Когда она любит (ЛП) - Сэндс Габриэль

Я рада за них. Но я также завидую. Как я могу не завидовать, когда у меня почти было то же, что и у них, но я это потеряла?

Мое горло сжимается. Мне требуется вся моя сила воли, чтобы прогнать эти чувства. Мои сестры и так много сделали для меня, и я не хочу больше их беспокоить. Со всем этим дерьмом в моей голове должна разбираться я и только я.

Парни помогают нам с сумками - мы определенно набрали слишком много вещей для трех дней - а затем встают в аккуратный ряд перед домом, и все трое выглядят одинаково угрюмыми. Мы машем им через окно и уходим.

ГЛАВА 41

КЛЕО

Поездка в Амальфи потрясающе красива. Как только мы выезжаем из Неаполя на побережье, я опускаю стекло автомобиля и позволяю своим мыслям раствориться.

Крутые скалы, покрытые пышной зеленью, погружаются в море внизу, а аквамариновая вода усеяна парусниками. Маленькие деревушки прячутся за поворотами дороги, встроенные прямо в скалы, казалось бы, не поддающиеся гравитации. Солнце греет, а воздух в меру влажный.

К тому времени как мы добрались до дома, который арендовал Вэл, я чувствую себя легче. Если я просто сосредоточусь на прекрасном окружении, то смогу почти отпустить мысли, которые тяготят меня.

Мы втискиваемся на небольшое парковочное место рядом с узкой главной дорогой, и водитель быстро выгружает наши вещи.

— Мне придется припарковаться чуть впереди, — говорит он нам. — Если я вам понадоблюсь, отправьте сообщение.

Следом подъезжает внедорожник с телохранителями, и четверо мужчин помогают нам нести сумки по крутым каменным ступеням, ведущим к дому. Мы останавливаемся на небольшой террасе, с которой открывается еще один захватывающий вид. Вэл достает из сумочки связку ключей и отпирает скрипучую деревянную дверь.

— Идемте, — говорит она, жестом приглашая Джемму, Мартину и меня следовать за ней.

За дверью находится небольшой подъезд. Мы шаркаем по нему, шутим о том, что охранники застрянут с нашими большими сумками, потому что он такой узкий, но когда мы оказываемся на другой стороне, то замолкаем. Трудно говорить, когда у нас челюсти на полу.

Я прохожу через гостиную к виду, обрамленному прозрачным арочным окном. Здесь нет горизонта, отделяющего море от неба. Вода просто переходит в светло-голубой цвет, простираясь до самого горизонта. Это возвышенная красота. Такая, от которой теряешь дар речи. Джемма не преувеличивала. Это место - нечто.

Мы переходим из комнаты в комнату, восхищаясь видами из каждого окна, рассматривая красочную керамику, украшающую дом, и любуясь акварельными рисунками на стенах.

За боковой дверью на кухне есть ступеньки, ведущие к галечному пляжу. Мы спускаемся по ним, предупреждая друг друга об осторожности и держась за шаткие деревянные перила, выветрившиеся от воды, соли и ветра. Внизу мы находим несколько шезлонгов с зонтиками в нескольких футах от воды и причал с небольшой лодкой.

— Я чувствую себя как в итальянском фильме, — говорю я. — Это так здорово.

Вэл подходит ко мне и обнимает за плечи. — И теперь ты живешь всего в нескольких часах езды от всего этого. Ты можешь вернуться, когда захочешь.

Я улыбаюсь воде, плещущейся у моих ног, но это горькая улыбка. Как может быть иначе, когда небо напоминает мне цвет глаз Рафаэле? Я бы с удовольствием приехала сюда вместе с ним. У нас даже медового месяца не было.

Черт. Почему я думаю о нем? Какой, черт возьми, медовый месяц? Мой брак закончен. Хотя он до сих пор не отправил документы.

Казалось, он так торопился увезти меня от себя, но я здесь уже почти две недели, а бумаги о разводе, которые он так горячо обещал, так и не пришли. Я стараюсь не обращать на это внимания.

— Так каков план? — спрашиваю я, заставляя себя не размышлять о своем бывшем муже.

— На вторую половину дня у нас запланирован кулинарный урок с выпивкой, — говорит Вэл. — Это всего в пятнадцати минутах езды от дома, но придется немного пройтись.

Мартина смотрит на воду, и на ее лице появляется улыбка. — Кто хочет поплавать?

— Я! — говорит Джемма, срывая рубашку с груди. — Я умираю от жары.

Мы хватаем свои бикини в доме и прыгаем с причала в прохладную воду. Джем, Вэл и Мартина держатся ближе к берегу, а я заплываю подальше. Вокруг меня плавает несколько мелких рыб, вдалеке виднеется несколько лодок, но в остальном я совершенно одна.

Я плыву на спине и закрываю глаза, позволяя солнцу ласкать мою кожу. Волны мягко покачивают меня взад-вперед, и на мгновение я чувствую себя почти умиротворенной.

Почти.

Раньше мне было трудно представить, что происходит, когда ты умираешь. Я не религиозна и не верю в Бога, поэтому в прошлом мой ответ по умолчанию сводился к тому, что ничего не происходит. В одну секунду ты жива, твои органы чувств упиваются окружающим миром, а в следующую - гаснет свет. Но сейчас от этой мысли у меня мурашки по коже, несмотря на палящее солнце.

Мне хочется верить, что Неро ждало что-то по ту сторону. Что-то, что компенсировало бы то дерьмо, которое ему выпало. Он умер из-за меня.

Что-то стекает по моей щеке, и я понимаю, что снова плачу. Я так чертовски устала от этого, но просто не могу остановиться.

Как мне остановить эту душевную боль?

Я переворачиваюсь на спину, погружаю голову под воду и плыву обратно к берегу.

К тому времени как мы заканчиваем купание, пора готовиться к кулинарному мастер-классу. Я выбираю симпатичный зеленый сарафан, пару босоножек на платформе и крошечную белую сумочку, в которую помещается только телефон.

Когда я выхожу из спальни, Мартина осматривает меня и показывает большой палец вверх. — Ты так мило выглядишь.

Я улыбаюсь ей. После приезда в Италию у меня появилась возможность узнать Мари получше, и она - полная противоположность своему властному брату. Она мягко говорит, нежная и спокойная. С ней легко найти общий язык.

— Ты тоже.

На ней светло-голубая юбка, облегающий топ и несколько многослойных золотых ожерелий.

Через несколько минут появляются мои сестры, и мы выходим из дома с нашими телохранителями, следующими за нами. К тому моменту, когда мы подходим к месту проведения кулинарного мастер-класса, я уже стону и потею.

— О боже, — кричу я. Человек должен тренироваться, прежде чем подниматься по этой чертовой лестнице. — Джем, я не знаю, как ты это сделала.

Сестра широко ухмыляется, выглядя почти без сил. — Я все еще занимаюсь пилатесом три дня в неделю. Это отличные упражнения для ребенка.

Я качаю головой. Она просто помешана на фитнесе. Я обмахиваю себя ладонями, когда мы входим в ресторан. Нас встречает веселый владелец. Он ведет нас в заднюю часть ресторана и на террасу, где куча столов уставлена кухонными принадлежностями.

Вэл тянет меня к бару.

— Нам нужно вино, — говорит она молодому бармену. — У вас есть розовое?

— Конечно.

— Три бокала, пожалуйста. И одну газированную воду для беременной дамы.

— Сейчас принесу из холодильника, — говорит он с очаровательной улыбкой.

Когда он исчезает, Вэл толкает меня локтем. — Он милый.

— Наверное. — Потом я понимаю, к чему она клонит, и закатываю глаза. — О нет.

Вэл бросает на меня невинный взгляд. — Что?

— Даже не пытайся, — говорю я ей. — От одной мысли о мужчинах меня сейчас тошнит.

Она смеется. — Ладно, ладно. Я просто дразнюсь.

— К тому же, технически я все еще замужем, — говорю я. — Он не прислал документы.

Вэл складывает губы на зубах. — Что ты об этом думаешь?

— Не знаю.

Она ждет, уговаривая меня продолжить молчание.

— Наверное, я раздражена, — говорю я. — Я не знаю, что это значит. Казалось, он так хотел покончить с этим.

— Ты надеешься, что он передумал?

Я не знаю, на что я надеюсь. Каждый день я колеблюсь между тоской по Рафаэле и желанием позвонить ему, чтобы накричать на него за то, что он бросил меня, словно я ничтожество. А еще есть чувство вины перед Неро. Больше всего я чувствую его ночью, когда лежу в постели и сон никак не приходит.