До встречи в моих снах (СИ) - Ветрова Влада

Я касаюсь ее кожи губами и слышу сорвавшийся томный выдох. Мгновение – и она переворачивается на спину, по-хозяйски обхватив меня руками и притянув ближе. Часто мелко дышит и целует, так и не открыв глаз. И почему-то дрожит.

Я машинально оцениваю обстановку. В номере довольно прохладно, но ее кожа кажется раскаленной, так что вряд ли от холода. В пылу страсти? Тоже ерунда, утренний секс всегда нежный и даже немного ленивый. Но ее трясет. И то, что ее глаза до сих пор закрыты, говорит лишь о том, что она избегает моего взгляда. Ее что-то тревожит и сильно.

– Анют, – зову я ее. Целую в щеку. – Ты чего?

– Все прекрасно, – отвечает она негромко, но в голосе слышится дребезжание.

– Все действительно прекрасно, – скользнув по обнаженной девушке взглядом, соглашаюсь я. Запускаю пальцы в ее волосы и скребу указательным пальцем по коже. – А там что?

– Таракашки, – улыбается Анюта, наконец открыв глаза.

– Покажи пальчиком.

– Давай не сейчас? – вздыхает она. – Хочу продолжить. И закончить. Если ты понимаешь, о чем я…

– Потерпишь, – весьма едко отвечаю я и отстраняюсь от нее.

Аня драматично вздыхает, а ее руки соскальзывают с моих плеч. Она долго смотрит в сторону, явно собираясь с силами, потом вообще прикрывает глаза и лежит трупиком.

– Аня, – говорю я строже.

– Я больше не влюблена в тебя, – выпаливает она, растопырив свои глазища. А из-под меня будто выдергивают кровать. – Я тебя люблю, – с дрожащими губами и слезами на глазах говорит она. – По-настоящему, понимаешь? Всерьез.

Секунда свободного падения и вдруг раскрывается парашют.

– Это плохо? – отсрочив наказание за ту пропасть, в которую она меня толкнула, спрашиваю я.

– Это страшно, – с улыбкой отвечает она.

– Конкретнее, Анют. Я не могу бороться с воображаемыми демонами.

– Демон-то как раз вполне реален, Коль. Из плоти и крови, – морщится она и бурчит: – Я правда пыталась не тащить разговоры о бывшем в нашу постель.

– Похвально, но я сегодня с нее вообще не планировал вставать, а кое-какие вопросы закрыть в самом деле нужно, – бормочу я, а она прыскает. – У меня все под контролем, – уже собрано говорю я, посмотрев ей в глаза.

– Я очень хочу тебе верить, но я знаю его. И после того, что случилось вчера, он станет еще безжалостнее. Просто из принципа, – тараторит Аня, а я повторяю:

– У меня все под контролем. Железобетонно, Анют. Позже поймешь, пока просто прими как факт.

Она довольно долго смотрит мне в глаза, но все же кивает.

– Хорошо.

– Что еще?

– Ну… – нерешительно мямлит она, а потом пожимает плечами: – Мы. Я помню, что ты говорил… про логистику и все такое.

– Я говорил это когда был влюблен. Как пацан. Пришлось смотаться домой за яйцами, но теперь я готов к любым трудностям. – Аня сдавленно смеется, накрыв глаза ладонью. – Ты переезжаешь ко мне, – совершенно обнаглев, сообщаю я.

– Хорошо, – уже смелее улыбается она и снова обнимает меня. Даже не спросила куда. И только я собираюсь порадоваться легкой победе, как на сцену, судя по тому, как меняется ее выражение лица, выходит главарь тараканьей банды. Аня мнется, но все равно спрашивает: – А если не получится? Мне тридцать семь уже. Это… много. Для…

– Значит, не получится, – отвечаю я без раздумий. Было время сделать выбор.

– А ты не торопишься?.. Ты – мужчина в самом расцвете, у тебя еще может быть большая семья, просто… с другой, – выдавливает она и отводит взгляд. – Помоложе.

– Предлагаешь мне оставить любимую женщину и подыскать инкубатор? – высоко вскидываю я брови. – Это – семья, по-твоему? Ненормально такое даже обсуждать, – бурчу я, нахмурившись.

– Я просто хочу быть уверена, что ты не пожалеешь. Это сейчас все кажется возможным, но что, если пройдет год, потом еще один, и ты начнешь сомневаться? Думать об этом постоянно, черстветь, злиться…

– Я все взвесил, – говорю я твердо.

– Забавно… – Аня нервно посмеивается и расчесывает лоб, что напрягает неимоверно.

– Конкретнее, – глухо рычу я.

– Забавно, что эту мысль подселил в мою голову бывший, – с волнением поясняет она. – И я не могу не спросить, раз уж мы это обсуждаем. Как на счет плана «Б»? – быстро спрашивает она, таращась на меня во все глаза.

Ее вопрос ставит в тупик. Я понял прекрасно, что она имеет ввиду приемного ребенка, но я никогда даже не думал, что можно и так. И почему-то это решение кажется даже серьезнее, чем завести собственного. Больше ответственности, больше усилий и больше осмысленности.

А еще, в какой-то степени появляется ощущение нереальности происходящего. Возможно, даже иррациональности. Я на курорте, лежу голый в постели с женщиной, которую знаю меньше двух недель, и обсуждаю не просто совместное будущее, не мечту свою даже. Я жизнь свою расписываю. Отсюда и до гробовой доски.

Мысль провести с ней всю оставшуюся жизнь не просто не пугает, воодушевляет. Но я привык обстоятельно подходить к принятию судьбоносных решений. И зависаю действительно надолго. Но ответа на поставленный вопрос так и не нахожу.

– Я не знаю, – честно отвечаю я. – Не знаю, хватит ли мне храбрости воспитывать приемного ребенка. Я не уверен, что смогу полюбить его, как любил бы своего. По правде, я вообще с детьми мало контактировал, – признаюсь я, почесав бровь. – Может, я только думаю, что мне понравилось бы. Может, это и не мечта вовсе, а так… идея-фикс. Мания уже какая-то, которая развилась из-за ощущения, что я чего-то недополучил.

– Это можно проверить, – тепло улыбается Аня. – И спасибо за откровенность.

– Раз уж мы говорим о бывших… Жанна кое-что сказала мне, – припоминаю я, ложась поудобнее. – Я тогда не особо проникся, но сейчас дошел смысл. Я женился на перспективе создать большую семью. Не на женщине. И второй раз я такую ошибку допускать не собираюсь. Я знаю, что мне нужна ты. Это то, в чем я уверен на все сто. А дети… как получится, Анют. И эта история с Кариной стала показательной. То облегчение, которое я почувствовал, отцом не став, расставило последние точки. Больше я в погоню за этим журавликом не кинусь.

– У меня так много «не» и «а что, если» в голове, – кается Аня, мило сморщив нос.

– Необязательно решать все вопросы разом. По мере поступления – самое то, – ободряюще подмигиваю я ей. – Но ответ на один вопрос я хочу услышать прямо сейчас.

– М? – не разжимая губ, мычит Аня, а ее щеки заметно краснеют.

Догадалась. Конечно, догадалась, это слишком очевидно. И, может, выйдет не особо торжественно, зато искренне. Правда, встать на одно колено на кровати, свесив загрустившее ото всех этих разговоров мужское начало – все же перебор.

– Момент, – брякаю я, подрываясь с кровати.

Натягиваю боксеры по пути к сумке, достаю купленное кольцо, срывая веревочку с пломбой, портящие все впечатление. И таки опускаюсь на колено, но теперь уже у кровати, на которой сидит взволнованная, по голову замотанная в одеяло девушка.

– Будешь моей женой?

Аня плотно смыкает губы и мелко кивает. В глазах – озера. Красивая такая, с этим беспорядком на голове и дрожащими хрусталиками слез, готовящихся скатится по румяным щекам. И почему-то вызывает нелепую ассоциацию с муравьем, выглянувшим из своего домика. Но я изо всех сил пытаюсь не развивать эту мысль.

– Буду, – наконец-то отвечает она словами, разрушив неуместную иллюзию, и высовывает из-под одеяла правую руку.

Я беру ее руку в свою, касаюсь кольцом кончика безымянного пальца, но прежде, чем надеть его, говорю строго:

– А теперь вернемся к твоему признанию в любви. Еще раз прокатишь меня на этих качелях, попадешь в самую настоящую сказку.

– Сказку? – растерянно хлопает она мокрыми ресничками.

– Именно. В ту, где умирают в один день, – надеюсь, доходчиво поясняю я. Аня широко распахивает глаза и глотает вырвавшийся смешок. – Поняла меня?

– Я люблю тебя, как не любила ни одного мужчину, – торжественно паясничает она и в нетерпении перебирает пальчиками.