Разрушенная (ЛП) - Бишоп Энн

— Ты собираешься сказать мне, чего ты хочешь, — холодно спрашивает он, — или так и будешь стоять с открытым ртом всю ночь?

Я захлопываю рот.

Он ухмыляется.

— У меня начало складываться впечатление, что ты хочешь, чтобы я что-то с этим сделал.

Когда мои щеки начинают гореть, я сжимаю кулаки. Я бы выстрелила в ответ любой из десятков ответных реплик, которые у меня есть для него, но я не могу позволить себе вывести его из себя. Не сейчас, когда мне нужна его помощь.

— Ого, тебе действительно нечего сказать? — Уэс закатывает глаза. — Не знаю, почему я ожидал чего-то другого.

Он поворачивается и заходит в свою комнату, хватаясь за дверь, чтобы закрыть её.

— Уэс.

Ненавижу, как звучит мой голос. Испуганный, маленький и жалкий. Но это помогает.

Медленно Уэс поворачивается. Он оглядывает меня с ног до головы, словно опасаясь, что я поранилась, прежде чем спросить:

— Что такое?

— Каммес, — шепчу я. — Он написал мне сообщение.

Уэс крепче сжимает дверь.

— Что он сказал?

— Он хочет, чтобы я встретилась с ним завтра утром, как обычно.

Я показываю ему сообщение и наблюдаю за тем, как раздуваются его ноздри от указаний Каммеса надеть клетчатую юбку.

— Грёбаный уебок, — бормочет он. — Скажи ему, что ты будешь там.

— Что? Уэс, он…

— К тому времени он уже будет мертв, — говорит он, глядя мне в глаза с обещанием. — Тебе больше никогда не придется его видеть, если ты не захочешь.

— О, — выдыхаю я.

— Но мне нужно, чтобы ты написала ему, — говорит мне Уэс. — Он не должен заподозрить, что что-то не так. Ни капельки.

— Точно.

У меня дрожат руки, когда я набираю простое сообщение профессору Каммесу и нажимаю кнопку «Отправить».

— Ателия, — мягко говорит Уэс.

Когда я поднимаю взгляд, меня поражает нежность в его глазах. Кажется, он впервые смотрит на меня с какой-то заботой с тех пор, как я заставила его умолять о прощении, а потом ушла, почти не признав его.

— Ты в безопасности. Он больше никогда к тебе не прикоснется.

Я киваю.

— Д-да.

Но моё горло словно сворачивается само собой. Увидев имя Каммеса, мелькнувшее на моем экране, вернулись все те ужасные чувства, которые мне удалось подавить за последнюю неделю.

— Эй, — рука Уэса обхватывает мою талию. — Ателия, дыши.

Я дышу, но каждый вдох короче предыдущего. Я едва замечаю Уэса, когда он ведёт меня в свою комнату и усаживает на кровать. Голубой свет окутывает меня, как и успокаивающий аромат кожи и сосны.

Его плед мягкий под моими ладонями, и я пытаюсь сосредоточиться на этом, пока он стоит передо мной на коленях.

— Здесь он не сможет причинить тебе вред, — говорит Уэс.

— А что, если он уже знает о нас? — спрашиваю я. — Он знает о засосе. Что, если он следил за мной или что-то в этом роде? Что, если он уже выложил видео и просто ещё не сказал мне? Боже мой, Уэс, как ты вообще это проверишь?

— Он не знает, — успокаивающе говорит Уэс. Его руки гладят мои икры вверх и вниз. — Я бы уже получил как минимум гневный звонок.

— Но что, если он держал это в себе, пока не вернулся? Что, если он уже вернулся и ждёт, пока ты уйдешь, чтобы зайти и…

— Ателия, — пробормотал Уэс, когда я разразилась рыданиями.

Почему именно он должен был быть здесь сегодня? Почему это не мог быть Кэл?

— Я не позволю ему причинить тебе боль, — говорит Уэс и стаскивает меня с кровати, сажая к себе на колени, где обнимает и раскачивает взад-вперед.

— Никогда больше, Ателия. Я обещаю.

Я всхлипываю ему в грудь, когда паника овладевает мной. Она охватывает меня всё сильнее, угрожая поглотить целиком. Но всё это время Уэс рядом, шепчет мне на ухо ободряющие слова и крепко держит меня.

— Ты в безопасности, душа моя.

— Дыши со мной. Вдох и выдох.

— Вот так.

— Будь хорошей девочкой для меня и сделай это снова, да?

Моё сердце болит, и теперь не только из-за профессора Каммеса. Я прижимаюсь лицом к шее Уэса, желая, чтобы он всегда был таким. Утешающим, добрым и безопасным.

Уэс гладит меня по волосам и держит, пока паника не утихнет. Когда мои слезы высохли, он встает и поднимает меня на руки.

— Мне нужно двигаться, если я хочу, чтобы сегодня всё получилось.

Я не хочу, чтобы он уходил, но он не может остаться. Только если я хочу когда-нибудь освободиться от профессора Каммеса.

Уэс поднимается по лестнице и несет меня в комнату Келлана, после чего бережно укладывает на кровать. Он натягивает на меня покрывало и нежно целует в висок. Это самые долгие прикосновения за всю неделю. Вообще-то я думаю, что сегодня он впервые прикоснулся ко мне за всю неделю.

— Как ты хочешь, чтобы я его убил? — спрашивает Уэс.

— Я… я не знала, что у меня есть выбор.

— Он изнасиловал тебя, а не меня, — говорит Уэс. — Я бы сказал, что вполне уместно, чтобы именно ты решила, как он умрет.

Я хмурюсь.

— Не думаю, что у меня есть предпочтения.

— Нет?

— Ну… — я сдвигаюсь, опуская взгляд. — Можешь, сделать так, чтобы было больно? Заставить его терпеть боль?

Я слышу улыбку в голосе Уэса, когда он отвечает:

— Конечно.

— Уэс? — спрашиваю я, когда он уже собирается уходить.

— Да.

— Ты идешь один?

— Кэл и Келлан заняты. Не знаю, когда именно они вернутся. Да и не хочу ждать так долго.

— Но что, если тебе понадобится помощь?

Уэс сделал секундную паузу, прежде чем провести рукой по волосам.

— А что, если он сделает тебе больно? — спрашиваю я, когда он не отвечает.

— А тебе не всё равно?

Его вопрос застает меня врасплох. Когда он поворачивается, чтобы посмотреть на меня, я понимаю, что он говорит серьезно. Это был не укол.

Он думает, что мне всё равно. Он не думает, что меня это хоть немного волнует.

А я не уверена, что мне не всё равно. Может быть, немного, но я не знаю, срабатывает ли в этом случае инстинкт самосохранения или нет.

— Я думаю, он причинил мне много боли, — тихо говорю я. — Ты убиваешь его ради меня, а это опасно. Он очень сильный.

Глаза Уэса искрятся весельем.

— Я сильнее, Ателия.

— Но…

— Либо скажи, что тебе не всё равно, что со мной случится, либо оставь меня в покое, чтобы я мог подготовиться.

Между нами повисает молчание, прежде чем я, наконец, решаюсь сказать:

— Пожалуйста, просто будь осторожен.

Мышца возле его челюсти подергивается. Его взгляд скользит по моему телу, в глазах мелькает тоска, но никто из нас не признает этого. Мне кажется, он собирается что-то сказать, но тут его лицо ожесточается, и он уходит, с громким стуком закрывая за собой дверь.

Глава тридцать пятая

Уэс

Я вхожу в дом родителей чуть позже одиннадцати. В доме темно и пусто, и я осторожно пробираюсь к кабинету Джона. Зная его, он зайдет сюда, чтобы оставить ноутбук перед тем, как отправиться спать к моей маме.

Опустившись в его кресло, я откидываюсь на спинку и закрываю глаза.

Ты такой же, как твой отец.

Даже спустя неделю слова Ателии всё ещё ранят. Я не могу отрицать сходства между мной и Каммесом, но сказать, что я такой же, как он? Это, должно быть, слишком.

Но так ли это?

Я скриплю зубами, вспоминая последние несколько лет. Я сильно изменился, и я говорил себе, что это к лучшему, но… что, если я ошибаюсь?

Некоторые изменения были хорошими. Я стал сильнее, умнее и понял, кому можно доверять. Но когда Ателия заставила меня вспомнить прошлую неделю, я потерял след того человека, которым меня хотел сделать отец. Я навсегда останусь благодарен ей, даже если не хочу этого признавать.

Ателия чертовски упряма, надо отдать ей должное. Всю последнюю неделю она держала меня в напряжении. Но это заставило меня кое-что понять.

И хотя я не люблю ничего больше, чем иметь над ней власть — подчиняться ей, вольно или невольно, — я готов отказаться от этого. Может, не от всего, но хотя бы от части. Я доказал это и ей, и себе, когда позволил ей остаться в своей комнате и не заставлял её спать со мной.