Капкан на прокурора (СИ) - Тимофеева Ольга Вячеславовна

Жарко становится в груди от того, как целует поверх ткани чуть выше груди.

Я выгибаюсь навстречу, пальцами зарываюсь в жесткие волосы, втягиваю аромат. Одна рука проникает под ткань и со стоном вырывается осознание, что я без белья.

Губы оставляют на коже дорожку влажных следов, идущих вверх, до шеи. Давно не было так хорошо и волшебно. Взаимно и желанно.

Я знаю, что это будут лучшие выходные за последнее время.

Глава 28. Саша

Переворачиваюсь во сне на другой бок и просыпаюсь от того, что холодно. Сжимаюсь и протягиваю руку, чтобы нащупать Юру.

Когда понимаю, что его тут нет и я в кровати одна, открываю глаза. Вокруг полумрак. В лунном свете, проникающем через окно, вижу очертания большой комнаты, кровати, шкафа, но не похоже на ту, где оставила вещи. На стене отблески рамок и стекла. Не знаю это место, но определенно это не гостиная, где я уснула и тут насыщенно пахнет Юрой.

— Юра, — тихо зову, хотя очевидно, что его тут нет. — Юр.

Откидываю теплое одеяло и сажусь. Сразу же кожа зябнет, дрожит, поэтому укутываюсь назад в одеяло и поднимаюсь.

Глаза еще больше привыкли к темноте, поэтому теперь вижу, где дверь.

Выхожу в коридор. Внизу, из кухни, тянется тонкая полоска света. Видимо, он там. Я прислушиваюсь. Там тишина.

Мысли топят весь оптимизм в болоте сомнений. А если я рассказала слишком много? А если это все обернется против папы? А если я совершила ошибку?

Мысленно стираю все.

Юра не предаст. Он не такой. Правильный и честный.

Я спускаюсь тихо по лестнице. Не то, чтобы хочу напугать или подловить его, но да, хочу застать врасплох. Потому что в три часа ночи желательно бы спать, а не сидеть на кухне и что-то в тайне от меня делать.

Подбираю одеяло, чтобы не шелестело и босиком ступаю по паркету. Заглядываю на кухню. Юра, обложившись бумагами что-то читает. Прикусывает губу, сравнивает какие-то записи. Морщинка между бровей то углубляется, то распрямляется.

Я не выдаю себя. Молча наблюдаю. Любуюсь. Умные, серьезные мужчины мой фетиш. Не тратят жизнь на пустые разговоры, сплетни, вредные привычки, следят за собой, достигают целей. А если добавить туда темную сторону, которая скрывает порочные мысли, то просто улет.

Юра, как будто почувствовав меня, поднимает глаза и строго смотрит. Как вора на месте преступления застукал, а алиби нет.

— Я проснулась, тебя нет. Пошла искать. — Как на суде даю показания.

Юра скользит взглядом от лица ниже. Доходя до моих голых пяточек, усмехается.

— С тобой не уснешь, я решил поработать, — отвечает и собирает бумаги в стопку. — Похоже, что все откладывается, лучше до утра.

Я прохожусь по кухне. Наливаю в кружку воду. Пока пью, Юра подходит ко мне. Упирается ладонями в столешницу вокруг меня.

Пересекаемся личными пространствами. И от этого хорошо. Не хочется вытолкнуть и отдалиться. Только стать ближе.

Ставлю стакан на стол и разворачиваюсь к нему.

Эта полуулыбка путает мысли. Мы смотрим друг другу в глаза. Никто не делает шаг, но оба хотим этого сейчас больше всего. Юра сдается первым или наоборот, забирает инициативу. Обнимает меня в одеяльном коконе и подсаживает на стол. Я распахиваю руки и обнимаю его, укрывая нас одеялом. Настойчивые ладони скользят по ткани на талии и сжимают ее. Губы утыкаются мне в шею. Ласкают, заводят. Я шире развожу ноги и обхватываю его, сжимаю бедрами.

Юра кладет руку мне на затылок и тянет к себе. Чтобы губы в губы почувствовать. Я ежусь от колкости щетинок. Щекотно, но это заводит. Руки беспрепятственно шарят по моему телу как хотят. А я крепко держу одеяло, поэтому руки в плену.

На мне по-прежнему нет белья, только шелковая невинность, под которую прокурор ныряет руками и мнет кожу.

Мне безумно нравится, как он это делает. Как касается, как целует, как, не стесняясь, изучает мое тело. Он такой притягательный в своей этой строгости и законности. Но энергии надо куда-то выходить. Пусть лучше со мной.

Мы грешим прямо тут, на кухонном столе. Святая святых в этом доме. Да простит меня его мама. Если бы она тут была, то этого бы не произошло.

Принимаем вместе душ и заваливаемся в прокурорское ложе. Юра прижимает меня крепко к себе, засыпает первым. Я растворяюсь в блаженстве. Так хорошо чувствовать его рядом, касаться кожи, знать, что вот сейчас все для меня сделает… Так хорошо, что я зажимаю рот ладошкой, чтобы не разбудить его. Слезы скапливаются в уголках глаз.

Я плачу не из-за нашего прошлого или неизвестного будущего. Я боюсь разрушительного настоящего, которое втянуло нас в эту мясорубку. Хочу верить, что все можно замять и урегулировать, но все по-взрослому. Это не шутка и не розыгрыш. Это наша реальность.

Все так сложно и запутано, что, кажется, без потерь и не решить это. Поэтому в душу проникает и поселяется предчувствие, что тут не будет трех победителей, кому-то придется чем-то пожертвовать. А я не хочу выбирать, мне дороги оба. Я люблю их обоих.

Сильнее вжимаясь спиной ему в грудь. Запомнить бы побольше этих ощущений.

Глава 29. Саша

Когда просыпаюсь, уже светло. Юра, раскинувшись, спит на подушке.

Я, не стесняясь, рассматриваю расслабленное лицо, темные, густые брови, отросшую щетину. Она ему идет, но было бы интересно посмотреть, какой он без нее. Выпирающий на шее кадык. Темные волоски на груди.

Возможно, он выглядит даже старше своих лет. Например, Рома, хоть и одного возраста с ним, но не такой. Больше мальчик, а Юра — мужчина.

Я завидую сама себе, что встретила его. Но определенно это не случайно. Какой урок мы должны из этого извлечь когда-то узнаем. Но не сейчас.

Хочется наклониться и поцеловать, но я сдерживаюсь, не хочу его будить. Тихо поднимаюсь, иду в гостевую комнату, переодеваюсь. Пока он спит, сделаю завтрак.

На столе в кухне лежит Юрина папка. Соблазн туда залезть и почитать велик, но не я прикасаюсь. Учусь ему доверять. Как и он мне. Мы оба знаем, что наша связь опасна. В первую очередь для него. Рискует он.

Готовлю омлет, варю кашу, тушу овощи. Использую те продукты, которые он купил.

Знакомый аромат чувствую, даже еще не видя Юру. Замираю в предвкушении. Что сделает… Юра кладет руки на талию и скользит вверх.

— Доброе утро, — хрипит еще не проснувшимся голосом, сжимает ладонями мою грудь и целует в шею. Я как цветок в ускоренной записи зацветаю.

— Привет, — поворачиваю к нему голову и ловлю поцелуй в губы.

— Хозяйничаешь?

— Да, будешь завтракать?

Моя грудь освобождается от плена, но одной рукой Юра упирается в столешницу, уйти мне нельзя. Второй — перемешивает овощи и пробует прям со сковороды.

— Вкусно.

— Что положить? У меня есть омлет, овощи и каша.

— Всего понемногу положи, ты же готовила, старалась.

Я довольно улыбаюсь. На самом деле боялась. Мы совсем мало знакомы с предпочтениями друг друга. Да, он пару раз у меня ел, но был в гостях, выбирать не приходилось. А вдруг сейчас сказал бы, что не ест такое, пришлось бы запихивать в себя столько еды. Мне на несколько дней, он с ней управится до обеда. Поэтому с удовольствием накладываю ему и немного себе.

Мы завтракаем. Обсуждаем планы на день. Как-то по-домашнему выходит.

Позже приходит электрик. Пока Юра решает с ним какие-то вопросы по дому, я готовлю пиццу и пеку пирог. Не хочется идти в гости с пустыми руками. А это универсальное и едят все. Параллельно мариную на ужин мясо. Друзья — это хорошо, но хочется побыть и наедине.

Мы одеваемся по-домашнему, и это мне уже нравится. Никакой вычурности и можно быть самой собой, а не частью высшего общества. Хотя, судя по Юриным рассказам, они все не простые смертные, у каждого свой бизнес, а соответственно и средства.