В разводе. Бывшие любимые (СИ) - Грин Анна Кэтрин

Но это для меня все равно ничего не значило.

Я не могла понять, что для него оказалось настолько важнее какое-то личное, капризное, внутреннее состояние, нежели чем долгий брак и трое детей.

Да Бог с ним, с этим сексом.

Ну что он им до смерти планирует заниматься или как?

Фигня заключалась в том, что на сексе далеко не уедешь.

И нет, я не исключала эту часть из своей жизни, я просто действительно не понимала, как Олег мог на этом зациклиться, почему для него это было так важно. Почему, например, для него не было важно, как мы с ним строим взаимоотношения с детьми, почему ему не было важно, как мы строим отношения с родителями. Почему он привязался именно к такому достаточно незначительному моменту? То есть отношения с детьми, с родителями это общность, это намного более сложно и проблемно.

В отношениях секса это вопрос двух людей.

Нахрена надо было тащить в это ещё третьего?

Я этого не могла понять.

Хорошо, но есть у тебя неудовлетворённость, всегда можно взять, сходить к психологу, к сексологу. Господи, да даже самое элементарное сдать анализы на гормоны.

С чего у него подскочил так резко тестостерон, что ему перестало хватать того, что у него всегда было?

Я не понимала, соответственно, я не могла найти ответы на элементарные вопросы.

Олег сейчас был для меня книгой, которую невозможно было читать, потому что на ней было несколько десятков замков. А страницы были испещрены мелким забористым почерком.

Подарки отправляла обратно, психовала.

Вероника раздражалась на моё недовольное настроение, мать не уезжала домой, считала, что я совершаю какую-то глупость тем, что стою на своём. Денис пожимал плечами, глубокомысленно закатывал глаза и фыркал. Одна Стеша была стабильна и рассказывала о том, что нам надо обязательно помириться, но помириться как-то не выходило. Потому что любая встреча с Олегом оборачивалась тем-то, что мы не могли даже элементарно спокойно поговорить, потому что у меня накопилось слишком много обиды, а он считал, что помимо его вины есть ещё и моя, но это не я бросила семью.

Это не я оставила кольцо.

Вот за кольцо было обиднее всего.

Вот из-за кольца я не могла вообще никак справиться со всем этим.

— К вам посетительница, — заглянув, администратор, нахмурила брови и кивнула в сторону общего зала в кофейне.

Вот только посетителей мне не хватало.

— Ну, проводи, — произнесла я и, свернув файл уставилась на дверь.

Она открылась через несколько мгновений и на пороге оказалась…

Да вы издеваетесь?

— Я без наручников, — выдохнула Нора, поднимая руки.

— Мне плевать, я все равно ментов вызываю, — произнесла я, потянулась за мобильником.

— Нет, нет, пожалуйста.

Нора прыгнула внутрь кабинета, хлопая дверью, и замотала руками.

— Я вас умоляю нет, не надо, не надо.

Я замерла, держа телефон в ладони и вскинула брови.

— Господи, я знаю, это вообще очень по-дурацки звучит, но, честное слово, я не собиралась нападать.

— Ну да, да, наручники, но это ничего не значащая акция.

— Я прекрасно понимала, что вы просто не будете со мной говорить.

— Я и сейчас не буду. Разворачивайся и выходи. Мне не хватало только обсуждать личную жизнь с эскортницей.

— Да причём здесь это? Причём здесь личную жизнь обсуждать? Я прекрасно знаю, как мужчины уходят из семьи, я прекрасно знаю, как они изменяют, но Олег не такой. И черт, я была впервые люто разочарована тем, что этот мужик не такой.

Нора вздохнула и опустила руки в беспомощности, подошла к креслу и упала на него.

— Я не должна была появляться вообще у вас на глазах. Я не должна была вообще никак лезть в эту ситуацию, но меня Влад уволил, поэтому я посчитала, что терять мне в принципе нечего. Плюс заявление в ментовке лежит. Ну, как бы что за одно дело дважды не судят.

Нора упёрла локти в стол и тяжело задышала.

— Я не пойму, ты сейчас что, сочувствия от меня хочешь?

— Да ничего я не хочу, — фыркнула она и тяжело вздохнула. — Я просто пытаюсь объяснить, что есть люди, которые приходят с определённой целью, готовы изменить, ищут чего-то нового, каких-то непонятных извращений либо закрытия своих потребностей. Олег пришёл, потому что он просто не знал как это бывает по-другому, при другом раскладе сил, скажем так. И он неплохой человек, он неплохой мужчина, и я подозреваю, что как муж, он был тоже офигенным.

Нора уставилась на меня, не моргая, и покачала головой.

— Ну да, вам легко рассуждать, вы за ним замужем. А я смотрела на таких придурков, что просто не понимала, как они вообще в нормальном мире умудряются найти себе хоть кого-нибудь. Правильно, здесь применительно поговорка у кого-то хлеб жестковат, у кого-то жемчуг мелковат, Вика у вас жемчуг мелковат.

— Ты заканчивай здесь с проповедями, разворачивайся и выходи, — вздохнув, произнесла я и покачала головой, но Нора стиснула зубы и схватила торец столешницы, пальцами сдавила.

— Да никуда я не пойду. Я говорю, мне уже терять нечего, я уже все, что могла, сделала. И вообще, если бы он меня трахнул, я бы за ним с матрасом бегала, вот! — Произнеся это, она зло запыхтела, видимо, ожидая от меня какой-то реакции, но я пожала плечами.

— Ну, вперёд. Он свободен, иди, трахайся, в чем дело? Ты приходишь ко мне и рассуждаешь о том, какой он офигенный, что бы ты делала и как бы ты делала, а зачем я, что думаешь подкараулю тебя с дробовиком? Или, может быть, я на него трусы верности натянула, зачем ты мне это рассказываешь, если он такой классный? Иди и трахайся с ним.

Нора тяжело вздохнула, возвела глаза к потолку и простонала.

— Так он не хочет. Вместо того, чтобы сидеть и глубокомысленно высказывать, что во всем виноваты мужики есть такая другая история, что фактически мужчину нельзя изнасиловать, то есть физиологически мы не можем поднять член. Без препаратов, без, я не знаю, там стимуляции. Если мужчина этого не хочет. А захотеть он может, если это у него внутри отзывается. Так вот, когда я была с ним, на меня у него ничего не отзывалось, только когда он закрывал глаза, тогда у него было что-то, но пока он стоял рядом со мной, пока он глядел на меня, у него нихрена ничего не отзывалось. У него на меня не вставало. Понимаешь?

Глава 50

Вика

— Ну что, мне открытым текстом сходить и сказать ему, чтоб трахнул тебя? — Спросила я, складывая пальцы в замок, телефон положила на колени.

Нора дёрнула подбородком, облизала губы.

— Нет, я просто говорю тебе, что ты зажралась. Если б ты знала, сколько мужиков бывает полной противоположностью твоего мужа, ты бы не сидела здесь и харчами не перебирала. И да, чтобы ты понимала, пока он пытался тебя уговорить хоть на что-нибудь, пока он орал так, что слышал весь клуб, чудесный, милый Покровский оказался вполне себе нормальным чуваком, с которым легко столковаться на приват. Только вот знаешь что? — Усмехнулась, запрокинула голову назад.

Мне это вообще не интересно было, с чего мне нужно было знать, что там решил Покровский.

— Только вот знаешь что, Покровский рядом не стоял с твоим Олегом. От одного взгляда Олега трусы сами отщёлкиваются. А Покровский не такой, у Покровского кишка тонка заявить свои права на женщину, а у твоего Олега во взгляде бешенство. Если ты думаешь, что ты сейчас поворотишь здесь носик, он будет вокруг тебя прыгать, то ты ошибаешься. Это я работаю, а найдётся другая я, которая не будет заниматься такой херней, и она твоего Олега быстро охомутает. И если ты ещё этого не поняла, то глупая ты баба. И тем более, если ты не поняла, что твоему во всех смыслах охеренному мужику нужно трахаться с тобой, трахаться, то у меня для тебя дерьмовые новости! Он найдёт, с кем потрахаться. Он обязательно это найдёт. Только тогда ты пойдёшь по боку.

Я закатила глаза, потерла пальцы друг о друга.

— Слушай. Вот ты от меня что хочешь, чтоб я заявление забрала?