Неприкаянная - Шнайдер Анна

— Честно говоря, я не представляю, чтобы Агнес разыгрывала из себя мужчину, — хмыкнул Морган, приятно коснувшись тёплыми губами кожи возле уха Каролины. — Строила глазки, ухаживала, дарила цветочки… Это какой-то абсурд.

— Думаешь, она бы не справилась? Брось. Умная взрослая женщина. Чего ей стоило немного поизображать из себя мужчину? Не обязательно ведь допускать… хм… физический контакт.

— Давай не будем сейчас об этом. Только начнём спорить. Ты считаешь, что виновата Агнес, я — что Арьен или вообще кто-то другой. Всё понятно, не нужно бесконечно это мусолить. Давай лучше отдохнём?

Судя по тому, как Морган прижимался к ней, как гладил ладони и легко целовал в шею сзади, — отдых он имел в виду совсем определённый. И Каролине бы сказать, что хватит пользоваться ею, что она желает серьёзных отношений, а не непонятно чего с туманным будущим, но… Ей слишком хотелось вновь почувствовать Моргана всей кожей. Рядом, в своих объятиях, снаружи и внутри. Повсюду.

— Да, — прошептала Каролина и повернулась к нему лицом.

***

В отличие от Тайры, Моргану никогда не снились вещие сны — не было у него такого дара. Дочь постоянно что-то видела, не говоря уже о том, что она много лет приручала к себе Гектора именно во сне. Морган же чаще всего просто засыпал и просыпался утром.

И сейчас, казалось бы, сам Защитник велел спать до утра. Тем более что уснул Рид откровенно поздно, и только после того, как утомлённая и счастливая Каролина задремала в его объятиях. Закрыл глаза, намереваясь, как обычно, погрузиться в пустоту, но вместо привычной черноты увидел… свою жену.

Таисия, которую он безумно любил и мечтал беречь всю жизнь, но с которой прожил совсем недолго, сидела на берегу незнакомой реки и, улыбаясь, болтала в воде ногами. Такая, какой он её помнил, — нежная, маленькая, хрупкая. Тайра была очень похожа на неё внешне, но оказалась напрочь лишена той беззащитности, что составляла часть Таисии. Даже будучи слепой, на пороге собственной смерти, его дочь умудрилась спасти императора, благодаря чему Моргана и помиловали.

— Я поплыву, хорошо? — неожиданно спросила Таисия, и Рид вздрогнул. Этот голос… Он думал, что почти забыл его, но как выяснилось — нет. Не забыл.

— Куда? — ответил Морган хрипло, пристально глядя на Таисию. В белом коротком платье, с распущенными волосами, его жена казалась совсем юной. И почти эфемерной.

Впрочем, это ведь и не платье вовсе, а та самая ночная рубашка, в которой была Таисия, когда начались роды. В ней она и умерла. Только к тому моменту на ткани не осталось ни одного белого пятнышка.

— Туда, — ответила Таисия, кивнув на другой берег. — Можно ведь? Отпустишь?

— Я никогда не держал тебя, — прошептал Морган, ощущая, как щиплет глаза. — Но… почему ты… именно сейчас?

— Я боялась, что, если уйду слишком далеко, Тай пойдёт за мной, — сказала Таисия серьёзно и немного печально. — Я ведь отдала жизнь за её рождение. Поэтому присматривала за ней. И за тобой, Морган. Но сейчас время пришло.

Он не знал, что сказать. Поэтому просто стоял и наблюдал за тем, как Таисия осторожно спускается в воду по самую шею, а потом, поворачиваясь к нему лицом, отталкивается от берега и плывёт, улыбаясь и глядя на Моргана глазами цвета самого ясного в мире неба.

— Верь Каролине, — неожиданно сказала Таисия, и он хотел уточнить, что это значит — ведь Морган и так ей верил, — но реку, по которой плыла его жена, вдруг заволокло туманом, и сон прекратился.

До утра Рид спал, не просыпаясь и, кажется, даже не меняя позы. Как засыпал, держа Каролину в плотном кольце своих рук, так и проснулся, испытывая удивительное по чистоте ощущение облегчения и правильности.

Мёртвым — мёртвое, живым — живое. А он, кажется, пока всё-таки жив…

***

Проснувшись утром, Каролина, к своему удивлению, не обнаружила рядом Моргана. Хотя постель была ещё тёплой, поэтому девушка сделала вывод, что Рид ушёл из спальни совсем недавно.

И действительно — Морган, абсолютно голый и от этого показавшийся Каролине безумно притягательным, сидел в гостиной на диване, на котором раньше спал, и задумчиво тасовал карты.

— Доброе утро, — произнесла Каролина, кашлянув — со сна голос был хриплым, и Морган, переведя на неё рассеянный взгляд, улыбнулся, кажется нисколько не смущаясь, что она застала его в подобном виде. Сама Каролина всё-таки сообразила надеть халат, выходя из спальни. А что его-то выгнало из кровати голым?

— Доброе. Пытался гадать. Помнишь, Роджер просил меня посмотреть, было ли на тебя воздействие со стороны Арьена? Чтобы ты молчала.

— И?

— Не было, — протянул Морган то ли удивлённо, то ли просто задумчиво. — А я ведь был уверен… Но нет. Более того, карты отвечали неохотно, будто я не в своё дело лезу. Удивительно.

— Может, и правда не в своё, — развеселилась Каролина, садясь рядом с Морганом, и красноречиво покосилась на его голые ноги и то, что выше. — Тем более в таком виде. Будь я на месте карт, я бы обиделась. Никакого уважения!

Морган рассмеялся, покачав головой, а затем перетащил Каролину к себе на колени, распахнул её халат и сбросил его, оставив девушку полностью обнажённой.

— Так-то лучше, — удовлетворённо кивнул он, поглаживая её бёдра, пока Каролина хихикала, обнимая его. — А то взялась тут критиковать меня. Голым телом силу мира не оскорбить. Так же, как и открытыми, чистыми помыслами. Поэтому за хорошие дела и плата почти не нужна, а вот если дело злое, природа плату возьмёт.

— Это ты так уже начал урок шаманства, да?

— Почти. Всё-таки лучше сначала позавтракать. Ты же не против?

Судя по шаловливым пальцам, пробравшимся туда, куда не следовало, Морган имел в виду вовсе не еду. По крайней мере не сразу.

Но Каролина, конечно, не возражала.

В дальнейшем она каждую минуту думала, будто Рид начнёт отговаривать её идти на встречу к Арьену, приводить аргументы, что сотрудники первого отдела справятся с задачей в разы лучше, а ей не стоит лезть на рожон, — но Морган молчал. Точнее, он говорил, но только по делу. Учил её не использовать силу мира сразу, а заключать в разные предметы и амулеты, используя как образец оберег Тайры с жемчужиной, которую Каролина поместила внутри алой нити бессознательно. Как выяснилось, сделала она это виртуозно, и теперь действительно можно было изучать механизм создания подобных оберегов по тому, что у неё получилось.

— Чудес не жди, — объяснял Морган, показывая разные способы плетения. — Такие амулеты увеличивают связь шамана с силой мира, облегчают колдовство. Но безграничное могущество не даёт ничего. Хотя чем больше таких амулетов — тем легче даётся связь. По этой причине у настоящих шаманов с собой много природных материалов. А у некоторых и на себе.

— А у тебя есть? — тут же заинтересовалась Каролина, и Морган кивнул, неожиданно показав ей то, что она раньше не замечала, хотя много раз смотрела на Рида без рубашки.

На его шее висел кожаный шнурок, причудливо оплетая какой-то предмет бело-жёлтого цвета, похожий на…

— Да, это зуб, — подтвердил Морган, заметив удивлённый взгляд Каролины. — Медвежий зуб, если быть точным.

Девушка улыбнулась.

— Медвежий… Ну, логично. Ты и сам похож на медведя. Такой же большой… и почти такой же волосатый.

Рид, ничуть не обидевшись, фыркнул.

— Что-то есть. Но главное не то, кто на кого похож, а как ты со своим оберегом взаимодействуешь. Ты выбрала себе жемчужину. Сегодня мы с тобой попробуем выбрать что-нибудь ещё. Не факт, что ты сразу найдёшь то, с чем будешь резонировать, но пробовать нужно.

В итоге сразу после завтрака они с Морганом вновь перенеслись в Корго, и у Каролины после множества попыток найти то, к чему потянулась бы её шаманская суть, в конце концов получилось, и её личные запасы пополнились красивейшим пером ярко-синего цвета, которое обронил девушке на голову здоровенный попугай.

— Так всегда и бывает — всё нужное приходит само, — смеялся Морган, глядя на то, с каким восхищением Каролина убирает перо во внутренний карман платья на груди — чтобы не помялось и не сломалось. — Зуб медведя попал ко мне похожим образом. Я его нашёл, когда собирал малину в лесу. Случайно заметил в траве. Кстати… раз ты выбрала это перо сегодня, возьми его с собой на встречу с Арьеном. Вдруг пригодится.