Порочные цели - Кейн Мила

Коул задумчиво кивнул.

— Да, у меня есть ты. А у тебя есть я, всегда. Папа будет отсутствовать еще какое-то время, даже после того, как ты закончишь университет и уедешь отсюда. Может, он прочитает о твоей победе в Кубке Стэнли из тюрьмы. Вот это было бы зрелище, — ухмыльнулся Коул.

— Он правда не выйдет? — Я не мог в это поверить. Внезапно исчез непредсказуемый фактор, связанный с возможностью того, что отец вернется и разрушит мою жизнь. Это выбивало из колеи.

Коул покачал головой.

— Похоже, остались только ты и я, брат.

Я не смог сдержать ухмылку и крепко обнял своего несговорчивого, крутого брата.

— Звучит идеально.

45.Арианна

Сбор вещей в «Ночной сове» не занял много времени. Я, по сути, так и не распаковала свои чемоданы. Вернее, мне изначально почти нечего было распаковывать. По крайней мере, в Хэйд-Харборе. Я приехала сюда, терзаемая призраками прошлого, без гроша в кармане – и каким-то образом сумела построить жизнь.

Вещи были несущественными. Номер в мотеле и хлюпающая водяная кровать значили для меня больше, чем годы, прожитые в сравнительной роскоши у бабушки с дедушкой. Скромный набор одежды был дороже, чем когда-то забитый дорогими брендами гардероб. Тогда мне было всё равно, во что я одета – лишь бы мое тело было прикрыто и я не привлекала внимания. Сейчас же каждая поношенная вещь хранила в себе воспоминания. Джинсы, в которых я была в «Чикади». Топ, надетый в ту ночь, когда я встретила Маркуса. Хоккейный джерси на проволочной вешалке, хранящий в своих складках тысячи счастливых моментов.

Я смотрела на упакованный чемодан. Я планировала уехать из Хэйд-Харбора этой ночью. Собиралась взять на себя вину за всё, что произошло в университете, чтобы обеспечить Маркусу возвращение к той жизни, которую он заслуживает, – и исчезнуть. Решение уйти вырывало душу, разбивало сердце, подходило под любое самое ужасное и окончательное определение, но я была готова к этому.

Ради него. Чтобы он мог начать всё с чистого листа. Чтобы знакомство со мной не стоило ему всего.

Теперь же я не знала. Меня не уволили, как планировалось. Это оставило меня в странном подвешенном состоянии. Однако одно было точно: мне нужно было завтра доставить Маркуса на тренировку и вернуть его в команду. Тренер Уильямс будет в ярости из-за его отстранения, но он не захочет его терять. Маркус лучший вратарь, которого я когда-либо видела. Он был рожден для хоккея.

Телефон пропищал, когда пришло сообщение. Будет ли это последний раз, когда Маркус пишет мне? Сможем ли мы перешагнуть через всё плохое, что произошло между нами? От травмы и операции Коула до того, что в конце случилось с Дейлом, – знакомство со мной подбросило бомбу в жизнь Маркуса. Чувство вины и стыда навалилось тяжелым одеялом, осев на плечах и не давая вздохнуть.

Я взяла телефон, и дрожь пробежала по телу при виде его имени. На экране была отметка на карте. Место казалось смутно знакомым.

Я встала, перекинула сумку через плечо и взяла ключи. Будет это последней нашей встречей или нет, одно было точно: я сделаю всё, чтобы он пришел на тренировку завтра.

У меня оставалось время на последнюю игру, и больше всего на свете я хотела сыграть ее именно с ним.

Отметка привела меня к дому, который я посещала несколько недель назад. Казалось, это было в другой жизни. Тот день был полон контрастов: от восторга осознания, что я хочу пустить корни в Хэйд-Харборе, и робкой надежды, что смогу остаться с Маркусом (по крайней мере, пока он не устанет от меня), до горькой реальности, когда объявился Дейл.

Я оставила машину на тихой обочине рядом с мотоциклом Маркуса и прошла сквозь заросли диких пляжных роз и травы, колышущихся на ветру и заполонивших передний двор.

Кто-то привел в порядок веранду. Фасад был свежевыкрашен, как и кресла-качалки в углу просторной террасы, с которой открывался вид на воду. Даже несколько ловушек для омаров были переделаны под столики, а золотой железный фонарь покачивался на гвозде. Я замерла, рассматривая эту уютную домашнюю сцену. Кто-то явно прибрал это место и превратил его в настоящий дом за то время, пока я боролась с Дейлом. На секунду я позавидовала. Так сильно, что перехватило дыхание. Но это было неправильно. Я заставила себя отбросить обиду. В последнее время у меня было слишком много поводов для благодарности. Я глубоко вдохнула свежий соленый воздух и расслабила плечи. Я была рада, что кто-то будет жить в этом прекрасном доме.

Но почему я здесь?

Я поднялась по скрипучим ступеням и приблизилась к двери. Он хотел встретиться здесь? Достав телефон, я замерла на месте, прислушиваясь к признакам жизни. В этот момент пришло сообщение.

М: Ключ под маяком.

У входной двери, рядом с новым ковриком, стояла симпатичная расписная статуэтка маяка. Я подняла ее – и точно: под ней лежал ключ.

Выпрямившись, я покрутила его в руках и ответила Маркусу.

А: Я не могу просто так войти в чужой дом. Где ты?

М: Жду тебя. Доверься мне, именинница, в последний раз.

Дыхание перехватило от этих слов. Доверяла ли я ему? Я даже не стала ждать, что подскажет мне сердце – сразу открыла дверь.

Диван заменили на бледно-розовый, накрыв толстым кремовым шерстяным пледом. Деревянный пол покрыли лаком, и теперь он блестел. Приглушенные бра наполняли пространство уютным светом. На стенах в рамках из коряг висели фотографии закатов над Хэйд-Харбором, а над старым каменным камином красовалось огромное зеркало. В комнате приятно пахло дорогими свечами и свежим чистым воздухом. За лестницей на стене была даже фреска с нотами, от которых расходились яркие всплески цветов.

— Как тебе?

Голос Маркуса заставил меня обернуться.

Он стоял на кухне открытой планировки. Стены были свежевыкрашены – ни намека на облупившуюся краску. На шкафчиках появились новые ручки – маленькие, с гравировкой, подозрительно похожей на ноты.

На столе стояла ведерко со льдом, а в нем – бутылка чего-то игристого.

— Что именно? — Я не знала, что думать, но сердце колотилось так, словно я только что пробежала марафон.

— Твое новое жилье.

Всё вокруг замерло. Маркус подошел ближе.

— Этот дом весь твой.

— В каком смысле? Я не подавала заявку. Без рекомендаций я бы всё равно его не получила, — выпалила я.

Маркус кивнул.

— Уверен, поддельная личность тоже усложнила бы процесс. — Он дразняще усмехнулся.

— Именно! Так о чем ты говоришь?

— Вот договор, — сказал Маркус и протянул мне лист бумаги.

Я пробежала по нему глазами. Он действительно походил на арендное соглашение.

— Я не понимаю… здесь не указана арендная плата, — указала я.

Маркус задумчиво хмыкнул, покачиваясь на пятках.

— Хм, я не знал, что написать. Что лучше? Ноль долларов или какая-нибудь символическая сумма? Как насчет пяти долларов в месяц? Или десяти?

— Я чувствую себя такой потерянной прямо сейчас, — призналась я.

Маркус протянул руку, забрал у меня договор и прикоснулся ладонью к моей щеке. Его прикосновение избавило меня от внутреннего напряжения, которое появлялось всякий раз, когда его не было рядом.

— Нет, ты не потеряна, больше нет. Я нашел тебя, Ари, и не позволю тебе уйти. Теперь ты дома.

— Дома? — повторила я. Что-то таяло внутри, и я чувствовала, что должна держаться за Маркуса. Пол будто уходил из-под ног, а весь мир переворачивался с ног на голову.

Он решительно кивнул.

— Да, это твой дом, и это твой город. Мы не отпустим тебя. Эта собственность принадлежит моему брату, и он сдает ее тебе в бессрочную аренду. Если всё сложится удачно, Коул преподнесет нам дом в качестве подарка к помолвке.

— К помолвке? — пискнула я. — Теперь я точно уверена, что ты шутишь.

Он вздохнул.

— Я забегаю вперед. Прости. Просто я очень нервничаю. Давай по порядку. Ты за предложение стоя или на коленях?