знаю тебя с одиннадцати лет и ни разу не слышала, чтобы хоть один человек описал тебя подобным образом.

Его глаза сужаются, и он наклоняется ко мне.

– Может, это только те, с кем ты общаешься?

– Да, может быть, и так, – соглашаюсь я с сарказмом, звучащим в каждом слове. Я возвращаю свое внимание Эверетту. – Как дошло до дела с фрисби?

– Ну, нас было недостаточно для бейсбольной команды. Тогда мы подумали о флаг-футболе, а потом услышали о паре колледжей в Вирджинии, которые открывают лигу фрисби, и решили, что это будет весело.

Я киваю, записывая все это.

– Тогда это была скорее шутка?

– Нет. Учитывая наши списки травм, мы решили, что это бесконтактная игра, и она должна быть легкой, тем более что команд будет не так уж много.

– Понятно, – говорю я, делая заметки. – Похоже, трудно получить место, раз вы не учитесь в колледже.

– Не то, чтобы сложно, но мы должны были сделать определенные вещи, чтобы попасть в лигу.

Теперь я заинтересована.

– О, например?

Леклан вступает в игру.

– Ладно, Лоис Лейн, пошли. Мы должны забрать Роуз до того, как ее няня подаст заявление о пропаже человека.

Я закатываю глаза.

– Да, я уверена, что твоя тренировка никогда не длится больше пяти минут.

Он хватает свою сумку.

– Увидимся позже.

– Пока, Лек! Не забудь размяться, а то завтра не сможешь ходить, – подначивает Эверетт, пока тот направляется к грузовику. Затем он прислоняется ко мне. – Он был очень крут. Я подозреваю, что это было сделано, чтобы произвести на кого-то впечатление.

Я тихонько смеюсь.

– Леклан никогда не старается произвести на меня впечатление. Если уж на то пошло, он старается притвориться, что меня не существует.

Мои глаза перемещаются туда, куда он направляется, ненавидя, что так было всегда. Мы так и танцуем, и в некоторые дни я клянусь, что он хочет меня, что он видит меня, но потом он так сильно отталкивает меня, закрывая все двери, которые мне только придет в голову открыть. Четыре года он продолжал жить своей жизнью, попытавшись связаться со мной лишь однажды в самом начале.

Я знаю, что это я сбежала, но я... я не знаю. Я была молода, глупа, в ужасе, а потом мне стало стыдно идти к нему. Какая-то часть меня хотела, чтобы он преследовал меня.

Что еще глупее. Но это было гораздо больнее, чем я могла себе признаться.

Любить кого-то, кто даже не признает твоего существования – это разрушительно, но я научилась просто жить с этой болью. Нужно помнить, что Леклан никогда не хотел меня. Что это была ошибка, а лучший способ не совершать их – учиться на них.

Эверетт ждет, пока я повернусь к нему спиной.

– Хорошо, что он стал пожарным, потому что его актерские навыки – полный отстой. Этот человек явно испытывает к тебе чувства.

Я улыбаюсь и качаю головой.

– Нет, не испытывает.

Он тихонько смеется.

– Конечно, нет.

Может, он и хочет меня, но он не любит меня так, как люблю его я.

Глава девятая

Леклан

– Папа, мы опоздаем! – кричит Роуз, стоя у входной двери в эту прекрасную субботу.

Сегодня ее первые официальные соревнования по чирлидингу, и она очень волнуется. Ее взяли в команду более высокого уровня, что обычно не случается. Судя по всему, у нее природные спортивные способности, что меня не удивляет.

Я неплохо играл в футбол, а ее биологическая мать – танцовщица. Мы оба были лучшими в своем виде спорта.

– Ты не опоздаешь, – я касаюсь ее головы, проходя мимо.

– Папа! Мои волосы!

– Роуз! Они у тебя на голове, – бросаю я в ответ, чувствуя себя слишком похожим на своего отца в этот момент.

– Папочка, пожалуйста, мы не можем опоздать. Мне еще нужно найти маму Эммы, чтобы она сделала мне макияж и нанесла блестки на волосы.

У нее есть больше двух часов, прежде чем мы должны быть там, и это тридцать минут езды. Мы в порядке. И еще, мне нужно больше кофе.

Блестки. Макияж. Красная помада. Я не могу с этим справиться. Ей шесть лет, черт возьми, но мне сказали, что соревнования по чирлидингу – это спорт, и таковы правила.