— Как это что? Как это что? — быстро затараторил Адамс, — я очень люблю мороженое, вы даже себе не можете представить, как я люблю клубничное мороженое! Оно заменяет мне самые лучшие лекарства, от него у меня всегда хороший сон и хорошее настроение.
— Ребята, — громко сказал Перл, — я не думал, что меня поймают. Я прекрасно понимаю, что подвел вас всех, очень подвел, но поймите, я не хотел этого делать… Адамс, не сердись на меня.
Но Адамс стоял отвернувшись к окну и сквозь жалюзи смотрел на больничный двор: там расхаживало несколько санитаров в белых халатах и сидела в инвалидной коляске старушка с маленькой лохматой собачкой на руках.
— Не сердитесь на меня — повторил Перл. — Келли, ты не сердишься на меня?
— Нет, — Келли покивала головой, — нет, Перл, не сержусь.
— Но ты говоришь это как‑то не слишком уверенно? — спросил Перл.
— Ничего, я не сержусь на тебя, — очень грустно сказала Келли, явно думая о чем‑то совершенно другом.
Но о чем, по ее глазам Перл догадаться не смог. Он постарался как можно более приветливо улыбнуться Келли. Но девушка на его улыбку никак не отреагировала. Ее лицо по–прежнему оставалось грустным и напряженным, уголки губ подрагивали, а руками она вместо носового платка принялась теребить край теплой шерстяной кофты, которая была наброшена на плечи.
— Я понимаю, что мы все могли бы повеселиться, но я, мерзавец, вас этого лишил… — извиняющимся голосом сказал Перл.
— Не надо об этом, я очень прошу, — обратилась к нему Келли и посмотрела в глаза. — Я часто вспоминаю вечера в этот праздник, как все это происходило у нас дома, правда, я тогда была еще очень маленькой, — мечтательно сказала Келли.
— Представляю, что устраивал твой старик, — весело подхватил мысль Келли Перл.
— Он приглашал пожарную команду, которая устраивала фейерверки, а потом приглашал к себе в гости всю Санта–Барбару.
Келли не смотрела на Перла, она задумалась и ее лицо сделалось еще более грустным. И вдруг она обронила:
— Нет, не весь город, а почти весь.
— Ну ничего, ничего, Келли, — попытался утешить девушку и отвлечь от воспоминаний Перл. — Я думаю, у тебя впереди еще много таких праздников, но тебе надо набраться терпения, переждать, а потом выбраться отсюда. Действительно, Келли, поверь, у тебя впереди еще много–много подобных радостных праздников.
Перл все время пытался поймать взгляд Келли, но она то опускала голову, то смотрела в сторону.
— Я просила, чтобы меня сегодня взяли домой. Но они… они сказали — нет.
— Кто они? — спросил Перл.
— Отец с матерью. Они приезжали ко мне и мне не разрешили это, вернее, им не разрешили, — грустно проговорила Келли.
— Видишь ли, дорогая, по здешним правилам, чтобы тебя забрать домой, хотя бы на один день, надо получить разрешение врачей.
Келли отвернулась от Перла, подошла к подоконнику, оперлась на него и тоже принялась выглядывать сквозь планки жалюзи во двор, ярко освещенный летним солнцем.
Я понимаю, Келли, твоих родителей. Я знаю, что
они с огромным удовольствием усадили бы тебя в свой кадиллак и увезли отсюда.
— Ты думаешь? — глядя в окно сказала Келли.
— Ну конечно, я в этом абсолютно уверен.
— Тогда почему они меня не взяли?
— Чтобы забрать отсюда кого‑либо из нас надо тысячи всяческих бумаг, разрешений… Короче, это такая кутерьма и это так нелегко сделать… Вообще, добиться такого разрешения очень сложно и наверное, они не смогли, — сказал Перл, пытаясь объяснить Келли, почему она здесь и почему ей не разрешили уехать с родителями на праздник.
Вдруг девушка отвернулась от окна и стала лицом к Перлу.
— Потерпи… Ты говоришь мне потерпи, но в последнее время мне стало так тяжело видеться с ними, ты себе даже не можешь представить, Перл, — на глазах девушки блеснули слезы. — Я хочу домой, я очень хочу домой, — категорично, таким голосом, как будто ей лет девять или восемь, проговорила Келли и даже легонько топнула ногой, — я хочу к себе домой.
— Я понимаю, понимаю тебя, — ответил ей Перл, взял за плечи и попытался заглянуть в глаза. — Я увезу тебя куда ты только захочешь, в любое место земного шара, — вдруг радостно заговорил Перл, — мы не будем оформлять никаких чертовых бумаг, не будем читать никаких идиотских инструкций — мы все это сделаем по–своему. Я все устрою так, как считаю нужным. Поверь и полностью доверься мне, — патетично воскликнул Перл и посмотрел на своих товарищей, на Адамса и Элис, которые забились в угол и о чем‑то разговаривали.
— Что вы там делаете? — выкрикнул Перл, — Келли надо как‑то взбодриться.
Элис посмотрела на Перла взглядом затравленного маленького зверька, а Адамс посмотрел совершенно равнодушно. Потом погладил лысину и немного виновато улыбнулся.
— Вы что, не видите? — закричал Перл, — наша подруга совершенно раскисла.
— А что мы должны делать? — спросил Адамс.
— Может я с ней поговорю? — предложила Элис.
— Да нет, нет друзья, вы все должны начинать готовить вечеринку, — радостно выкрикнул Перл.
— Вечеринку? — не понял Адамс и, скрестив на груди руки, подошел к Перлу, — ты говоришь, вечеринку?
— Ну конечно, самую настоящую веселую вечеринку. Адамс, ничего не понимая, смотрел на Перла. А тот широко улыбался.
— Послушай, Леонард, но ведь доктор Роулингс запретил, — сказал Адамс.
— Доктор говорит много чего лишнего, он часто произносит всякую чепуху, — улыбаясь сказал Перл и обнял за плечи Адамса и Келли.
Келли наконец немного оттаяла. На ее губах появилась милая улыбка.
Увидев выражение лица своей подруги, Перл расхохотался. От его заразительного смеха сразу же улучшилось настроение Элис. Она даже хлопнула несколько раз в ладоши:
— Вечеринка, вечеринка, — робко произнесла она и улыбнулась.
— Вечеринка так вечеринка. Действительно, доктор Роулингс говорит очень много всякой чепухи, любит втолковывать нам какие‑то дурацкие инструкции и рассказывать всякую ерунду, — сказал и сам внезапно испугался своих слов Адамс.
Он быстро снял очки, принялся их протирать.
— Да не расстраивайся ты, Адамс, все нормально, ничего не бойся.
— А я, Леонард, ничего и не боюсь, но ведь доктор Роулингс — человек…
— Ты хочешь сказать, что доктор Роулингс злой и выполнит свои обещания?
Адамс как‑то странно пожал плечами.
— Не бойся, — сказал Перл, — все будет хорошо, все будет просто прекрасно. Я в этом уверен, я чувствую. Правда, Келли?
Та едва кивнула головой и на ее губах вновь заиграла приятная улыбка.
— Ну вот и хорошо, вот и хорошо, — подбадривая своих товарищей быстро заговорил Перл. — Если вы согласны, то тогда займемся делом. Согласны?
Все дружно ответили "да".
ГЛАВА 10
— Слезы в глазах Мэри. — Корзина, полная цветов. — Хорошо иметь богатых родителей. — Жестокое наказание. — Американцы сильны единством даже если сидят в сумасшедшем доме. — Ключи от новой машины — лучший подарок ко Дню Независимости. — Джейн Вилсон напрашивается в спутницы к Тэду Кэпвеллу.
Мейсон и Мэри, покинув дом, прогуливались по побережью. Мейсон, хоть и говорил, надеялся, что у океана его мысли придут в порядок, но они все равно беспорядочно крутились в голове, и Кэпвелл время от времени нервно посматривал себе под ноги.
Пройдя по набережной, Мейсон и Мэри, не договариваясь свернули в старую пальмовую аллею и остановились в ее прохладной тени.
— Ты думаешь, все будет хорошо? — задумчиво спросила Мэри.
— Думаю, да, — ответил Мейсон. — Только мне кажется, что надо быть более решительными. За свое счастье, Мэри, надо бороться.
— Я устала, Мейсон. Я устала и не хочу.
— Нет–нет, Мэри. Мы должны бороться за свое счастье, иначе жизнь потеряет всякий смысл.
— Зачем ты так, Мейсон? — попыталась успокоить его Мэри и погладила по щеке.
Несколько минут они смотрели на зеленовато–голубой океан, который сливался с таким же зелено–голубым призрачным небом.
