Беспощадный король (ЛП) - Торн Айви

— Дальше будет только больше. — Я удивлённо смотрю на неё. — Ты уверена, что все ещё хочешь драться здесь?

Она сердито смотрит на меня.

— Не волнуйся. Я бы сказала тебе, если бы передумала.

— Ты же знаешь, что здесь только пара других девушек, которые дерутся. И они идут против мужчин. Это не совсем честно…

— В моей жизни не было ничего справедливого, — перебивает меня Афина, не сводя с меня глаз. — Так что не волнуйся. Сейчас ничего не изменилось.

Её голос срывается, и я хочу возразить, но я знаю, что сейчас это никому из нас не поможет. Я говорил себе, что на самом деле мне наплевать на Афину, что бы с ней ни случилось, это не моя проблема, и что я присматриваю за ней здесь только потому, что мне приказали Дин и Кейд. По крайней мере, прямо сейчас я всё ещё должен следовать этим приказам.

Но, видя её здесь, выглядящую маленькой рядом со всеми этими большими, мускулистыми и крепкими мужчинами, думая о том, как она противостоит им на ринге, я чувствую, как у меня сжимается желудок, и это только усиливается из-за охватившего меня желания защитить её.

Я не допущу, чтобы с ней что-то случилось. Что бы ни сделала она, или Дин, или Кейд, как бы мне ни хотелось притвориться, что мне всё равно, это не так. И я собираюсь обеспечить её безопасность. То, что случилось с ней месяц назад, больше никогда не повторится, по крайней мере, под моим присмотром. И я не допущу, чтобы то, что случилось с Натали, повторилось.

Если они попытаются, я буду тем, кто сожжёт это грёбаное место дотла.

— Джексон! — Высокий, долговязый мужчина шагает ко мне, обнажая в зубастой улыбке пару отсутствующих зубов и несколько золотых пломб. — Сегодня ты третий в карде. Ты выходишь против Калеба, так что приготовь свои кулаки.

— Понял. — Я натянуто улыбаюсь ему. — Я готов снести пару голов и провести сегодня не один раунд, если останется место.

Афина открывает рот, как будто хочет что-то сказать, но также быстро закрывает его.

— Пытаешься произвести впечатление на свою новую даму, да?

Я пожимаю плечами, улыбаясь ему.

— Ты же знаешь, мне не нужно особо стараться.

Он разражается громким смехом и хлопает меня по плечу с такой силой, что я чуть не падаю вперёд.

— Ты прав насчёт этого, чувак. Знаешь — говорит он, склонив голову набок и задумчиво глядя на Афину. —Я никогда не видел, чтобы ты приводил с собой девушку. На самом деле, я вообще никогда не видел, чтобы ты разговаривал с девушками, за исключением тех случаев, когда Пикси уделяла тебе внимание несколько драк назад.

Блядь. Я сжимаю губы и, прищурившись, смотрю на него.

— Ну, тогда Пикси меня не особо интересовала, да и сейчас тоже.

Губы Афины подёргиваются, и я не уверен, от сдерживаемого гнева это или от веселья. Какой-то части меня нравится мысль, что она может быть расстроена из-за того, что другая девушка проявила интерес, и что Афина может ревновать. И другая часть меня знает, что это опасный путь. То, что я позволяю себе думать о том, как было бы здорово, если бы Афина действительно была моей девушкой, иметь на неё какие-то реальные права, а не то, что я притворяюсь, что хочу обеспечить её безопасность сегодня вечером, ставит нас обоих на путь, который может привести в никуда.

Зик, парень, который со мной разговаривает, по выражению моего лица, кажется, понимает, что мне не нравится, когда он говорит о других девушках в присутствии моей нынешней.

— В любом случае, приготовься, — говорит он, пожимая плечами и оглядываясь на ринг. — Калеб рвётся в бой, так как на прошлой неделе его не было в карде.

— Я дам ему то, что он ищет. Но прямо сейчас мне нужно найти, эм… Розе подходящее место, чтобы посмотреть, как я хорошенько надаю ему по ушам.

Афина смотрит на меня, когда Зик уходит.

— Сегодня я твоя Розочка? — Нагло улыбается она, и я закатываю глаза, но она тут же идёт в атаку. — Так значит, Пикси, да?

— Она просто девушка, которой я понравился некоторое время назад. Это было больше месяца назад. Я бы сказал, почти два. Она хотела пригласить меня к себе.

— И она это сделала? — Лицо Афины старательно остаётся непроницаемым, ничего не выдавая, и я колеблюсь. Я не обязан говорить ей правду. Я могу солгать, сказать, что между мной и Пикси ничего не произошло, что я просто отмахнулась от неё и пошёл своей дорогой. Но, конечно, это неправда. Я позволил событиям зайти дальше, чем следовало, прежде чем вышел из этой ситуации. И даже если бы мне стало легче, я не хочу лгать Афине. Я никогда этого не делал.

— Да, — говорю я наконец, глубоко вздыхая. — Я пошёл с ней домой. Она подлатала меня после драки. Но дальше этого дело не зашло. Она попыталась наброситься на меня, и я оттолкнул её. Ушёл и вернулся домой.

Афина не отрывает от меня пристального взгляда.

— И ты не жалел, что не остался?

Что-то в этом вопросе кажется странным, как будто мой ответ на него имеет значение.

— Нет, — честно отвечаю я. — Я не хотел оставаться. На самом деле я с самого начала не хотел идти с ней, но она меня уговорила. Наверное, какая-то часть меня просто подумала, что я... не знаю, посмотрю, что будет. Я чувствовал себя одиноко. — Тут я замолкаю, понимая, что признался в том, в чём никогда не собирался признаваться.

Глаза Афины на мгновение расширяются, а затем она отводит взгляд.

— Тебе не нужно было чувствовать себя одиноко. Тебе не нужно было идти к кому-то ещё.

— У неё не было таких обязательств, как у тебя. Я думал... — я делаю паузу. — Я не остался, Афина. Я ушёл. На самом деле ничего не произошло. — На самом деле мне даже не нужно оправдываться перед ней, но часть меня чувствует, что я это делаю. Часть меня чувствует, что, если я сейчас же не исправлю это, не дам понять, что мне больше никто не нужен, между нами что-то будет безвозвратно разрушено. И даже если бы это было к лучшему, это не то, чего я хочу.

Афина по-прежнему не смотрит на меня.

— Всё изменилось, — тихо говорит она. — Всё это дерьмо с городом, оно уже не то, что было...

— Так и есть. — Я качаю головой, чувствуя, как у меня внутри всё переворачивается. — Вы с Дином и Кейдом, возможно, думаете, что можете что-то изменить, но вы ошибаетесь. Это будет взрыв...

— Нет. — Афина прерывает меня, её голос неожиданно резкий. — Ты ошибаешься.

Она начинает уходить, и я хватаю её за локоть. Я не позволю ей блуждать в этой толпе, не зная точно, где она находится, нравится ей это или нет. Но мне не пришлось одёргивать её, потому что она внезапно замерла, её лицо побледнело, а губы задрожали.

Она вся дрожит, руки сжимаются в кулаки, и в этот момент я понимаю, что что-то очень, очень не так.

— Афина? — Я пристально смотрю на неё. — Афина, что происходит?

Она делает глубокий, прерывистый вдох.

— Девушка, — шепчет она. — Та, что преследовала меня. Та, что помогла меня похитить. Она, она...

— Что?

Голос Афины срывается, всё её тело внезапно напрягается.

— Она здесь.

— Где?

Она медленно поднимает руку, незаметно указывая влево от себя. И тут я вижу на что, или, скорее, на кого она указывает, и моё сердце чуть не останавливается.

Афина указывает на высокую черноволосую девушку, стоящую в стороне от толпы, в крошечных шортах, которые слишком короткие для такой погоды, и фланелевой мужской рубашке, расстёгнутой так, что виден её плоский живот под укороченным топом. Но это не просто девушка.

Это Пикси.

14

АФИНА

Я не могу дышать. У меня такое чувство, что сердце вот-вот выскочит из груди. Я не знаю, хочу ли я броситься прямо к ней и избить её до полусмерти, или развернуться на каблуках и выбежать со склада, не останавливаясь, пока не вернусь в поместье, подальше от неё и всех тех ужасных чувств, которые возникают при виде её лица.

У меня кружится голова, как будто я могу потерять сознание. Я не сопротивляюсь, когда Джексон начинает тянуть меня к двери, его рука крепко держит меня за локоть, когда он ведёт меня мимо других групп зрителей на быстро остывающий ночной воздух. Всё, что я могу видеть, это её лицо, смотрящее на меня, когда бриллиантовое кольцо в её носу блеснуло в свете голой лампочки, качающейся над головой, возвращая меня в ту ночь и в то, как оно сверкало в наступающей темноте.