Порочная королева (ЛП) - Торн Айви

— Чёрт, Афина... — его бёдра дрожат, и я чувствую, как он сдерживает себя, стараясь двигаться медленно. — Боже, в тебе так хорошо. Я всё это время наблюдал за тобой, представляя, как это будет приятно, что бы ты чувствовала, о, чёрт...

— Тебе не обязательно двигаться медленно, — шепчу я. — Я справлюсь.

— Я не хочу причинять тебе боль, — он вздрагивает, и я понимаю, что ему не потребуется много времени, чтобы достичь кульминации. Он сдерживал себя всё то время, пока Дин и Кейд по очереди занимались со мной, и я чувствую, как он напряжён, уже на грани того, чтобы достичь оргазма.

— Ты этого не сделаешь, — говорю я, поворачивая к нему голову и находя его губы, чтобы снова поцеловать. — Я тоже хочу, чтобы тебе было хорошо.

Джексон издаёт сдавленный стон, его рот снова завладевает моим, когда он целует меня глубоко и страстно. Его язык горячо переплетается с моим, и он начинает двигаться сильнее, его член погружается в меня снова и снова, долгими, глубокими толчками, которые, как я чувствую, лишь усиливают моё возбуждение.

Я не думала, что смогу кончить ещё раз, но ощущение его тела, прижатого к моему, прикосновение его пирсинга к тому месту внутри меня, когда он медленно и глубоко трахает меня, заставляет меня чувствовать, что я на грани очередного оргазма. Я выгибаю спину, издавая стон, который растворяется в нашем поцелуе, и краем глаза замечаю Дина рядом, который наблюдает за нами, медленно поглаживая себя.

— Если она не против, можешь взять её в рот, когда я закончу, — стонет Джексон, тоже наблюдая за Дином краем глаза. — Но я хочу быть последним сегодня вечером… О! — Он вскрикивает, когда мои бёдра выгибаются навстречу его бёдрам, моя киска сжимается вокруг него, и я чувствую, что начинаю кончать. Его рот снова обрушивается на мой, пожирая мои губы в обжигающем поцелуе, когда он прижимается ко мне, его член погружается в меня, пока не перестаёт двигаться, начиная содрогаться вместе со мной.

— О боже, да, Афина, да, да... — почти кричит он, когда я чувствую, как он становится твёрдым, как железо, внутри меня. Меня наполняет жар, когда он сильно прижимает меня к деревянной раме, одной рукой обхватывает меня за талию, прижимая к себе, и мы кончаем вместе, постанывая беспомощно, наслаждаясь моментом.

Мы стоим так довольно долго, Джексон крепко обнимает моё дрожащее тело, восстанавливая дыхание после оргазма. Наконец, он медленно выходит из меня, всё ещё тяжело дыша. С неторопливой осторожностью он начинает расстёгивать ремни на моих запястьях и лодыжках, и через его плечо я мельком замечаю Дина, который, всё ещё на грани очередной кульминации, наблюдает за нами.

Дин делает шаг вперёд, пока Джексон занимается моими ремнями, и я вижу, как Джексон бросает на него предупреждающий взгляд.

— Дин, — начинает он, но я опускаюсь на колени, стремясь завершить начатое.

— Да, чёрт возьми, — рычит Дин, и я открываю рот, чтобы принять его. Его бёдра движутся вперёд, и он кладёт руку мне на волосы. Я чувствую, как Джексон стоит за моей спиной, словно готовый наброситься на Дина, если тот будет плохо со мной обращаться. Но я могу сказать, что Дин не собирается ничего подобного делать.

Не проходит и мгновения, как он напрягается, его сперма стекает по моему языку, а его рука сжимает мои волосы. Я принимаю всё это, нежно посасывая и проводя языком по головке его члена, слизывая и проглатывая каждую каплю, пока последняя струйка не заполняет мой рот. И тогда Дин, задыхаясь, отпускает меня.

— Боже, у меня никогда не было такого красивого ротика, как у тебя, — с благоговением произносит он, нежно проводя рукой по моим волосам. Затем он наклоняется и помогает мне подняться. Джексон уже одет и заботливо укутывает меня одеялом, поддерживая, пока Дин также надевает свою одежду.

— Давай отведём тебя наверх, — предлагает Джексон. — Ты можешь спать с любым из нас...

— Я хочу спать одна, — решительно заявляю я. — Мне нужно...

Я не могу закончить фразу, потому что не знаю, как объяснить, что мне нужно. Или потому, что мне кажется неправильным выбирать кого-то из них, когда они оба отдали мне сегодня так много. Или, возможно, я чувствую обиду из-за того, что Кейд не смог признаться мне, чего я никогда не ожидала от себя.

Но, к моему удивлению, ни один из них не спорит со мной.

— Мы отведём тебя в душ, а потом оставим в покое, — говорит Дин, и я чувствую, как расслабляется моё тело, радуясь, что они не стали настаивать на своём.

Я не знаю, где Кейд. Мы не видим его, пока поднимаемся по лестнице. Часть меня хочет найти его, поговорить с ним. Но я слишком устала, измотана всем, что произошло. Поэтому я позволяю Джексону и Дину помочь мне добраться до душа и стараюсь выбросить мысли о Кейде из головы.

Однако это легче сказать, чем сделать.

17

ДЖЕКСОН

На следующее утро за завтраком, к моему удивлению, царит атмосфера спокойствия, несмотря на события предыдущего вечера. Я не собираюсь вмешиваться в происходящее, потому что у меня нет на это причин. Вчера я получил всё, что хотел от Афины, и ничто не угрожает её безопасности в присутствии двух других мужчин в её жизни.

Однако, если Кейд не сможет взять себя в руки, возможно, мне придётся вмешаться.

Я до сих пор киплю от злости, вспоминая, как он обращался с ней прошлой ночью. Он бил её по заднице, но он потом вышел из себя. Но поскольку это было частью одной из его «сцен», всё выглядело как должное. И, конечно, Афина согласилась на это.

Тем не менее, ему не следовало быть таким грубым. Особенно учитывая то, что я услышал, когда они шептались друг с другом.

Любому понятно, что Кейд любит Афину, насколько он вообще способен любить. Я думаю, что его версия любви граничит с нездоровой одержимостью, но, эй, у каждого из нас есть свои недостатки. Афина принадлежит ему, и если она не против, я не собираюсь говорить ей, что он опасен. Она уже знает.

Однако, ясно, что она настроена получить всех нас. И хотя какая-то часть меня всё ещё хочет усадить её на свой мотоцикл, как пещерный человек, и увезти нас обоих из этого проклятого города, я знаю, что это не сработает. Я уже давно понял, что из Блэкмура нет выхода, по крайней мере, в его нынешнем виде. Если мы сможем изменить это, то кто знает, что ждёт нас в будущем? Конечно, не я. Но сначала мы должны попытаться.

Афина, Кейд и Дин, кажется, верят в это гораздо больше, чем я.

За завтраком мы начинаем составлять план действий. Кейд обещает разузнать сплетни у команды по регби, а Афина вновь заявляет о своём намерении пойти со мной на бои и принять в них участие. Никто из нас, включая меня, не в восторге от этой идеи, но времена, когда мы могли указывать ей, что делать, прошли. Теперь Афина занимает за столом равное место с каждым из нас. Она покорила каждого из нас по-своему, и больше не является питомцем Блэкмуров.

Для меня она никогда не была таковой. Лучшее, что я мог сделать, это не обращать на неё внимания. Но вместо этого я, в конце концов, влюбился в неё.

Каждое мгновение, когда я нахожусь рядом с ней, я жажду прикоснуться к ней, поцеловать её, быть внутри неё. Теперь, когда я сдался, это желание кажется почти невыносимым. Оно почти лишает меня возможности сосредоточиться на чём-то ещё, например, на тренировке с ней позже в тот же день, чтобы начать готовиться к её бою. Всё, о чём я могу думать, пока мы кружим друг вокруг друга на ринге, это воспоминание о нашей последней близости. Тогда она прижала меня к рингу и была так страстна, что я чуть не кончил в свои шорты. Она довела меня до предела, а затем оставила твёрдым, как скала, на грани потери контроля.

После этого я отправился прямиком в душ и яростно дрочил, кончив через несколько секунд. Это не было даже близко к удовлетворению.

Всё, чего я жажду, – это она. Её тело, её губы, её руки… всё, к чему я могу прикоснуться, всё, что я могу ощутить и испытать. Она словно опьяняет меня, и хотя я всё ещё чувствую себя виноватым, я больше не могу притворяться, что не желаю её и не люблю так сильно, как никого другого. Возможно, даже сильнее, ведь, как я уже говорил Афине, она – та женщина, с которой я сейчас. Даже несколько лет назад, когда я был с Натали, я был другим, а Афина – это та, в кого я влюбился сейчас. Я не могу знать, как бы всё сложилось, если бы всё было иначе, но я знаю, что это такое.