– Ты реально притащилась к мужикам на рыбалку?! – переспрашивает у меня Саша, все еще не веря своим ушам.
– О-о-о, нет, – зловеще тянет Коля. – Бери выше.
– Да куда?! Потолок уже!
– Она притащила девушек, жен и детей всех, кто поехал со мной. Я, говорит, с подругами встречусь. Встретилась! Семь, мать их, тачек на противоположном берегу. Семь, Саня! И в каждой курочке негде клюнуть!
Сын громко смеется, покачнувшись на стуле назад, а я расплываюсь сливочным маслицем на раскаленной сковородке. Как же хорошо, когда так. Дети рядом, любимый ворчливый старикан. Красота.
– Слушай дальше, – деловито продолжает Коля. – Расстояние там приличное, так что поняли мы не сразу. Поматерились только, что с такими соседями рыбалки не видать, как своих ушей. Как в воду глядели. Наблюдаем, значит, как женщины ставят палатки, в четыре руки таскают ящики с пивом в воду. Каюсь, не без зависти, – драматично признается он, прикрыв глаза и выставив вперед свободную руку. – Дети на берегу скачут, руками почему-то машут. И вдруг у каждого начинает трезвонить мобильный. Переглядываемся, сматываем удочки, раздеваемся до трусов и наперегонки на противоположный берег. А там наши красавицы встречают с улыбками и сменной одеждой, – довольно заканчивает Коля.
– Хитро, – все еще посмеиваясь, комментирует Саша.
– Организация – топчик. Теперь только так и будем ездить, – хмыкает Коля. – На рассвете перемахнули обратно, ни черта не поймали, но от похмелья избавились. А девчонки тихонько собрались и по домам. Возвращаюсь, а Анютка в домашнем платье уже. Ну что, спрашивает, как клев? Глазки честные-честные, как будто нам привиделась эта тусовка. Прям как у Маруськи сейчас. Да, солнце? – обращается он к дочке, и та что-то отвечает на своем, продолжая тянуть его за бороду. – Написала на папу и как будто так и надо?
От неожиданности я громко хрюкаю, а Саша закрывает глаза и до кучи прикрывает их ладонью.
– Давай переодену, – давясь смехом, поднимаюсь я.
– Сами разберемся, – отмахивается он от меня и уходит, разговаривая с дочкой.
– Как танк, – улыбается Саша. – Манька так выросла, капец. Это за сколько? Недели две?
– Сахая в будущем году переведется в твой ВУЗ, – выпаливаю я.
– Да пофиг, – сохранив равнодушное выражение лица, отвечает сын. Но пульсирующую от участившегося сердцебиения вену на его шее видно невооруженном взглядом. – Весело у вас, конечно, – переводит он тему. – А я все ждал, чего ты еще отчебучишь после того раза, когда тебе на седьмом месяце приспичило покататься на коньках по Байкалу.
«И ведь повез», – мельком думаю я, улыбаясь своим воспоминаниям.
За четыре тысячи километров, без вопросов взяв недельный отпуск. А как-то раз я захотела понюхать подсолнух, и он привез меня на поле, где каждый выше моего роста. Он сколачивал со мной кормушки для птиц, он выкопал для Маши бассейн на родительской даче, он не единожды танцевал со мной в центре города, когда я без предупреждения включала музыку на телефоне и пускалась в пляс. С ним я не сдерживаю ни единого порыва души и всегда нахожу отклик. Границы моего счастья не просто размыты, они стерты. Их больше не существует. С ним я та, кем была всегда, но шифровалась. Немножко долбанутая. Взбалмошная. И все же горячо любимая.
– Я спрашивала, свободны ли у тебя выходные, – отмечаю я.
– Да, я помню, – растягивает сын губы в неискренней улыбке. – Дела были.
– Папу Сахаи уволили, они не смогут оплачивать…
– Мам, мне правда не интересно, – перебивает меня Саша. – Извини, мне пора уже.
Он поспешно прощается со всеми и уходит, а Коля сажает дочь на плечи, чтобы она не видела, как папа хмурится.
– Нам стоит начинать переживать на его счет? – спрашивает он, а я загадочно улыбаюсь.
– На его – нет, не думаю. Сам разберется, – отвечаю я туманно, но он уже успел изучить меня. Точнее, уяснить один простой факт – он понятия не имеет, что ждет его завтра.
– Что ты сделала? – одним вопросом стирает он абсолютно все эмоции со своего лица, становясь похожим на каменную статую.
– Я нашла сервис, где можно забронировать билеты на поезд… – мямлю я. – Туда и обратно, плюс проживание. Всего четыре дня! – заверяю я горячо. – И это СВ, так что все в ажуре.
Коля тяжело вздыхает и пытается посмотреть на меня с укором, но хрена лысого у него получается. Он наслаждается этой жизнью не меньше моего.
– И куда мы? – улыбнувшись и покачав головой, только и спрашивает он.
– Видишь ли… – растягиваю я удовольствие и заодно отсрочиваю свое наказания. – Вся прелесть в том, что я понятия не имею. Узнаем на вокзале.
– Проживание может быть и в квартире с почасовой оплатой, – ворчит муж. – Ты хоть представляешь, как далеко можно уехать за двое суток? Туапсе или Махачкала, что же выбрать? – паясничает он, изобразив глубокую задумчивость.
– Чучух-чучух, – пародирую я наивный паровозик из Ромашково.
Коля смотрит на меня пару секунд, расширив глаза и не моргая. А потом срывается в громогласный гогот, из-за которого соседи начинают долбить по батареям. Снова.
