Непримиримая одержимость - Анис Дрети

Месяцами я пыталась утешить того одинокого мальчика в профессоре Максвелле, который соперничал с братом за любовь родителей. Из наших прошлых разговоров стало совершенно ясно, что профессор Максвелл очень заботится о своем брате... по-своему. Сказать ему значило бы разбудить старую ревность к единственному человеку, который всегда был безоговорочно на его стороне.

Я никогда не смогу так поступить с ним.

Моё молчание разожгло в нем гнев.

— Всё просто, Роза. Соглашайся на отношения – и я подожду. Продолжай отрицать то, что между нами, и мы сделаем по-моему.

Моя ярость вспыхнула ослепительным пламенем, сжигая все рациональные мысли. К черту его и его притязания на моё тело. Несколько недель назад я бы побежала к нему при первой же опасности. Но теперь он отнял у меня чувство безопасности – единственное, что помогало мне выживать.

— Ты твердишь, что не выносишь моих прикосновений. Но в прошлый раз мне пришлось закрыть тебе рот, чтобы ты не кричала.

Я отвернулась от него, лицо пылало от стыда.

Профессор Максвелл последовал за мной, словно тень.

— Хватит убегать от меня. — Он схватил меня за локоть, и та же неукротимая реакция захлестнула тело.

— Сколько раз повторять: не прикасайтесь ко мне!

— Этим ты только делаешь себе хуже, учитывая, что я довел тебя до такого оргазма, что ты почти потеряла сознание…

Его голова резко дернулась в сторону. Красный отпечаток ладони на щеке был единственным доказательством того, что я его ударила.

Я прикрыла рот рукой. Это вышло непроизвольно. К несчастью, профессор Максвелл не прощал подобных ошибок. Я подумала было рвануть прочь, но он, скорее всего, прижал бы меня к асфальту, не дав пробежать и половины улицы.

Он выпрямился, хрустнув челюстью и расправив плечи. Когда я уже надеялась на пощаду, мужчина схватил меня за талию и перебросил через плечо, как мешок муки.

У обочины ждал черный Bentley с тихо работающим двигателем. Не успевала я сделать вдох, чтобы позвать на помощь, как он открыл дверь и швырнул меня на заднее сиденье, а сам скользнул следом по коже и зажал мне рот ладонью, оборвав крик на полувдохе.

Рауль, его водитель, побледнел, увидев, как похищают взрослую женщину. Я бросила на него умоляющий взгляд, но он виновато отвернулся.

— Поехали, — приказал Кайден.

38.Роза

Ни один из нас не проронил ни слова, когда машина тронулась с места. Я смотрела в окно, пальцы бесцельно скользили по коленям, пока Рауль лавировал в потоке. Колено профессора Максвелла коснулось моего на повороте, и я тут же отодвинулась. Его веко дернулось, но он промолчал.

Машина остановилась на пустынной парковке, и я больше не могла сдерживать тревогу.

— Где мы? — Кожаное сиденье скрипнуло подо мной, когда я подалась вперед; ладони вспотели.

— Останови здесь, Рауль, — ответил он шоферу, игнорируя мой вопрос. — Оставь ключи и вызови Uber.

Сочувствующий взгляд Рауля встретился с моим в зеркале заднего вида, прежде чем он отвел глаза. Он молча передал ключи профессору Максвеллу. Я разглядывала серое здание, возвышавшееся над пустырем. Оно напоминало заброшенный склад. Мы всё еще были в городе, но здание пряталось в укромном уголке, вдали от цивилизации. Страх пополз по спине, словно холодная змея. Двойные двери проржавели, стены потрескались и были покрыты граффити. Судя по лестницам и банкам с краской, кто-то пытался латать следы многолетнего запустения.

Профессор Максвелл выволок меня из машины и потащил внутрь. Любые протесты сейчас только вывели бы его из себя, поэтому я последовала за ним молча. Склад оказался огромным, с высокими потолками, бесконечными рядами массивных колонн и естественным светом, льющимся через окна. Я ожидала увидеть стены, покрытые слоями пыли и грязи, но реставрационные работы в интерьере продвинулись значительно дальше.

Несмотря на грызущее чувство страха, я не могла не отметить безупречную точность ремонта. Стены были покрыты свежей краской – кажется, цвета слоновой кости – а полы были совершенно новыми. Каждый зашпаклеванный край гипсокартона был безупречен, каждая балка и кронштейн размечены с лазерной точностью. Ряды новеньких рабочих столов сверкали нетронутым потенциалом. Стеклянная посуда была расставлена с армейским порядком, словно ожидая парадного смотра, а сияющая сталь автоклавов и центрифуг замерла на своих местах, будто часовые. Было очевидно, что место задумывалось как гигантская научная лаборатория – мечта для человека с ОКР.

— Где мы?

Профессор Максвелл провел пальцами по светло-русым волосам, оставив на них борозды, словно на свежевспаханном поле.

— Я купил это помещение, чтобы основать фармацевтическую компанию.

— Вы уходите из Нью-Тех? — я не смогла скрыть удивления. Он выбрал работу в университете из-за передовых технологий. Но, похоже, и здесь мужчина обзавелся не меньшим.

— Не сейчас. Склад переоборудуют в лабораторию, и я добавлю офисы для административного персонала. Ремонт займет как минимум полгода.

— У этого места... есть потенциал, — неохотно признала я. — Зачем Вы показываете его мне?

— Ты была расстроена, и я хотел поговорить без лишних глаз. — Он помедлил и добавил: — К тому же подумал, ты будешь рада увидеть нашу новую лабораторию.

Внутри всё сжалось от дурного предчувствия.

— Я не буду работать на Вас после выпуска.

Я отсчитывала дни до момента, когда смогу убраться от него подальше. Я думала, он уже понял это.

Его челюсть напряглась, глаза стали холодными.

— Конечно, будешь.

— Нет, не буду, — рявкнула я.

— У тебя нет выбора. Отец лишил тебя денег и закрыл доступ ко всем программам и вакансиям в трех штатах.

— Тогда я перееду.

— Черта с два ты уедешь. — Ледяные глаза его скользнули по моему лицу, прежде чем он глубоко вдохнул. Я предположила, что мужчина пытался успокоиться. — Не обязательно всё усложнять, Роза. Ты не должна бороться со мной на каждом шагу.

Раздраженно зажмурив глаза, я выдохнула:

— Чего Вы от меня хотите?

— Всего. — Его голос резанул, как сталь. — Насколько яснее мне выразиться? Я хочу тебя.

— Если Вам нужен секс, у Вас полно вариантов.

— Дело не в сексе. — Его ответ прозвучал резко, как лезвие, царапающее камень. — Я хочу тебя – и всё, что с тобой связано. Но ты закрылась от меня наглухо. Впус­ти меня, Роза.

Эта грубое признание от обычно сдержанного мужчины усмирила мой гнев. Он никогда раньше так не открывался, и впервые выглядел уязвимым. Несмотря ни на что, я поймала себя на желании протянуть руку, стереть боль с его лица кончиками пальцев.

Он снова провел рукой по волосам.

— Это сводит меня с ума, черт возьми. Ты сводишь меня с ума. Я никогда не был таким до тебя. — Его глаза казались дикими и расфокусированными.

Я молчала, пока его мимолетная уязвимость таяла на глазах. Он был как оголенный провод: воздух вокруг искрил, готовый взорваться от одного неверного движения.

Его взгляд удерживал мой в плену, тишина растягивалась между нами, пока не стала собственной формой насилия. Отсутствие городского шума ощущалось ловушкой. Я внезапно остро осознала, что в радиусе мили нет ни души.

Его глаза впились в мои, не моргая.

— Всё, что тебе нужно – признать, что ты хочешь меня, — наконец произнес он, его голос хрипел, как гравий. — Это прекратит мои проклятые мучения.

Мои внутренности скрутило в узел.

— Как Вы можешь требовать этого после того, что сделали? Вам повезло, что я не заявила на Вас.

Он обдумал мои слова.

— Ты права. Ты должна была кому-то рассказать. — Он с любопытством склонил голову набок. — Почему ты этого не сделала?

Я фыркнула.

— Потому что для Вас всё равно не было бы никаких последствий, даже если бы я и попыталась.

— Но это не значит, что ты не должна была попробовать.