Непримиримая одержимость - Анис Дрети

В итоге мои родители расстались, хотя так и не развелись. Отец использовал любую возможность уехать из города, а мать вернулась к своей первой любви – актёрской игре. Теперь наше общение сводилось к редким выходным на яхте, когда она играла роль заботливой матери.

— Мне жаль, — с искренним сочувствием в голосе сказала Софи.

Мне не нужна была её жалость. За эти годы боль от равнодушия невнимательных родителей притупилась. Теперь я относилась к ним с безразличием.

Почувствовав, что праздничное настроение пошло на убыль, Софи сменила тему.

— Эй, как поживает твоя горячая кузина, Поппи?

— Ей все еще восемнадцать.

Софи была бисексуалкой и уже несколько месяцев проявляла интерес к моей кузине. Я не раз предупреждала, что Поппи для неё слишком молода, но она не собиралась отступать.

— Не вижу проблемы. Восемнадцать – вполне законный возраст, и ты сама говорила, что ей нравятся и парни, и девушки.

— Неважно. Поппи очень сосредоточена на учебе. Она проявляет интерес к романтическим связям только во время зимних или летних каникул, когда учебы нет.

— Это странно.

— Это Поппи. — Я прищурилась. — Но кто бы ей ни нравился, оставь её в покое. Она слишком молода для тебя.

— Ничего не обещаю.

— Роза! Эй! Подожди!

Наш разговор прервался, когда из другой стороны комнаты раздался голос. Мы повернулись и заметили Мэтта, который направлялся к нам быстрым шагом. Он выглядел эффектно в тёмно-синих брюках и пиджаке поверх поло – стандартный наряд для молодых людей на подобных мероприятиях.

Когда Мэтт подошел, я подняла голову, поскольку он был намного выше меня.

— Привет, Софи. — Он вежливо улыбнулся ей, а затем повернулся ко мне. — Роза, ты великолепно выглядишь. — Он указал на мое коктейльное платье кремового цвета и на мгновение задержал взгляд на моей талии.

Я не могла забыть комментарии профессора Максвелла о моей одежде. Я перерыла весь шкаф, чтобы доказать ему обратное, но потерпела неудачу. Каждая вещь в гардеробе была слишком консервативной и нейтральной для моего возраста. Это платье было максимально близко к тому, чтобы опровергнуть слова профессора. Несмотря на высокий воротник, прозрачные рукава делали его женственным и даже немного сексуальным. И, на случай, если этот образ был для меня недостаточно экстравагантным, я дополнила его красной помадой и броским изумрудным ожерельем.

— Я не был на таких мероприятиях целую вечность, — добавил он. — Родители практически шантажом заставили меня прийти.

Я неуверенно улыбнулась, а он в ответ одарил меня своей ослепительной улыбкой. Я была благодарна, когда Софи взяла инициативу в разговоре на себя.

— Фу. Тебе повезло. Мои предки заставляют меня организовывать приемы каждый год. Как будто мы хотим пить с ними.

— Верно? — Мэтт наклонился ко мне. — А твои родители здесь? — спросил он, делая шаг вперед.

Я отрицательно покачала головой и поспешно отступила. Он заметил это, хотя и не прокомментировал.

— Значит, ты можешь напиться, не выслушивая лекций. Давай заглянем в бар. — Мэтт повел меня к бару, положив руку на мою талию.

Я ускорила шаг, позволив его руке упасть. Он вел себя намного смелее, чем в классе, и стоял ближе, чем необходимо, с намеком на интимность.

Когда мы добрались до бара, Софи вытянула шею, выглядывая через огромную толпу. Она попыталась привлечь внимание бармена, которого окружило по меньшей мере двадцать человек.

— Вы шутите? Хотите сказать, я не могу даже выпить на вечеринке, которую сама организовала?

Это сбор средств, а не вечеринка, — поправила я её мысленно.

Она фыркнула.

— Полный отстой.

Мэтт рассмеялся.

— Ты организовала её.

— Не напоминай.

Когда наконец подошла наша очередь, бармен протянул нам три бокала для шампанского. Напитки исчезли меньше чем за пять минут, и вскоре Софи снова пыталась поймать его внимание. После четвёртого бокала Мэтт взял инициативу на себя.

— Я подкуплю бармена и достану нам бутылку. Встретимся снаружи, дамы? — предложил он.

Софи и я бросили на него благодарные взгляды.

— Мне бы не помешало перекурить, — объявила она и взяла меня под руку. Мы направились к террасе, и, как только вышли на улицу, она перешла сразу к делу. — Что происходит между тобой и Мэттом?

Я нахмурилась, чуть не споткнувшись на высоких каблуках.

— Абсолютно ничего.

Она достала из сумочки пачку сигарет, попросив прикурить у прохожего.

— Он не сводит с тебя глаз весь вечер.

— Он просто не привык видеть меня в таком виде, — объяснила я, опустив взгляд на свое облегающее платье.

Её глаза скользнули по шифоновой ткани.

— Я и сама не привыкла видеть тебя разодетой. Что с тобой происходит?

— Что ты имеешь в виду?

Софи покрутила сигарету между пальцев, используя её, чтобы провести воображаемую линию по моему наряду.

— Ты открываешь кожу. — Она указала на мои ногти, которые я покрасила в красный цвет под настроение, чтобы сочетать с помадой. — Ты используешь яркие цвета. — Она протянула руку и дотронулась до большого изумрудного ожерелья на моей шее. — И на тебе броское украшение. Это так на тебя не похоже.

Она часто подтрунивала надо мной из-за того, что я избегала ярких цветов и смелых украшений. Простота всегда была моим стилем, но я не удержалась, когда нашла нераспечатанный флакон красного лака для ногтей и ни разу не надетое ожерелье с изумрудом в своей шкатулке.

Голова была мутной после последнего бокала шампанского, смешанного с дымом от сигарет. Алкоголь затуманил мой разум, и я заговорила, не подумав.

— Ты можешь винить в этом профессора Максвелла.

Её брови почти взлетели к линии волос.

— Кайдена? При чем тут он?

Софи была на пару лет старше меня и на пару лет младше близнецов Максвеллов. Хотя мы познакомились в начальной школе, она знала близнецов всю жизнь. Я никогда не делилась с ней своими чувствами к Дэймону или тем, что записалась на курс профессора Максвелла, опасаясь, что моя семья разозлится, если об этом станет известно.

— Я записалась на курс профессора Максвелла, — призналась я тихо.

— О. — Её голос поднялся на октаву. Она пристально посмотрела на меня, прежде чем спросить: — И, я полагаю, твоя семья не в курсе?

Я покачала головой. Лучше было признаться. Рано или поздно она сама бы узнала от близнецов. К счастью, Софи была одной из немногих нейтральных сторон в затяжной вражде. Она должна была понять, что это было сугубо ради учебы, не более того.

— Каково это – иметь Кайдена в качестве профессора? — задумчиво спросила она.

Сигарета между её пальцами покачивалась с каждой затяжкой, пока кончик тлел в такт её дыханию. Это напомнило мне о Дэймоне. Он тоже курил, и я повертела головой в поисках его. Обычно он посещал такие мероприятия и, вероятно, был здесь, где-то поблизости. Дэймон окончил Нью-Тех и недавно вернулся для получения степени MBA⁵. По иронии судьбы, он снова стал студентом, в то время как его брат был профессором.

— Ужасно, — пробормотала я рассеянно, на что она рассмеялась. — Он считает нас идиотами, заставляет чистить его лабораторию и насмехается над тем, как я одеваюсь.

Ну, не совсем. Скорее, он смотрел с некоторым осуждением на мой стиль.

Теперь, когда я задумалась, я не была уверена, что он вообще осуждал меня. Это было скорее наблюдение. Я не понимала, почему его мнение задело меня настолько, что я перерыла весь свой гардероб.

Софи затянулась сигаретой, её щеки слегка втянулись.

— Не обращай внимания на Кайдена. Он родился ворчуном.

Её слова вызвали в воображении образ юного профессора Максвелла в строгом костюме, решающего задачи на доске, вдвое больше его самого. Эта картинка заставила меня улыбнуться, но также разожгла моё любопытство.

— Каким он был в детстве? Наверное, очень серьезным и никогда не смеялся?

— Хм… вроде того, — задумчиво ответила она.

Моя улыбка исчезла, когда я заметила, как её лицо исказилось при мысли о детстве профессора Максвелла.