Но Рози продолжает гнуть свое:
– Агнес даже больше не ругает меня, когда я сутулюсь, болтая о внутреннем контроле или чем-то подобном. Как будто она потеряла всякую надежду на нормальную жизнь. Я, например, не хочу это терпеть.
Мама гладит меня по голове.
– Она просто… приспосабливается. Скоро снова станет такой, как прежде.
– Хочу, чтобы вернулась моя сестра, – ноет Рози. – Раньше с ней всегда было весело. А сейчас от нее осталась только оболочка. Это отстой. Самый отстойный отстой! У нее такой вид, будто она облизала задницу волосатой обезьяны, – добавляет она, вспоминая мой урок.
– Следи за языком, – говорит мама. – Просто скажи: «Эта оболочка мне не по нраву».
– О боже, спасибо вам обеим! – раздраженно говорю я и откладываю вышивку. – Я иду наверх заниматься, чтобы хотя бы там побыть отстойной колючкой, без всякого осуждения.
– Подожди, Агнес… сядь, пожалуйста.
Мама перестает складывать одежду, кладет руки на колени и откашливается. Ее пальцы судорожно сжимаются.
– Девочки, мне нужно кое-что вам сказать, – произносит мама, не глядя ни на одну из нас.
– Что? – подозрительно спрашивает Рози.
Я молчу, изучая маму. Желудок у меня пузырится кислотой.
Мама краснеет.
– Я беременна, – говорит она, и ее голос немного дрожит. – Примерно десять недель, но я подумала, что должна сказать вам…
Рози взвизгивает и бросается на шею маме с радостью золотистого ретривера, получившего долгожданное угощение.
– Мама! – кричит она. – Ты сделала меня сегодня самым счастливым одиннадцатилетним ребенком! У меня будет дубликат, братик или сестренка!
– Рози! – укоризненно говорит мама, но при этом улыбается.
– Я просто шучу, Агнес, – отвечает Рози, но ее голос заглушают мамины волосы. – Тебя я все равно люблю.
– Спасибо, сестренка. Поздравляю, мам, – произношу я, снова пытаясь улыбнуться.
По какой-то причине голос у меня срывается и слабеет. Внутри меня пусто, как будто кто-то выскреб все до донышка. Я встаю и на мгновение обнимаю маму, а затем отстраняюсь.
– Я так рада, что вы, девочки, счастливы, – говорит мама, и я тут же чувствую себя ужасной дочерью из-за того, что не испытываю стопроцентного восторга.
Я беру вышивку крестиком и делаю бессмысленные стежки, забыв про свой узор. Слышу, как Рози и мама хихикают над детскими именами, а меня постепенно охватывает оцепенение, вплоть до кончиков пальцев.
Что со мной происходит?
Я делаю еще пару рядов стежков и, извинившись, ухожу. Ускользаю наверх и, заходя в комнату, ловлю свое отражение в зеркале. Моя осанка ужасна. Как у слизняка, которого в очень жаркий день поставили вертикально. Все не так.
Я бросаюсь на кровать и зарываюсь лицом в подушку. Чувствую, как напрягаются и каменеют мои мышцы. Но при этом ощущаю себя хрупкой, как будто разобьюсь вдребезги, если кто-нибудь просто прикоснется ко мне. Если после аварии я была в панике, то сейчас это новый уровень. «У меня будет дубликат!» – звенит в моей голове голос Рози. Это была шутка, но я прочувствовала ее всем сердцем. «Дубликат, братик или сестренка!»
Я пытаюсь почитать один из своих утешительных романов, но ничего не получается. Запускаю стендап-шоу, надеясь отвлечься от всего. Я не могу сделать даже то, что делаю обычно, когда жизнь становится невыносимой: выйти на пробежку. Не могу убежать, не могу выскочить из этой новой ямы, в которую меня затягивает. Даже шутки Амины Каур мне не помогли.
У моей мамы и Стэнли будет ребенок. Их совместный ребенок. Крошечная, незначительная мысль выплывает на передний план моего сознания: слова Ройса о том, что, если мне когда-нибудь понадобится с кем-то поговорить, он будет рядом в любое время. Я краснею, вспоминая, как мы сидели на трибуне. Вспоминаю жар, охвативший меня от его прикосновения. Я впиваюсь ногтями в ладони и надеюсь, что боль прогонит поразившую меня болезнь, что заставляет дрожать от прикосновений Ройса. Очевидно, у меня было слишком много свободного времени. Мне нужно отвлечься. Я открываю чат комиков и лениво просматриваю последнюю переписку. Я делаю это регулярно с тех пор, как меня туда добавили.
Джина: Ребята, а вы записались на сегодняшний открытый микрофон? В баре говорят, они проводят специальную воскресную акцию «Пивная башня», и там точно будет аншлаг. И, конечно, хедлайнером сегодня буду я, так что, пожалуйста, приходите! Поддержите!
Хамид: Предупреждаю! Я буду в оранжевом, если кто-то хочет согласовать цвет
Не успев сообразить, что делаю, я добавляю в конец списка свое имя.
Чат взрывается:
Джина: О, привет, девчуля! Добро пожаловать назад!
Милли: Привееет! Мы не встречались, но я слышала о тебе. Увидимся вечером!
Верн: Ааагггс!!!
Затем приходит личное сообщение от Верна: «Мы должны встретиться как-нибудь на днях. Поболтать».
Щеки у меня вспыхивают.
Агнес: Конечно
Хамид и Кумар отправляют «приветы» и целую кучу смайлов. Ройс молчит.
Я пишу Зи, сообщая, что собираюсь выступать, одновременно надеясь и не надеясь, что она сможет присоединиться ко мне. Зи отвечает серией кричащих смайлов, которые заканчиваются словами «КОНЕЧНО, Я В ДЕЛЕ, СИСТРЕЛЛА!»
Отправляю сообщение в групповой чат «Вспышек-крутышек» с подробностями моего выступления. Мне говорили, что в начале стендап-пути нам не следует приглашать на выступления людей, которые нам по-настоящему нравятся – Кумар и Хамид специально предостерегали, – но пути-то как такового здесь нет, просто возможность пообщаться с новыми и старыми друзьями.
Девочки меня поздравляют, но прийти никто не обещает.
Глава 10
После ужина я извиняюсь и говорю родителям, что собираюсь повидаться с друзьями, а сама направляюсь в ресторан ливанской фьюжн-кухни с непринужденной обстановкой, где проходит вечер открытого микрофона «Пойти вразнос».
Я быстро нахожу группу комиков, которые сидят в угловой кабинке, рядом с небольшой приподнятой сценой, где обычно выступают музыканты. Ни гримерок, ни комнаты ожидания здесь нет, поэтому выступающим приходится вставать и подниматься на сцену, когда объявляют их номер. Увидев меня, ребята приветственно машут руками. Я отвечаю тем же и выдыхаю, понимая, что Ройса там нет. Фух, а я и не подозревала, что затаила дыхание. Вижу новые лица, знакомлюсь. Сначала с Милли, британской эмигранткой лет сорока, профессором лингвистики и комиком-импровизатором, которая иногда выступает в стендапе, чтобы отточить свои навыки; потом с Саем, еще одним комиком-ветераном, которому под сорок, он кивает мне, но болтает только с Брайаном; и с Конгом, новичком, чуть за двадцать, который весь изнервничался. Он вяло машет рукой.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
