История Великого мятежа - "лорд Кларендой Эдуард Гайд"

< Обрадованные этим письмом члены Совета сочли, что они уже сделали все, что от них требуется, хотя тотчас же по прибытии на Джерси кое-кто их предупреждал, что принца по-прежнему ожидают во Франции, и что уже скоро оттуда пойдут настойчивые просьбы на сей счет. Члены Совета поначалу не могли в это поверить, но с прибытием лорда Колпеппера им стало ясно, что это правда, а обещание беспрепятственного переезда из Франции на Джерси было лишь уловкой с целью склонить принца сделать выбор в пользу Франции. Вскоре пошли соответствующие письма от королевы, и, что еще любопытнее, сам король - хотя в последних его письмах к принцу перед оставлением Его Высочеством Англии речь шла об отплытии в Данию - по неизвестным мне причинам полагал, что их адресат уже находится во Франции, ибо после прибытия принца на Джерси ему, через лорда Джермина, было отправлено следующее шифрованное письмо: >

Карл,

В надежде, что нижеследующее вы получите, будучи рядом с вашей матерью и вне всякой опасности, я почел за благо написать вам это короткое, но необходимое письмо. Знайте же, что ваше пребывание там, где вы ныне находитесь, недосягаемый для власти мятежников, есть, после воли Божией, либо величайшая гарантия моей безопасности, либо верный залог моей гибели. Ибо ваша преданность религии, а также повиновение мне и законам чести заставят этих надменных людей прислушаться к голосу разума — когда они поймут, что неправедные деяния не обещают им в награду мира и покоя; но если вы отступите от тех принципов, за которые я все это время сражался, то оставление вами нашего королевства сочтут достаточным доказательством (и оно покажется слишком даже убедительным) правоты тех, кто уже возвел на меня множество клевет. А потому я еще раз, под угрозой лишить вас моего благословения, велю вам хранить верность вашей религии, не уклоняясь ни к римскому суеверию, ни к бунтарским и раскольническим учениям пресвитериан и индепендентов, ибо знайте, что гонимая церковь, хотя и терпит бедствия, не становится оттого менее чистой. Во всем остальном я велю вам следовать указаниям вашей матери и (находящихся у нее в подчинении) членов Совета, коих я приставил к вам при вашем отъезде. И да благословит вас Бог.

< Это письмо, раздраженные приказания королевы и сообщенное ему наедине лордом Колпеппером так подействовали на Его Высочество, что он стал склоняться в пользу отъезда.Тогда члены Совета, желая удержать принца от необдуманного шага, напомнили ему, что именно французы разожгли мятеж и неизменно его поддерживали; что они ничем не помогли королю; что никаких доказательств действительных перемен в их политике не существует; и что прежде чем прямой наследник престола решится предать себя в их руки, французы должны выступить с публичной декларацией в пользу Его Величества. В конце концов, они убедили принца еще раз послать во Францию лордов Кейпла и Колпеппера, чтобы довести до сведения Ее Величества всю серьезность этого дела.

Согласно инструкции, им следовало сообщить королеве, что остров пригоден к обороне против любых сил, какие могут быть выставлены неприятелем, а его жители изъявляют пылкую готовность защищать особу принца; что если мятежники, вопреки всякому вероятию, попытаются захватить Джерси, надежным убежищем для принца станет отлично укрепленный замок, откуда при малейшей угрозе он сможет удалиться во Францию; и что прежде чем решиться на такой шаг, Его Высочество должен получить точные сведения о положении своего отца и о состоянии дел в Англии, Шотландии и Ирландии, дабы несвоевременный отъезд принца не произвел невыгодное для Его Величества впечатление во всех трех королевствах.

Лорды отбыли в Париж, а уже через два дня на остров явился сэр Дадли Уайатт с известием, что король в сопровождении всего лишь двух слуг покинул Оксфорд в неизвестном направлении; королева же, полагая, что он отправился в Ирландию или к шотландцам, вновь потребовала в своем письме немедленного отъезда принца во Францию, где, и это был главный ее аргумент, он должен был встать во главе войск, которые вскоре будут посланы этим королевством в помощь Его Величеству.

Лорды нашли королеву в большой тревоге; она объявила, что не желает больше слушать никаких доводов в пользу дальнейшего пребывания принца на Джерси и не изменит своего решения; однако им удалось убедить ее отложить прямую декларацию на сей счет до того момента, когда поступят точные сведения о положении короля, который, как уже стало известно, находился в шотландской армии.

Еще до отъезда на Силли принц послал одного джентльмена в Ирландию к маркизу Ормонду, дабы узнать о состоянии этого королевства и взять оттуда две пехотные роты для обороны острова. Джентльмен прибыл в Дублин вскоре по заключении мира с ирландскими католиками и встретил там лорда Дигби, который после своего северного похода и роспуска участвовавших в нем войск перебрался через остров Мэн в Ирландию, где его, как ближайшего советника короля, любезно принял маркиз Ормонд. От природы и благодаря искусству (ибо одной природы здесь было бы недостаточно) он получил удивительный характер: совершенно неспособный к унынию, лорд Дигби никогда не падал духом и после очередной неудачи с прежней энергией принимался за осуществление новых планов, нисколько не сомневаясь в успехе.Теперь ему пришло в голову, что принц, явившись в Ирландию, мог бы примирить все враждующие стороны и привести страну к повиновению Его Величеству. Лорд-лейтенанту этот замысел понравился, но, как человек благоразумный, он ясно видел все сопряженные с ним опасности и затруднения и не решился дать собственный совет в столь важном деле. Он предоставил два фрегата и сто солдат Дигби, и тот, не имея привычки долго думать над своими планами, но мгновенно бравшийся за их осуществление, пустился в путь в полной уверенности, что ему удастся уговорить принца немедленно отправиться в Ирландию. Найдя принца уже не на Силли, а на Джерси, Дигби поведал ему о превосходном положении дел в Ирландии, заключенном с католиками мире, о 12-тысячной армии, уже готовой к экспедиции в Англию, о великом рвении тамошнего лорда-лейтенанта, после чего настойчиво посоветовал Его Высочеству, не теряя времени, садиться на фрегат и плыть в Ирландию, где все готовы верно ему служить.

Принц ответил, что дело это слишком важное и торопиться здесь не следует; что он получил от королевы приказ ехать во Францию и отправил к ней членов Совета с объяснением, почему ее воля не может быть исполнена немедленно; и что он намерен дожидаться их возвращения, а также известий от отца, находясь здесь, на Джерси, где ему ничто не угрожает.

Столь разумный ответ не удовлетворил Дигби. Он попытался отговорить принца от поездки во Францию как от чрезвычайно опасного предприятия, которое-де никогда бы не одобрил его отец, и вызвался написать королеве, в уверенности, что убедит ее отказаться от этого плана. Доводы его не имели успеха, и тогда лорд Дигби обратился к одному из членов Совета, с которым был особенно дружен. Он упорно доказывал, что бегство принца во Францию погубит короля, и даже заявил, что сам он настолько уверен в разумности своего плана и в абсолютной необходимости немедленного его осуществления, что готов, если собеседник ему в этом поможет, увезти принца в Ирландию даже без его согласия - то есть, сыграв на любопытстве молодого человека, пригласить его на борт фрегата для осмотра последнего, а затем поднять паруса и взять курс на Ирландию.

Возмущенный собеседник отверг это предложение как противное разуму и долгу, но Дигби недолго горевал из-за его отказа, ибо плодовитая его фантазия тотчас же произвела на свет новый план, и он загорелся идеей лично отправиться в Париж, нисколько не сомневаясь, что сможет убедить королеву дать согласие на отъезд принца в Ирландию, а французов - послать туда крупную сумму денег, после чего он, лорд Дигби, приобретет в этом королевстве всеобщее уважение и станет там самой влиятельной после лорда-лейтенанта фигурой.