Общество самоубийц - Хэн Рэйчел

— Вон там, — показал Джером. — Особенно круто, что у нее в крыше люк.

Машина смахивала на небольшой грузовой фургон. С высокой посадкой, на четырех огромных колесах, доходивших Анье до пояса, похожая на коробку, да еще и красная.

— Это… — начала Анья. Ее спутники стояли, заправив большие пальцы за пояса штанов, будто им на все наплевать, но, судя по их глазам, реакция Аньи им явно была небезразлична. — Просто идеально.

Анья достала из-за пазухи деньги. Глаза мужчин чуть-чуть расширились, когда они увидели толстую пачку купюр, и Анья вспомнила городскую легенду, что торговцы на Рынках на самом деле самые богатые люди в городе. Что они тайно ходят в частные клиники и прямо там, на месте, платят безумные деньги, рассчитываясь наличными, чтобы продлить себе жизнь сверх установленных Министерством сроков. Но когда Анья протянула деньги Джерому, по тому, как тот их выхватил, ей стало ясно — он далеко не самый богатый человек в городе. Бормоча себе под нос и судорожно сглатывая, торговец медленно пересчитывал деньги.

Закончив, Джером широко улыбнулся, сразу помолодев лет на двадцать. Из заднего кармана он вытащил огромную связку ключей, размером едва не с Аньину голову, и принялся их аккуратно перебирать. Анье казалось, что они все одинаковые, но мужчина выбрал один ключ и, подцепив ногтем, снял с его головки грязноватую бирку.

— Держи, — Джером протянул ключ Анье. Когда кусочек металла оказался в ее ладони, торговец поинтересовался: — Слушай, а ты водить-то умеешь?

Анья уничтожающе посмотрела на него.

— Ладно-ладно, — отозвался Джером.

— Ну что, спасибо, — в голосе Аньи слышалась искренняя благодарность.

— Да никаких проблем, Лори, — улыбнулся Джером и ткнул Абеля локтем в бок.

— Слушайте, — сказала Анья, — меня на самом деле зовут не Лори. Я Анья. Анья Нильссон.

Абель протянул ей руку.

— Нильссон? Как оперную певицу?

У Аньи заныло в животе.

— Да, — подтвердила она. — Вы знаете… вы ее слышали?

— А то! Я обожаю старую музыку, — заявил Абель. Джером яростно закивал, потом достал планшет и щелкнул по панели.

Он включил арию, но звук был с сильными помехами. Джером встряхнул планшет.

— Извини, тут сигнал не очень хорошо ловится, — пояснил он.

Но ни скрежет, ни шум не могли помешать Анье узнать голос матери.

Они молча слушали, склонившись над планшетом, потом Джером стал еле слышно подпевать.

И тогда, стоя посреди толпы на Рынках, Анья с внезапной ясностью поняла, что она должна сделать. Мать не хотела бы, чтобы ей помог подпольный канадский врач.

Глава тридцать пятая

Стремительно поднимаясь в лифте, Лия посмотрела на часы. Цзян только что вернулся домой. Разувается, аккуратно пристраивает пиджак на вешалку, рассказывает жене скучные новости прошедшего дня, а та греет порции «Нутрипака».

Цзян жил в пентхаусе — как же иначе! Стены из темного мрамора, роскошный ковер на полу. Справа и слева от входной двери — ухоженные растения в безупречно чистых керамических горшках. Лия надавила на кнопку дверного звонка. Никакой реакции. И она позвонила снова, на этот раз подержав палец на кнопке подольше.

Дверь открылась.

— Да?

Жена Цзяна оказалась крупной женщиной, куда крупнее, чем Лия ожидала. Только сейчас Лии пришло в голову, что она видит супругу бывшего начальника впервые. У женщины был строгий рот и немного раздвоенный подбородок; тонкая сеть морщинок разбегалась от уголков ее глаз, что стало видно, когда прозвучало: «Да?» — а вот шея была длинная, гладкая, без возрастных пятен.

— Господин Цзян уже пришел? — спросила Лия.

Женщина подозрительно нахмурилась.

— А вы кто?

— Я с ним работаю. Он дома?

Женщина смерила Лию взглядом, потом повернула голову.

— Цзян! — крикнула она. — К тебе пришли… с работы.

Лия услышала знакомые шаги, раздраженное бормотание: «Какая еще работа, зачем приходить сюда, они что, про телефон не слышали?» — и бывший ее шеф показался в дверях. Когда Цзян увидел Лию, тон его изменился.

— Лия! Что ты тут делаешь?

Мужчина выглянул в коридор, будто проверяя, не пришел ли кто следом за ней.

— Одолжи мне свою яхту, — попросила Лия. — Пожалуйста.

— Что? Ты с ума сошла! С какой стати? Ну то есть нет, — выпалил Цзян. Он был явно ошарашен. — Какую еще яхту?

Быший шеф Лии, торопливо выйдя в коридор, прикрыл за собой дверь квартиры.

— Только на день, — продолжила Лия. — Она мне нужна завтра.

В ответ Лии пришлось выслушать массу отговорок — дескать, он, Цзян, не знает, о чем она говорит, какая еще яхта, откуда у него яхта…

— Цзян, — мягко улыбнулась Лия, глядя в упор на бывшего начальника, — если ты не одолжишь мне яхту, я войду в твою квартиру и расскажу твоей жене, благодаря чему, а вернее, кому у тебя появилась эта яхта.

Бедняга закашлялся и умолк. Лоб его покрылся испариной. Лия только сейчас заметила, что Цзян вышел к ней в длинном махровом халате и в домашних тапочках.

— Зачем ты сюда пришла, Лия? Как это вообще поможет в твоем… твоем случае?

— Так мы договорились?

Цзян недоверчиво посмотрел на нее.

— Ладно, — устало пробормотал он в конце концов, — подожди минутку.

Цзян скрылся в квартире. «Кто это был, милый? В такое время…» В ответ из-за двери донеслось что-то неразборчивое. Через несколько секунд дверь открылась.

— Только на завтра, — сказал Цзян, протягивая Лии ключ. — Она в старых доках. Стоянка 317. Может, конечно, ты и так это знаешь.

Лия схватила ключ.

— Спасибо. — Она повернулась к лифту.

— Я не знаю, в какие игры ты пытаешься играть, Лия, — прозвучал ей вслед предостерегающий голос Цзяна, — но, поверь мне, сейчас крайне неподходящий момент, чтобы делать глупости. Ситуация меняется — и очень стремительно. Постарайся не привлекать к себе нежелательного внимания!

После роскошных апартаментов Цзяна район, где жил Кайто, производил самое удручающее впечатление. В прошлый раз Лия была тут с отцом, к тому же день тогда выдался на редкость погожим и солнечным, и она не заметила, насколько унылы и мрачны эти места. Лия невольно поежилась. На тротуаре валялись битые бутылки и полиэтиленовые пакеты, и ей пришлось между ними пробираться. Лифт не работал. Поднимаясь на четвертый этаж, Лия задумалась, что будет делать, если отец здесь больше не живет. За минувшие несколько недель она только один раз ответила на звонок Кайто. Что, если он поменял квартиру? Или уехал из города, или случилось что-нибудь еще хуже?

Лия прогнала эти мысли и сосредоточилась на том, как гудят мышцы от подъема по лестнице. Наконец она подошла к квартире Кайто и постучала.

Дверь была такая тонкая, что до Лии отчетливо донесся скрип кровати. Слава богу, он дома. Лия представила маленькую комнатку такой, как запомнила ее с прошлого раза, отчетливо вообразила постель, кухонный уголок, огромный обеденный стол. Письменный стол с пачкой счетов у окна. Приглашение из Общества. У Лии свело живот. Но ничего, все в порядке. Она слышала, как отец идет к двери. Он все еще тут, она успела. У нее есть шанс изложить Кайто свой план, убедить его, что все получится, заставить его передумать.

Дверь открылась, и перед ней появился отец в старой футболке и пижамных штанах, не доходивших до костлявых лодыжек. Почему-то его босые ноги, покрытые пятнами и морщинами, узловатые, как корни дерева, пробудили в ней глубокую грусть. Она вспомнила ноги Эмброуза, обутые в блестящие кожаные туфли с тщательно завязанными шнурками.

— Лия, — сказал отец не вполне проснувшимся голосом. — Что ты здесь делаешь? Сколько сейчас времени?

Лия посмотрела на часы. Одиннадцатый час — она не ожидала, что ей понадобится столько времени, чтобы добраться сюда.

— Я пришла тебя повидать, — сказала она. — Я… Нам надо поговорить.

Кайто потер глаза.

— Конечно, — отозвался он. — Я рад, что ты пришла. Проходи.

Последний раз Лия видела отца на вечеринке. Она вспомнила, каких грубостей тогда наговорила ему, как нехорошо они расстались, и ее лицо залила краска.