Непримиримая одержимость - Анис Дрети

— Ты делаешь мне больно! — Слова растаяли в воздухе между нами. — Пожалуйста, прекрати! — Мой голос дрогнул.

— Ты делаешь себе только хуже, сопротивляясь, — прошептал он нарочито мягким голосом.

Я полностью замерла – перестала дышать, перестала дергаться. Настоящий страх заморозил мою кровь, когда я заглянула в его пустые глаза. Это был уже не тот мужчина, что лишь иногда переступал границы.

Профессор Максвелл сжал моё лицо ладонями. Его губы вновь грубо прижались к моим с такой силой, что голова снова ударилась о пол. Шок от насилия парализовал меня, когда он ворвался внутрь, не заботясь о том, достаточно ли я мокрая, чтобы принять его. Каждый жестокий толчок сдвигал меня по новому паркету, пока его руки не зафиксировали мои бедра на месте.

Я обмякла под ним, прячась в самый дальний уголок сознания. Но когда его пальцы проскользнули между нами, волны нежеланного удовольствия вернули меня обратно в реальность.

Оргазм накрыл меня секундами раньше его – с криком, от которого в глазах вспыхнула белая вспышка.

Он навалился на меня, весом выдавливая воздух из моих легких. Я уставилась в потолок, разум лихорадочно пытался совместить этот момент с реальностью произошедшего. Стены склада, казалось, смыкались вокруг нас.

Его губы коснулись моего лба с нежностью, от которой свело желудок. Слова застряли в горле, когда он вышел, оставив теплую влагу на моих бедрах.

Кайден рухнул рядом, его дыхание хрипело в тишине комнаты. Ноги почти подкосились, когда я попыталась встать. Пока он лежал с закрытыми глазами, приходя в себя после оргазма, я схватила свою одежду и вылетела прочь.

39.Роза

Пробираясь сквозь толпу, я поднялась по лестнице на второй этаж. Маскарадная вечеринка была в самом разгаре. Она задумывалась как праздник в честь моего и Амели выпуска, но последнее, что я сейчас чувствовала, – это желание веселиться.

Несколько дней назад Дэймон связался со мной, намекая на приглашение. Я удивилась, что он появился, и еще больше – что привел с собой проклятие моего существования.

Я избегала профессора Максвелла как чумы и полностью перестала ходить на занятия. Когда выставили оценки, я с недоверием уставилась на экран. Вместо заслуженного провала я получила пятерку от человека, который, по слухам, никому их не ставит. Возможно, это была плата за моё молчание о том, что случилось на заброшенном складе. По спине пробежала дрожь, и я поспешно вытеснила ненужные картинки из головы.

Нет. Я не могла снова думать об этом. Воспоминания раздавят меня.

Мне удавалось успешно скрываться от профессора Максвелла несколько дней. Несмотря на то, что он преследовал меня, пытался достучаться, угрожал, давил – я оставалась в тени. Несколько дней затишья подарили мне крупицу покоя. Тем временем он, наоборот, становился всё более одержимым с каждым моим отказом. И вот теперь он здесь – чтобы снова мучить меня.

Но сегодня я полна решимости игнорировать его. У меня была своя миссия. Три шота текилы приятно гудели в крови – жидкая храбрость, необходимая, чтобы наконец-то поговорить с Дэймоном.

Почему он тогда спас меня… чтобы потом ни разу не удостоить взглядом?

Часть меня уже догадывалась о правде. Мой судьбоносный момент был для него обыденностью. Он – филантроп, и, вероятно, спас сотни подростков от самоубийства. Вряд ли он помнил, что на той крыше стояла именно я. И это нормально. Романтика больше не значила для меня ничего. После всего, что произошло с его братом, я чувствовала себя слишком использованной и испорченной для кого-либо еще. Впрочем… был один неожиданный плюс – профессор Максвелл навсегда вылечил меня от этой слабости.

Мне просто нужен был ответ на вопрос, преследовавший меня годами, чтобы утолить жгучее любопытство.

Но сначала нужно было найти Поппи. Её родители уехали из города и любезно предоставили дом для вечеринки. Тетя поставила лишь одно условие: Поппи должна вылезти из своей норы хотя бы на тридцать минут, чтобы пообщаться со сверстниками. Моя нелюдимая кузина до сих пор не появилась.

Я поднялась на второй этаж замкообразного дома Поппи. Весь этаж принадлежал ей, и её готический вкус проявлялся в каждой мелочи. Сюда имели доступ только тетя и я, если не считать проверенную домработницу. С балкона-мезонина открывался вид на вечеринку внизу. Я проигнорировала громкую музыку и направилась к её комнате. Возможно, мне удастся уговорить Поппи покинуть её одинокую крепость. Я репетировала ободряющую речь, которую мне поручили произнести, как вдруг замерла как вкопанная.

В коридоре, рядом с дверью в спальню Поппи, стоял профессор Максвелл. Он непринужденно прислонился к стене, скрестив руки и закинув одну лодыжку на другую, словно ждал именно меня. Отбрасываемая им тень казалась темнее мрачной атмосферы коридора.

Я подумала о том, чтобы тихо отступить, но он уже заметил меня. Я уловила в его глазах то же узнавание – словно он видел меня насквозь. Никто из нас не произнес ни слова. Гул вечеринки внизу звучал так, будто доносился за миллион миль. Я остро ощутила, как дрожат руки, а под платьем выступает пот.

Затем мой взгляд упал на дверь Поппи. Небольшая поблажка. То, что профессор Максвелл мог со мной сделать, меркло по сравнению с тем, что случилось бы, если бы моя демоница-кузина обнаружила его здесь. Мне просто нужно было прорваться к ней.

Мужчина расправил руки и кивнул в сторону её комнаты.

— На твоём месте я бы туда не входил, — предупредил он, угадав моё намерение.

Дверь в её комнату была приоткрыта, хотя я не могла разглядеть, что внутри. Свет был выключен.

— Похоже, у твоей кузины компания.

Неужели уже наступил её ежегодный день секса? Она не любила отвлекаться в течение учебного года и позволяла себе физический контакт лишь один раз в году.

Я замешкалась, ожидая от него чего-то дурного. Но он не пошевелился, лишь лениво следил за мной своими скучающими глазами, пока я медленно отступала. Лопатки покалывало, пока я не вышла из зоны его внимания. Лишь когда расстояние между нами показалось безопасным, я вспомнила, как дышать.

Я развернулась, но его бесстрастный голос остановил меня на полпути.

— Роза.

Каждый инстинкт кричал, чтобы я шла дальше, но несколько метров между нами давали ощущение безопасности, достаточное для диалога. Возможно, часть меня жаждала ссоры. Я хотела плюнуть ему в лицо, ударить по голени или просто кричать на него, пока не начнут гореть легкие.

Я резко обернулась.

— Что теперь? Нашел еще родственников, которые спят друг с другом? Дай угадаю: ты собираешься шантажировать меня, чтобы я переспала с тобой.

Слишком резкая реакция на то, что он просто назвал моё имя. Но я копила гнев несколько дней без возможности выплеснуть его.

Он усмехнулся.

— Заманчиво. Теперь я жалею, что не нашел, чем тебя шантажировать.

— Чего ты хочешь? — выплюнула я.

— Я скучал по тебе.

Я моргнула, застигнутая врасплох. Неприкрытое признание ударило как пощечина.

Впервые за весь вечер я действительно посмотрела на него. Под его глазами залегли темные тени, словно он не спал несколько дней. Обычно безупречно уложенные волосы были растрепаны. Отполированный лоск полностью исчез.

Если бы я не знала лучше, подумала бы, что, отгородившись от Кайдена, я вырвала у него часть души. Что-то болезненно скрутилось в груди от его уязвимости.

Я яростно растоптала эти слабые эмоции. Склад. Паркет под спиной. Горло, хрипящее от долгой мольбы. Я заставила себя вспомнить те жестокие образы. Он сказал, что ему плевать на мои желания, и доказал это на деле. Он – мастер манипуляций, а я снова поддаюсь.

Мне хотелось, чтобы он тоже злился – тогда мне не пришлось бы учитывать ту жалкую толику настоящих чувств, которую он осмелился показать.

— У меня нет на это времени.

Я уже собиралась уйти, но незнакомая трещина в его обычно ледяном тоне остановила меня.