Беспощадный король (ЛП) - Торн Айви

— Прекрати, я... — я толкаю её в плечо, отстраняя от своего члена, и она отстраняется, на её лице появляется боль, которую я вижу даже в тусклом свете. — Это чертовски охуительно, — выдавливаю я из себя, не желая, чтобы она подумала, что мне это не понравилось. — Слишком чувствительно, черт возьми, Афина. — Мой член всё ещё подёргивается, наполовину вставший, несмотря на то, как сильно я только что кончил, и мне никогда так ещё не отсасывали за всю мою жизнь.

Она медленно подползает и ложится на бок рядом со мной, натягивая футболку.

— Я могу уйти, если хочешь, — тихо говорит она. — Я действительно пришла сюда, просто чтобы убедиться, что с тобой всё в порядке. Но если ты не хочешь, чтобы я была здесь, я вернусь в свою комнату.

Я не проводил ночь с женщиной после Натали. Последний раз я спал, и она была в моих объятиях, и это был последний раз, когда я испытывал такое. Я знаю, что оставлять Афину у себя опасно, даже слишком, учитывая, как сильно я хочу её. Насколько я знаю, я всё ещё буду хотеть её утром. Но мне также невыносима мысль о том, чтобы отправить её обратно в её комнату прямо сейчас. И кто знает? Может быть, её присутствие прогонит ночные кошмары.

— Нет, — бормочу я, качая головой. — Ты можешь остаться. Может быть, я буду лучше спать.

Афина ничего не говорит. Но когда я смотрю на неё, пока она забирается под одеяло, то замечаю на её лице едва заметный проблеск улыбки.

24

АФИНА

Когда я просыпаюсь, Джексона уже нет. Я не могу перестать думать о том, что произошло прошлой ночью. Все это похоже на какой-то лихорадочный сон, от того, как я просыпаюсь, слыша, как Джексон кричит во сне, до того, как я иду в его комнату и оказываюсь прижатой к нему, запах его мыла и кожи наполняет мой нос в темноте, когда он прижимается ко мне.

Я могла бы трахнуть его прошлой ночью. Он был прямо здесь, так близко, что я могла бы просто немного подвинуться, и его головка оказалась бы во мне, и тогда, я думаю, мы бы не остановились. Но я знаю, как Джексон относится к тому, что мы спим вместе. Если мы это сделаем, я не хочу, чтобы я воспользовалась напряженной ситуацией поздней ночью. Я хочу знать, что он тоже этого хочет.

После всего, что ребята со мной сделали, кажется немного нелепым спорить о том, согласен ли Джексон с чем-то подобным или нет. Но я не собираюсь опускаться до их уровня. Даже если мы с Джексоном никогда не окажемся в постели, я всё равно смогу найти выход из этого.

Я обещала встретиться с Мией в кафе, и я немного боюсь этого. Не потому, что я не хочу её видеть, а потому, что мне вдруг стало страшно повторять историю о Натали, теперь, когда я знаю, что это на самом деле. Когда она была просто умершей девушкой, которая могла иметь какое-то отношение ко мне, это было одно. Мне нужны были ответы, и, что ж, я их нашла. Теперь при мысли о повторении всей этой истории снова у меня болит грудь и тошнотворно сжимается желудок.

— На этот раз я взяла кофе, — радостно сообщает Мия, когда я вхожу. Она пододвинула наши обычные угловые стулья, подальше от любопытных ушей, и на столе уже стоят две чашки кофе и имбирное печенье. На коленях у неё лежит раскрытая тетрадь, исписанная математическими задачками, над которыми она, должно быть, работала, пока ждала меня. — Ты повидалась с мамой?

— Да. — Я тянусь за кофе и делаю большой глоток, чтобы оттянуть неизбежное.

— И? — Мия нетерпеливо наклоняется вперёд, явно не собираясь отпускать меня от себя. — Ты что-нибудь выяснила?

— Да. — Я вздыхаю, ставлю кофе обратно на стол и тянусь за печеньем. — Она, эм... ну, она была моей сводной сестрой. Как я и думала.

При этих словах у Мии слегка приоткрывается рот.

— Подожди… правда?

Я рассказываю ей всю историю, от начала до конца. Нет смысла что-то упускать, и, кроме того, моя мама не просила меня держать это в секрете. Даже если бы я чувствовала, что так и должно быть, Мия никому не расскажет. Она – лучший человек на земле, которому можно доверить свой секрет.

Когда я заканчиваю, Мия вся ещё смотрит на меня, теперь её лицо мягкое и печальное.

— Боже мой, — шепчет она. — Это ужасно. И никто не знает, кто был за рулём машины?

Я отрицательно качаю головой.

— Нет. Но сейчас это кажется ещё более подозрительным. Думаю, папа хотел и её защитить, начав говорить с полицией. У семьи была причина захотеть избавиться от неё. Они бы не хотели, чтобы она была с Джексоном, если учитывать кто её настоящий отец. Если бы их отношения стали серьёзными, это поставило бы под угрозу игру. Она не могла быть игроком в этой игре. К тому времени они с Джексоном почти наверняка переспали, и в любом случае он бы этого не потерпел. Это бы всё испортило. Так что, я полагаю, они сделали единственное, что могли.

— Они убили её. — Мия побледнела. — Афина, всё становится только хуже. Тебе не кажется…

— Что я должна убедить свою маму поехать со мной и свалить нахуй? — Я вздыхаю, проводя пальцами по волосам. — Конечно, кажется. Но это невозможно. Она бы мне не поверила, а я не хочу рассказывать ей и половины из того, что здесь произошло. И, кроме того, они не могут и дальше оставаться безнаказанными. Они просто не могут.

Я спокойно смотрю на Мию, и мой желудок снова сжимается от гнева после пересказа этой истории.

— Игра, в которую я играла с Дином, Кейдом и Джексоном, станет последней, в которую когда-либо сыграют в этом городе.

***

Когда я возвращаюсь в дом Блэкмур, я чувствую себя не в своей тарелке. Мой разговор с Мией зашёл в тупик, мы обе согласны, что это нужно прекратить. Тем не менее, никто из нас не имеет ни малейшего представления о том, как это сделать, кроме того, что я уже делаю, саботируя это изнутри. Я знаю, что на Хэллоуин будет какой-то ритуал, и если от меня ожидают, что я буду присутствовать, то, возможно, сейчас самое время сделать то, что я задумала. Но для полного успеха мне понадобятся парни на моей стороне. И хотя Дин и Кейд, похоже, не против поделиться мной и готовы поделиться городом, я пока не совсем уверена, насколько далеко это зашло. Будут ли они полностью игнорировать свои семьи? Пообещают ли, что в эту игру больше никогда не будут играть? Отстранят ли своих отцов от власти и захватят власть, привлекая их к ответственности за их преступления? И самое главное, если я захочу уйти… позволят ли они мне?

Я знаю, что рассказать Джексону всё, что я знаю о Натали и моих подозрениях по поводу её смерти, может оказаться достаточным, чтобы довести его до крайности. Всё, начиная с того, как он выкрикивал её имя в ту ночь, когда мы переспали на утёсе, и заканчивая тем, как он кричал в своих ночных кошмарах прошлой ночью, говорит мне о том, что он совсем не забыл её, и как кто-то может его винить? У меня такое чувство, что, если бы он знал всё, даже просто подозревал, он бы сжёг весь этот гребаный город дотла.

А это значит, что он идеально мне подходит. Идеально подходит для того, что мне нужно сделать. Но сейчас я в тупике.

Каждый шаг на этом пути с ребятами превращал меня в другого человека. Сначала я была хорошей, невинной, может быть, немного испорченной, но всё равно крепким орешком. И с тех пор, как я с ними, я начала хотеть того, о чём и не подозревала. Я начала строить козни, интриговать и чувствую, что с каждым шагом всё больше и больше растворяюсь в их тьме.

С Джексоном у меня есть выбор – оставить его в покое или преследовать до тех пор, пока он, наконец, не сдастся. Держать свои подозрения относительно Натали в секрете или рассказать ему. И если я трахну его, зная то, что знаю, и не скажу ему, на мой взгляд, это будет довольно дерьмовый поступок. Но если я расскажу ему, он почти наверняка не ляжет со мной в постель. На самом деле, он, вероятно, сделает всё, что в его силах, чтобы держаться от меня как можно дальше.

Попытки придумать, что делать, поглощают меня на протяжении всего ужина. Я почти ничего не слышу из того, что они говорят, за исключением того, что Кейд хочет, чтобы я пришла к нему в комнату позже. «Чтобы помочь с дополнительным домашним заданием по математике», сказал он, но я прекрасно понимаю, что единственное дополнение, которое он будет делать, – это его тело и моё.