Капкан на прокурора (СИ) - Тимофеева Ольга Вячеславовна

— Ты прокурора учишь вести дела? — усмехаюсь, сбавляю эмоции, но он отчасти прав.

— Нет, просто сотрясение, прием возбудителей, секс, давление, потеря сознания. В твоей голове странные процессы, где-то могла нарушиться логика.

Стыд заполняет нутро. Выдыхаю и прикрываю глаза. Так вот чего мне Сашу хотелось, как ужаленному. Напал на нее вчера. Она сопротивлялась. Теперь точно знаю, это был не сон.

— Ты, похоже, лучше меня знаешь про вчерашний вечер.

— Саша рассказала.

— Что рассказала? — с опаской переспрашиваю. Вал хоть и друг, но знает не все.

— Все рассказала. Когда мне позвонила, я отправил за тобой скорую, сам приехать не мог. Адрес Александры будет фигурировать, если ты захочешь дать ход этому делу. — Даже я так быстро не сообразил к чему он. — Это она предупредила, чтобы я поговорил с тобой. Про ваше дело в суде тоже в двух словах рассказала.

Умно. И неожиданно. Не хочет подставлять. Хотя этот момент сразу бы вылез. Естественно.

— Без скорой нельзя было?

— Ты сам к ней поехал, тебя никто не заставлял, сам понимаешь, о чем я. Поэтому она все сделала правильно. А тебе нужен отдых.

— Нормально мне. Напиши, с чем я поступил. Пусть у меня будет такая бумага. Я придумаю, как это оформить. Ничего противозаконного я не…. — Валера поднимает бровь и ухмыляется уголком губ. — Ладно, но вред никому не нанес, кроме себя. И не собираюсь.

— Я понял, хорошо.

— И можно меня уже выписать.

— Можно.

— Вал, а Саша сегодня есть?

— У нее выходной. Кстати, она передала тебе ключи от машины, но я бы не рекомендовал пока садится за руль.

Вал оставляет меня, я переодеваюсь. Пока жду выписку, завтракаю. Ключи оставила, не захотела, чтобы я заходил за ними сам. Как я и что со мной тоже проигнорировала спросить.

Обиделась, наверное. Вчера как мудила, конечно, себя повел с ней. Хоть она такого и не заслуживает. Надеюсь, что не психанет и не напишет заявление. Хотела бы подставить, не врачу звонила б, а в милицию.

Ожидаемо все это с ее стороны.

Я беру телефон, глушу просыпающуюся гордость и набираю номер. Аппарат абонента выключен…

Ну зачем так кардинально? Придется ехать, извиняться.

Или сначала навестить Лену?

Саша или Лена?

Одну хочу увидеть, вторую хочу убить. Понять бы, чего хочу сильнее и что сейчас будет правильным.

Сашу хочу увидеть больше. Пусть и знаю, что надо будет извиняться, а я это чувство вины терпеть не могу. Но при всем раскладе это приятней, чем встреча с Леной. Поэтому оставляю Сашу на десерт. А сам вызываю такси, чтобы сначала давиться сухим, невкусным разговором с Леной.

Соединяю все факты, как кирпичи, чтобы построить надежное обвинение. Догадки есть, но доказательств нет. Хотя как нет. Есть стаканчик от кофе, я выкинул его в мусорку. Без меня в кабинет никто не заходит, кроме помощника прокурора. Есть вероятность, что доказательство еще там.

А есть другая вероятность. С Ромой вчера разговаривала Саша, она могла ответить и Лене, рассказать, где я. А та легко бы уничтожила улику.

Хреново.

Я снова набираю Сашу. Ее телефон по-прежнему выключен. Зачем, не понимаю? Чтобы я не звонил? Так можно просто не отвечать. Если разрядился, так уже можно и зарядить.

Весь женский пол будто сговорился против меня. Хотелось бы думать, что мне похрен, но нет. Каждая не дает спокойно жить и работать.

Если Лена не полная дура и выбросила улики, то будет все отрицать. Я бы на ее месте тоже так делал. Хладнокровно, уверенно, расчетливо.

Прикрываю глаза и тру переносицу.

— Юль…

— М-м-м, — потягивается в кровати и разворачивается ко мне. Глаза еще не открыты, но на губах влюбленная улыбка.

— А кто такой Вадим? Ты во сне его имя произнесла.

— Я? — тут же распахивает глаза. — Я фильм смотрела на днях. Впечатлилась.

— Какой фильм?

— Я не помню название. Но там такая любовь красивая. Мне кажется, я тоже немного влюбилась в актера.

— А я?

— Ты лучший. Всегда таким будешь. Тебя я люблю всем сердцем, душой и телом. А актер просто запал в душу отношением к любимой. Мы, девушки, просто очень впечатлительны и влюбчивы мимолетно. Каждый раз, когда смотрим фильм или читаем книгу, влюбляемся в главного героя. И в это время становимся уязвимы на эмоции и манипуляции. — Прижимается ближе и обнимает за шею. — Никто так, как я тебя любить не будет. Ты единственный. Можешь, не сомневаться.

Уязвимы на манипуляции…

И не только девушки…

Раскрываю глаза. Не хочу об этом вспоминать и думать.

— Приехали, — таксист высаживает меня возле прокуратуры.

Первым делом иду к себе в кабинет, проверяю мусорку — пусто. Твою… Бумаги, остальной мусор есть. Стаканчика нет.

Про него знала только Лена. Или не только? Иду на вахту, проверяю, кто брал ключи от моего кабинета. Утром помощник. Но, если бы впускал уборщицу, то она забрала б весь мусор. Теперь двое подозреваемых. Вместе это хотели провернуть? Мотив? Не знаю.

— Кто еще брал ключ и не записался?

— Сегодня никто. За вечернюю смену сказать не могу.

— Дайте телефон того, кто вчера дежурил.

Отхожу в сторону и набираю.

— Иван Иваныч, доброе утро. Это Домбровский. Вы же вчера дежурили?

— Да.

— Кто-то ключ от моего кабинета после того, как я ушел, брал?

— Нет, а что случилось?

— Кое-что пропало.

— Юрий Александрович, никто. Но при мне сработала сигнализация, поэтому я отлучился минут на десять-пятнадцать.

— Кто оставался в здании?

— Вчера много кто оставался, можно посмотреть по пропускной системе.

— Я вас понял. Спасибо.

Итог. Лена оставалась, Антонов оставался, мой помощник нет.

Из всех, девушку вывести на правду будет проще всего. Итак, начнем.

Поднимаюсь в приемную к Лене.

— Привет, — уверенно вхожу, — Сан Саныч у себя?

— Нет… привет… Его вызвали…

— Отлично, — перебиваю ее и закрываю за собой дверь на ключ изнутри. — Я вчера не заехал. Прости. — Ловлю взгляд и поджимаю губы.

— Ничего страшного, — осматривает меня, глаза бегают. — Садись. Ты как? — Поднимается и огибает стол. — Мне сказали, что тебе плохо стало. Может, хочешь воды? — Идет к кулеру, берет стакан, роняет его.

— Нет, не хочу. Присядь, Лен, — киваю на стул напротив. — Кто тебе сказал?

— Девушка какая-то ответила. — Лена опускается на стул передо мной. Медсестра, наверное. Сказала, ты в больнице.

Я снова поджимаю губы. Но на этот раз, чтобы не усмехнуться. Колючка постаралась.

Из подсознания всплывает прозвище, которое теперь ассоциируется со вчерашним вечером.

— Понятно. — Я кладу телефон на стол, но все внимание Лены сосредоточено на мне. — Ты зачем это сделала? — выбираю тактику, когда мне все уже известно.

— Что именно? — переспрашивает, прикусывая губу.

— Ты знаешь, — я загадочно улыбаюсь. Правда, сложно играть Ромео.

— Нет, я не понимаю.

Протягиваю руку, касаюсь кончиками пальцев его ладони. Смотрю в глаза. Там волнение вперемешку с надеждой. Красивое сочетание. Такое у подсудимых часто.

Она сглатывает и опускает взгляд на наши пальцы.

— Юра…

— Зачем так сложно-то? Чуть меня не убила, надо было просто сказать.

Тон голоса понижаю, он звучит так, будто я ее уже простил. Лена глубоко вздыхает и поднимает взгляд.

— Прости. Я не знаю, что на меня нашло. Ты не обращал внимания, я… просто хотела, чтобы ты узнал меня лучше, ближе.

— Я мужчина, я и подтексты — это сложно очень. Скажи как есть.

— Ты мне нравишься. Очень нравишься. — Переплетает наши пальцы. Терплю ее прикосновения, хотя в них нет тепла и огня. — Давно уже. Но все мои попытки сблизиться ты игнорируешь.

— Какие попытки? — Играю дальше тупого, однозадачного мужика. — Я не понимаю, что ты от меня хочешь. Почему нельзя сказать прямо, чтобы я знал, чего от меня хотят.

— Я боялась сказать, как есть.