Цвет греха. Чёрный (СИ) - Салиева Александра

Та, кто ей воспользовалась, ошарашенно хлопает глазами, мигом покраснев до кончиков ушей, шокировано застыв в приоткрытом дверном проёме, напоминая такой нерадивой и не менее смущённой мне, что я и опекун давно не одни обитаем в этом доме. Чтоб их всех.

— Прошу прощения! — выпаливает следом Шуле.

Как ошпаренная, хватается за дверь, прикрывая ту обратно. Грохот захлопнутого полотна отражается в моём разуме, подобно взрыву ядерной катастрофы, вместе с язвительным напоминанием собственного разума о том, в каком именно виде она застаёт нас.

Вот же…

Гадство!

Глава 26.2

Не только горничная. Словно весь мир разом против меня сговаривается. Звонит телефон опекуна. Он отвлекается всего на пару секунд, да и то лишь для того, чтобы посмотреть на экран и отключить звук, но этого вполне хватает, чтобы в моей голове успел воцариться настоящий апокалипсис, а я сама — сбежать.

Как я могу настолько забыться?

Опять.

Опозориться.

Ведомая нахлынувшими эмоциями, я направляюсь в гардеробную. Хватаю первое, что попадается под руку. Едва ли забочусь о том, как буду выглядеть. Лишь бы поскорее прикрыться. Плевать на верхнюю часть белья. Обхожусь футболкой. Такой себе выбор, с учётом, что она слишком тонкая. Не просвечивает, но облегает настолько, что без бюстгальтера под ней смотрится чересчур вульгарно. Как и чувствуется. Особенно остро — в тот момент, когда мужчина сокращает созданную мной дистанцию, остановившись напротив. Терпит едва ли долго. Я не успеваю даже как следует надеть и застегнуть джинсы, которые еле натягиваю на бёдра, а он обхватывает обеими ладонями моё лицо, вынуждая вновь смотреть на него.

— Асия… — заговаривает.

Но не продолжает. Стены наполняет очередное громкое пиликанье его телефона. Бывший муж моей матери на это беззвучно ругается. Снова убирает звук.

— Асия, — повторяет, пока пальцы впиваются в мои щёки сильнее. — Не делай так. Хорошо? Давай просто…

Телефон оживает снова.

— А давай ты лучше просто ответишь? — предлагаю встречно.

Не отвечает. Сбрасывает. Звук отключает насовсем. Хотя это не мешает разобрать по вибрации, как вслед несутся сообщения. Не меньше трёх, а то и больше.

Сама перехватываю его ладони. Аккуратно сжимаю.

— Ты ответишь. Поговоришь. Я — нормально оденусь. Потом мы позавтракаем. Вместе, — предлагаю ещё раз миролюбивым тоном. — И обсудим всё, что хочешь. Спокойно.

Мужчина шумно выдыхает. Поджимает губы.

И… сдаётся.

— Ладно. Подожду тебя внизу. Не задерживайся.

Киваю. Незастёгнутые джинсы привожу в должный вид. А от футболки всё же избавляюсь. Надеваю нехватающую часть нижнего белья, уже после выбираю то, чем бы заменить вещицу, от которой отказываюсь. Шёлковая блуза свободного кроя оголяет правое плечо, но ощущается вполне комфортно, поэтому оставляю свой выбор на ней, частично заправив ту под пояс. И правда надолго не задерживаюсь. Приведя в относительный порядок распущенные волосы, спускаюсь на кухню.

— Доброе утро, госпожа Асия! — бодро приветствует та, кто с некоторых пор в ней главная. — Накрыть тут или в столовой? — интересуется в довершение.

Размышляю я недолго.

— В саду, — улыбаюсь.

Женщина охотно кивает.

— Пока выпью кофе, — добавляю, прислушиваясь к тому, что происходит на первом этаже.

Пока спускалась по лестнице, слышала голос опекуна, доносящийся из кабинета. Но отсюда непонятно, продолжает ли он свою беседу до сих пор или же это закончится не настолько быстро. К тому же, мой телефон тоже оживает. Лаль присылает сообщение. Оказывается, далеко не первое. Десятое, если быть точнее. Первые из них поступили ещё вчера, просто я не заметила. С предложением поучаствовать в небольшом пати в честь первого сданного экзамена. Не дождавшись от меня ответа, девушка решает, что я на неё снова держу обиду. Только поэтому я не игнорирую и дальше.

«Вряд ли» — отвечаю, как есть.

Да и что я там забыла?

Ничего.

Вот и прячу телефон обратно в карман, на все последующие посыпавшиеся от неё сообщения оставшись непреклонно равнодушной. Тем более, что к этому моменту моё пожелание о чашке кофе оказывается выполнено. На то и отвлекаюсь. Как и на тот факт, что за окном появляется машина Ширин. Девушка не особо заботится симметрией и аккуратностью своей парковки. Вылетает из-за руля, спешно направившись в дом. В дверь колотится с такой силой, словно происходит катастрофа. А как только ей открывают, чуть на ровном месте не запинается, шумно и тяжёло дыша, в последний момент притормозив на границе между гостиной и кухней, завидев меня.

— Доброе утро, — не забывает о вежливости, но терпением не отличается. — Где он?

— В кабинете. Разговаривает по телеф… — указываю пальцем нужное направление.

Не договариваю. Не успеваю. Помощница Адема Эмирхана спешно кивает и несётся дальше в указанную сторону ещё до того, как я заканчиваю свои фразы.

— Торопится очень, видимо, — натянуто улыбается на это Сема, подсовывая мне к кофе печеньки с цукатами.

Зная Ширин, неоспоримо.

— Видимо, — соглашаюсь я с ней на свой лад.

К печенькам не прикасаюсь. Хотя очень хочется. Я вообще люблю всё подобное, и, кажется, наш немножечко коварный повар об этом давно в курсе. Хочу сохранить аппетит для обещанного завтрака. Но то я. Довольно скоро вернувшаяся обратно Ширин на такое же предложение охотно кивает, прежде чем расположиться рядом со мной.

— Что-то произошло? — не могу не спросить у неё.

— Да, — кивает она. — Нет, — тут же отрицает, а следом уныло вздыхает. — Ничего такого, — заверяет меня. — Просто из мэрии звонили. А господин Эмирхан не отвечал. Я чуть с ума не сошла, не зная, что им сказать, с учётом, что этот разговор давно запланирован. И важен.

Теперь настаёт мой черёд уныло вздыхать.

И кусать печеньку…

Чтоб ей же чуть не подавиться!

Глава 26.3

— Как прогулка на катере? — деловито любопытствует Ширин.

— Какая прогулка на катере? — переспрашиваю непонимающе.

Тут же язык себе прикусываю. Да только поздно.

— Прогулка, которую я для вас организовала в Бремене и сдвинула всё двухдневное расписание на сегодняшний день, — кривится Ширин. — И которая, видимо, не состоялась… — заканчивает гораздо тише, себе под нос.

И о которой я не в курсе, угу.

Зато теперь мы все об этом знаем.

Вот же…

Неловкость — скоро будет моё второе имя!

Хорошо, хозяин дома возвращается из своего кабинета и обсуждение себя моментально исчерпывает. Ширин, завидев начальство, допивает кофе практически залпов, подскакивая на ноги.

— Едем, да? — уточняет у него.

— Позже, — отвечает он.

Не на неё. На меня смотрит.

Что я там про неловкость думала?

Вот где действительно неловко.

Особенно, если вспомнить, что у кое-кого из-за меня теперь настолько плотное расписание, что ни на какие совместные завтраки и обсуждения уж точно времени нет.

— Мы и так опаздываем, — подтверждает мои последние домыслы Ширин.

Становится совсем совестно.

— Позавтракаем… в обед? — единственное, с чем я нахожусь. — Или вечером.

Опекун не отвечает. Но одаривает самую болтливую из нас таким многозначительным взглядом, что помощница не только больше никуда не торопится, но и вообще кажется, дышать перестаёт, втянув плечи.

Везёт ей, что у него телефон опять звонит!

Вдвойне везёт, что он принимает вызов, от нас отворачиваясь и отходя подальше.

— Очень поздним вечером, Асия, — подсказывает мне совсем тихо Ширин, прежде чем прошмыгнуть на выход.

Дверь за ней успевает захлопнуться ещё до того, как мужчина заканчивает свой разговор. И возвращается.

— Очень поздним вечером позавтракаем, — заявляю я для него, соскользнув со стула.

Очень уж Ширин жалко становится.

Настолько, что сама же его к порогу выпроваживаю. Может быть это не очень красиво, но и за порог — тоже выталкиваю. Вручив печеньку, которую забываю оставить на тарелке, ему прямо в зубы. Вместе с коротким поцелуем в щёку. Чтобы хоть как-то смягчить собственную выходку.