Общество самоубийц - Хэн Рэйчел

После дежурных процедур с суставами и корректировок спинномозговой жидкости сеанс ухода был закончен. Подающая труба у стола Джесси издала резкий отрывистый звук и выплюнула маленький стеклянный флакон. Джесси достала шприц с тонкой иголкой и одним плавным движением закачала в него жидкость из флакона. Лия привычно подставила предплечье.

— Я тебе добавила «Восстановителей». Противоокислительные, как обычно, плюс дополнительная доза, чтобы лучше справиться со стрессом. Да, кстати, с аквапилатесом ты молодец, — сказала Джесси. — Очень полезно для сухожилий.

От укола было чуть щекотно, а потом Лия испытала знакомый прилив бодрости и хорошего настроения. Выпрямляя позвоночник, она почувствовала, как каждая косточка, каждый маленький хряшик со щелчком встают на свои места, как оживают бесчисленные капилляры, доставляя тканям полноценный гемоглобин и только что введенные «Восстановители». Кожу немного покалывало, и Лия, казалось, слышала, как исчезают невидимые трещины на поверхности эпителия, чувствовала, как обновляются, словно змеиные чешуйки, сухие отжившие клетки. Мышцы, похожие на туго сжатые пружины, наполнила упругая мошь. Ощущение обновленного тела дарило радость, но вместе с тем слегка будоражило нервы. Лия резко поднялась на ноги.

— Я тебя провожу, — сказала Джесси.

Они молча шли по короткому коридору, который вел в вестибюль. Лия отлично видела, как неловко чувствовала себя Джесси, однако успокаивать ее не стала: сама виновата. Не может быть, чтобы оператор ухода ничего не мог сделать.

Но она ведь даже не попыталась!

На персиково-розовых стенах клиники висели портреты мужчин и женщин в белых халатах, с драматической подсветкой, под ними — набранные изящным шрифтом имена, даты и звания. Лия разглядывала лица, снятые с высокой четкостью и многократно увеличенные, смотрела в глаза, наблюдавшие со стен за приливами и отливами пациентов, и повторяла про себя знакомые фамилии — Пилаи, Блэквелл, Чан, Крузов, Молл. Интересно, что бы подумали пионеры Первой волны, если бы увидели Нью-Йорк на пороге Третьей? Первые Бессмертные жили среди них. Эту фразу так часто повторяли, что она потеряла всякий смысл, но внезапно эти слова показались Лии очень важными. Она вспомнила Сэмюэла.

Лия остановилась и, повернувшись к Джесси, схватила ее за руку.

— Джесси, может, ты все же попробуешь разобраться? Ради меня, а? — собственный умоляющий тон показался ей ужасным. — Ходят слухи, что Третья волна началась раньше, чем ожидалось. Я не могу себе позволить иметь такое в личном деле. Только не сейчас, после стольких лет тяжелой работы.

Джесси обвела взглядом вестибюль и уставилась в пустоту, чтобы не встретиться глазами с Лией. Тень от неестественно длинных ресниц тянулась по ее щеке, напоминая переплетения паутины.

— Увидимся на следующей неделе, — Джесси высвободила руку.

— Увидимся, да, но неужели ты не… — Лия остановилась. Подруга не слушала ее, глядя куда-то в дальний конец коридора, за спину Лии. Там что-то происходило, но Лия слышала только голос администратора, перекрывавший негромкий настойчивый баритон какого-то посетителя.

Лия повернулась посмотреть. И не сразу сообразила, что, собственно, приковало всеобщее внимание. Все выглядело обыкновенно и находилось на своих местах: картины в стиле дзен, бумажные фонари, симпатичный бармен за стойкой. Правда, пока она была у Джесси, народу стало больше — клиенты успели занять плюшевые диваны вдоль стен и мягкие стулья. Сейчас все они дружно позабыли свои планшеты, телефоны и раскрытые на коленях журналы, бесцеремонно уставясь на старика, стоявшего посреди вестибюля. В резком искусственном освещении он казался, вероятно, старше, чем был на самом деле, — лысина на макушке под редкими седыми волосами вызывающе блестела, а в глубоких складках у рта и вокруг глаз собрались темные, как чернила, тени. Шея, вдоль и поперек изрезанная морщинами, смотрелась не лучше.

— Наша комната ожидания только для клиентов, сэр. Я настоятельно прошу вас подождать снаружи, — говорила стоявшая посреди вестибюля администратор почти срывающимся голосом.

— Я просто спрашиваю, зарегистрирована ли она здесь, — у него был глубокий голос, звучавший спокойно и уверенно, и это странно сочеталось с его одряхлевшим лицом.

— Я уже вам сказала, мы не разглашаем данные наших клиентов посторонним, сэр, — продолжила администратор. Чувствовалось, что она ужасно нервничает. Женщина, скорее всего, тоже училась на медика и явно не привыкла к людям, не похожим на лощеных пациентов клиники.

— А я уже сказал, что я не посторонний, — ответил мужчина.

— Сэр, — Джесси двинулась в его сторону.

Отец Лии повернулся, и впервые за восемьдесят восемь лет их глаза встретились.

Джесси подошла к нему и взяла за локоть.

— Вам придется уйти, сэр, — сказала она и кивнула бариста, который мигом оказался рядом и ухватил отца Лии за другой локоть. Старик увернулся, высвобождая руки, и качнулся к Лии, но бариста его удержал, на этот раз обхватив вокруг груди. Отец пошатнулся и охнул.

— А ну прекратите! — резко сказала Лия, переступая с ноги на ногу.

Бариста удивленно посмотрел на нее:

— Но он же недосотенный, мэм.

— Он не недосотенный, — ответила Лия, подходя к отцу поближе.

— Что ты такое говоришь, Лия? — удивилась Джесси.

Отец Лии вывернулся из рук бариста и поправил сползший вниз поношенный блейзер, слегка поведя плечами. От знакомого движения у Лии заныло в груди.

— Это про вас он спрашивал, — вставила администратор.

Женщина вернулась на свой пост и теперь, когда на ней больше не лежала никакая ответственность, явно собиралась принять участие в происходящем. Другие клиенты тоже с любопытством смотрели на замершую посредине вестибюля группу, жадно ожидая чего-нибудь необычайного.

— Ты его знаешь? — Джесси взглянула на Лию, потом, поворачиваясь к старику, задала вопрос ему: — Кто вы? — и прищурилась, внимательно рассматривая изрезанное морщинами лицо.

Что-то промелькнуло в ее взгляде. Затем глаза Джесси расширились, словно она увидела призрака. Но ведь так оно и было, разве нет?

Глава шестая

Не успел отец ответить, как Лия схватила его под локоть и потащила к выходу.

— Увидимся на следующей неделе, Джесси! — бодро крикнула она в стремительно уменьшающуюся щель между дверями.

Раз в жизни она порадовалась тому, что в субботу на улицах столько народу. Их с отцом сразу поглотил поток людей, и вскоре клиника исчезла из виду. Повсюду виднелось множество любителей поздних завтраков по выходным: они потягивали протеиновые смеси со вкусовыми добавками и глотали кислородные коктейли так старательно, будто от этого зависела их жизнь.

В нескольких кварталах от клиники Лия выбрала самый переполненный бар, и они с отцом уселись возле троицы отцов с рыдающими малышами. Уровень рождаемости стремительно падал, и дети в общественных местах появлялись редко, поэтому каждый прохожий останавливался возле колясок, ворковал над младенцами и гладил им щечки. Ребятишки рыдали еще громче, а их отцы снисходительно на это смотрели.

Тусклое освещение бара немного скрадывало безжалостные следы времени на лице отца, но они сидели почти вплотную друг к другу, и Лия могла разглядеть скопления угрей под помутневшими от возраста глазами старика.

— Моя маленькая Лия совсем выросла, — сказал Кайто.

Он отхлебнул бледно-зеленой огуречной смеси из стоящего перед ним высокого бокала и поморщился:

— Ужас. Как это вообще можно пить? — Он поманил к себе официанта. — Привет. Извините, можно мне ванильный молочный коктейль?

— Что?

— Ну, знаете, такую вредную для сосудов, полную холестеринов и жиров смесь сладкого ванильного мороженого с химическими вкусовыми добавками и цельного молока, — продолжил Кайто.

— Он шутит, — перебила старика Лия. — Он всегда такой шутник, ха-ха, — она громко рассмеялась и жестом показала официанту, что тот может идти.