До встречи в моих снах (СИ) - Ветрова Влада

Он протягивает мне симпатичную яркую сумочку через плечо. Маленькую, как была у меня раньше.

– Спасибо, – без жеманства принимаю я подарок. – Хорошенькая.

– Ширпотреб, конечно, но это лучше, чем брендовая подделка, – снова поливает он соусом из помоев свой милый жест.

– Прикольная, где взял? – рассматривает мой подарок Саша. – Сахае тоже возьму.

– Только другую, – морщится Стас и кивает в нужном направлении, а сам косится по сторонам и заводит руку за мою спину, но не касается. Охраняет от назойливых местных.

На удивление, день проходит спокойно. Мы возвращаемся в отель, нагруженные покупками, разбредаемся по номерам и договариваемся встретиться за ужином. Но Стас неожиданно не приходит.

– Наберу ему, – хмурится Саша. – Где тебя носит? – спрашивает он недовольно.

Если честно, первое и единственное предположение – он встретил симпатичную девушку и решил приятно провести время. Но реальность разительно отличается.

– Говорит, накрыло, – растерянно поясняет Саша, отложив телефон. – Температура, что ли. И полоскает.

Я тяжело вздыхаю. Весь день на солнце, я – в шляпке, сын – в панаме, а этот упрямый баран – с эффектной укладкой и, по-видимому, солнечным ударом.

– Какой у него номер? – вымученно спрашиваю я у сына после ужина.

Саша отвечает и отчаливает на тайное свидание со своей девушкой, а я захожу в свой номер за аптечкой и иду откачивать бывшего.

– Хера се, – брякает он, открыв дверь и растекшись по стенке. Бледный, измученный, точно не притворяется. – Что, прямо зайдешь? – хмыкает он из последних сил.

– А что мне помешает? – надменно приподняв брови, уточняю я. Знаете, есть такие названия, которые сначала никак не можешь запомнить, а потом – забыть? – Сюрстремминг, – брякаю я, скромно опустив взгляд.

Стас с трудом давит позыв тошноты и несется в ванную комнату, где его наверняка не в первый раз выворачивает наизнанку. А я, придержав дверь, спокойно прохожу.

Ну а что? Ему можно вспоминать наши поездки, а мне – нет? Бывали мы как-то в Швеции, давно уже. Молоденькие совсем, рисковые, безрассудные. Теперь от одного воспоминания об их национальном продукте, квашеной сельди, еда назад просится.

– Вот ты какой, цветочек аленький, – хрипит Стас, обнявшись с туалетом. – Открываешься с новых сторон, любовь моя.

– Не все тебе надо мной издеваться, – с ленцой парирую я, поставив аптечку на столешницу у раковины и копаясь в ней. – Подъем, солдат. Температурку измерим.

– Ректально? – ухмыляется он, тяжело поднимаясь.

– И не мечтай.

Он со сдавленным смехом склоняется над раковиной и умывается, поглядывая на меня через зеркало. Полоскает рот, вытирает лицо полотенцем. Зависает на моих глазах и впервые за последние дни говорит действительно от сердца:

– Спасибо, что пришла.

– Семья, – пожимаю я плечами и киваю на дверь.

Стас идет по стенке, а ложится, как покойник, сложив на груди руки. Все это кажется забавным паясничеством, пока я не прикладываю тыльную сторону ладони к его лбу.

– Болван, – ворчу я тихо. – Обжечься можно. Неужели нельзя было взять хоть кепку?

– Нет у меня кепки, – вздыхает он. Берет мою руку и опускает на свой огненный лоб, блаженно простонав и прикрыв глаза. – Божественно… – слабо бормочет он и через минуту, не больше, проваливается в забвение, сильно нервируя меня своим состоянием.

Я – расталкиваю, даю жаропонижающее. Он – снова вырубается. Я – делаю примочки из влажных полотенец. Он – стаскивает их и ищет мои руки.

И когда спустя час наконец-то кажется, что ему становится получше, приходит сын. И смотреть на него еще больнее, чем на бывшего.

– Что случилось? – хлопочу я уже рядом с Сашей.

– Мать Сахаи спалила мой подарок, – загробным голосом сообщает он. – Ей запретили выходить из номера одной.

– Ей же уже восемнадцать. Не маленькая давно. – Я хмурюсь, а Стас, превозмогая, приподнимается на локте.

– Я все решу, – уверенно говорит он и падает на кровать, снова вырубаясь.

Глава 15. Николай

В сотый раз взглянув на экран мобильного, я начинаю застегивать пуговицы на рубашке. Сам факт того, что на встречу с бывшей приходится выряжаться страшно бесит. Но условие было поставлено четко – ужин в ресторане. И выставлять себя на посмешище, появившись в шортах и сланцах, я не собираюсь. Хотя, причина моего поганого настроения скорее уходит корнями в странное поведение Ани.

«Ездили в город за покупками. Только вернулись, без сил», – все, что я получил от нее за весь день, если не считать первого сообщения ранним утром.

Что я мог сказать? Конечно, отдыхай.

Конечно, мать вашу, отдыхай!

А я пока схожу на свидание с шантажисткой. То есть, встречу, конечно.

Не понимаю. Не понимаю и от того злюсь. Почему она так отвечает? Через раз, сухо, отделываясь общими фразами. Она, которая рыдала навзрыд, когда я уезжал. Она, сунувшая мне в сумку свой шарфик, чтобы не забывал. Она, приславшая свою фотографию с расстроенным, заплаканным личиком. Разве могла она так быстро избавиться от своих ко мне чувств? Они были, я знаю!

Ответ – нет. Однозначный, твердый, единственный. У нее там что-то происходит. И в этом сто процентов замешан ее бывший. Но, черт, что? Невозможность выяснить бесит похлеще всего остального.

Еще и бывшую терпеть… как там Василиска учила? Не «как», а «зачем».

Хочу увидеть своего ребенка. Хочу ее узнать. Хочу, чтобы мое появление в ее жизни было максимально комфортным. Война за опеку не нужна никому, особенно ей.

И, наговорив свою мантру, в машину я все равно сажусь с настроем развязать кровопролитный бой в любой рандомный момент.

К счастью, вождение отвлекает, накрывая оголенный нерв тонкой завесой выхлопных газов, прорывающихся в приоткрытое окно. Но воздуха все равно не хватает. Той свежести, той чистоты, которыми веяло на курорте. Не с моря. От нее.

Я натурально задыхаюсь. Встречаю Жанну у ресторана, машинально наклоняюсь, когда она тянется губами к моей щеке, целуя в знак приветствия. Надушенная чрезмерно. С тихим смехом стирающая след от своей помады с моего лица. Цепляющаяся за мой локоть, будто не было ни развода, ни четырех лет порознь. Как в командировку смотался – так она себя ведет. Поскользнулся, упал… очнулся – отец.

Забавно, как устроена мышечная память. Я помогаю бывшей жене устроиться за столиком и ловлю себя на том, что делаю это неосознанно. Мои движения выверены, отточены и привычны. Ее рука на моей – знакомое, не вызывающее отторжения ощущения. Звук ее голоса – фон для моей повседневности. Чужая и родная одновременно.

– Я так давно тут не была, – печально улыбается Жанна, листая меню. – Новые блюда появились… ты пробовал вот это? – Она опускает меню на стол и тыкает в картинку пальцем.

Я залипаю на ее ногтях, окрашенных почти в тот же цвет, что и на ногах Ани. Яркий. Больше бордовый, чем красный. На солнце казалось, на ее пальцах по спелой вишне. Сладкой, с приятной кислинкой.

– Коль? – привлекает мое внимание Жанна.

– Пробовал, – через силу разжав зубы, отвечаю я. – Вкусно.

– О, а вот это? – продолжает она вести непринужденный разговор.

– Как зовут мою дочь? – полоснув взглядом по ее лицу, спрашиваю я.

– Карина, – с запинкой отвечает Жанна. Расправляет плечи и выпрямляет спину. Хмурится. – Мы можем хотя бы заказ сделать без скандала?

– Я не скандалю, – вяло парирую я, откинувшись на стуле. – Просто спросил о том, о чем должен был знать уже давно.

– Ты прав, – неожиданно отвечает она. – Ты прав, Коль. И я правда хочу все исправить. Поможешь мне?

Проглотив комок раздражения, я опускаю взгляд в меню.

– Возьми мясо или пасту. Рыба тут стала так себе.

– Пасту мне на ночь не стоит… – бормочет она, вынуждая меня отрицать.

– Брось. Ты прекрасно выглядишь, – сделав над собой очередное усилие, отвечаю я.

– Ты правда так думаешь? – тихо уточняет она.